Юки-онна, или Записки о ёкаях - Лафкадио Хирн Страница 6

Ее голос сделался пронзительным, как вой ветра; вдруг она превратилась в белый туман, который поднялся к потолку и вытек через дымоход. Больше О-Юки никогда не видели.

История Аояги

В годы Буммэй (1469–1486) жил молодой самурай по имени Томотада. Он служил Хатакэяме Ёсимунэ, правителю Ното[19]. Томотада был уроженцем Этидзэна[20], но в ранней юности его взяли прислуживать во дворец даймё Ното, и там он под руководством князя овладел воинским искусством. Возмужав, он стал большим ученым и хорошим воином. Князь по-прежнему им дорожил. Поскольку Томотада был красив, хорошо воспитан и добросердечен, все очень его любили.

Когда Томотаде было двадцать лет, его отправили с поручением к Хосокаве Масамото, великому даймё Киото, родственнику Хатакэямы Ёсимунэ. Поскольку ему предстояло проехать через Этидзэн, юноша попросил разрешения по пути навестить свою овдовевшую мать.

Стояло самое холодное время года; Томотада был вынужден двигаться медленно, хоть и ехал на хорошем коне. Дорога проходила через горный край; деревень было мало, и они далеко отстояли друг от друга. На второй день, после долгого утомительного пути, он с досадой обнаружил, что не доберется засветло до намеченного ночлега. Встревожился он не напрасно – надвигалась метель, и дул ледяной ветер. Лошадь совсем измучилась. Тут Томотада увидел на верхушке холма, поросшего ивняком, тростниковую хижину. Он с трудом направил уставшего коня к хижине и громко постучал. Ему открыла старуха и при виде красивого юноши сочувственно воскликнула:

– Ай, беда! Молодой вельможа путешествует один в такую погоду! Соблаговолите, господин, войти.

Томотада спешился и, отведя коня в сарай за домом, вошел в комнату. Там у очага, в котором горели бамбуковые щепки, сидели старик и девушка. Они почтительно предложили ему сесть к огню. Старики принялись греть рисовое вино и готовить ужин для гостя, заодно расспрашивая его о путешествии. Тем временем девушка скрылась за ширмой. Томотада с удивлением увидел, что она необыкновенно красива, хотя растрепана и одета совсем бедно. Он задумался, отчего такая красавица живет в убогой уединенной лачуге.

Старик сказал ему:

– Досточтимый господин, до деревни далеко, а снег так и валит. Ветер пронизывает насквозь, дорога скверная. Продолжать путь в потемках опасно. Хотя эта хибара недостойна вашего присутствия и нам нечем вас порадовать, безопаснее будет переночевать под нашей убогой кровлей. Мы как следует позаботимся о вашей лошади.

Томотада принял это скромное предложение, втайне радуясь, что сможет вдосталь полюбоваться девушкой. Вскоре перед ним поставили простой, но обильный ужин, и девушка вышла из-за ширмы, чтобы налить гостю вина. Она надела чистое домотканое платье, аккуратно причесала и уложила длинные волосы. Когда она склонилась к нему, чтобы наполнить чашку, Томотада убедился, что она гораздо красивее всех женщин, которых он видел раньше. Двигалась она с удивительным изяществом. Старики меж тем наперебой извинялись за нее.

– Господин, наша дочь Аояги[21] росла здесь, в горах, в уединении. Она не знает хороших манер. Умоляем вас, простите ей глупость и невежество.

Томотада возразил, что ему необыкновенно посчастливилось. Он не мог отвести глаз от – Аояги, хоть она и краснела под его восхищенным взглядом. К еде он даже не притронулся. Старуха сказала:

– Добрый господин! Конечно, это нищенское угощение, но мы надеемся, что вы хоть немного поедите и выпьете. Вы, должно быть, промерзли на ветру.

Чтобы не огорчать стариков, Томотада съел и выпил то, что ему дали, однако красота Аояги по-прежнему не давала ему покоя. Он заговорил с ней и понял, что она не только красива, но и умна. Пускай она выросла в горах, но ее родители, очевидно, некогда были знатными особами – она держалась как девушка из хорошей семьи. Томотада обратился к ней со стихами, которые сочинил в приливе чувств:

Тадзунэцуру,

Хана ка тотэ косо,

Хи о курасэ,

Акэну ни отору

Аканэ сасуран?[22]

(По пути в гости увидел я то, что принял за цветок, и провел здесь весь день… Отчего же утренняя заря блещет прежде рассветного часа? Право, я этого не понимаю.)[23]

И мгновенно девушка ответила ему:

Идзуру хи но

Хономэку иро во

Вага содэ ни

Цуцумаба асу мо

Кими я томаран.

(Если рукавом прикрою я цвет рассветного неба, то, быть может, до утра останется мой господин.)[24]

И Томотада понял, что нравится ей. Искусство, с которым она выразила свои чувства в стихах, поразило его не меньше, чем уверенность, с которой Аояги произнесла эти слова. Он уже не сомневался, что в целом свете ему не удастся встретить девушку красивее и умнее этой поселянки. Внутренний голос настойчиво твердил ему: «Не отказывайся от удачи, которую посылают тебе боги!» Томотада был до такой степени очарован, что немедленно попросил стариков отдать дочь ему в жены. Он открыл им свое имя и рассказал, из какой он семьи и какое место занимает при дворе правителя Ното.

Изумленные старики поклонились ему. Но, немного поколебавшись, отец Аояги произнес:

– Высокочтимый господин, вы особа высокого ранга и, вероятно, подниметесь еще выше. Вы пожелали оказать нам большую честь. Воистину, мы не в состоянии выразить свою благодарность. Однако наша дочь глупая, ничтожная простолюдинка, которая никогда ничему не училась; разве может она сделаться женой благородного самурая? Даже и говорить об этом не подобает! Но, раз уж девчонка вам по нраву и вы готовы простить ей грубые манеры и невежество, мы охотно отдадим вам ее в качестве скромной – служанки. Поступайте с ней как заблагорассудится.

К утру буря утихла, и на безоблачном небе показалось солнце. Даже если бы рукав Аояги скрыл от глаз ее возлюбленного розовый румянец рассвета, Томотада не мог более медлить. Но ему недоставало сил разлучиться с девушкой. Когда все было готово к путешествию, он обратился к старикам:

– Хотя с моей стороны дурно просить больше, чем я уже получил, я все-таки еще раз прошу руки вашей дочери. Мне трудно расстаться с – Аояги; поскольку она готова сопровождать меня, я, с вашего позволения, заберу ее с собой, какова бы она ни была. Если вы согласитесь, я буду почитать вас, как