Приключения Джека Баллистера. Отто Серебряная Рука - Говард Пайл Страница 41

в длинное, местами порыжевшее черное пальто, в поля его шляпы были вдеты кожаные ремешки. Его губы шевелились, когда он пересчитывал искупителей, одного за другим, когда те выходили из каюты и боцман выстраивал их перед ним в ряд. К борту брига была пришвартована большая плоская лодка, управляемая четырьмя неграми и белым человеком на корме.

– Девятнадцать, двадцать… так, это все, капитан, – агент сосчитал Джека вместе с остальными. – И прекрасно, что вы их привезли. А теперь, боцман, спускай их вниз как можно скорее.

– Есть, сэр, – отозвался боцман, а затем обратился к пассажирам. – А теперь поживее, друзья мои, и не тратьте на это весь день!

И тут Джек шагнул прямо к агенту.

– Сэр, – сказал он хрипло, – со мной плохо обошлись. Меня сбили с ног, похитили и увезли из дома против моей воли. Неужели вы не выслушаете меня, не прислушаетесь к тому, что я хочу сказать?

– Замолчи! – взревел капитан.

– Нет, не замолчу, – сказал Джек. Он не ожидал многого, на самом деле он чувствовал, что у него не было никакой надежды на спасение, но все же стоило попробовать. Он стоял, потрясенно глядя на агента, и чувствовал, как тяжело бьется сердце.

– Я ничего не знаю о том, что ты говоришь, – сказал чиновник. – По списку требуется двадцать человек, отправленных из Саутгемптона, и твое имя должно быть среди них. Как тебя зовут?

– Джек Баллистер.

–Да, есть, вот – «Джон[7] Баллистер, отправлен на пять лет». Если что-то не так, тебе придется призвать к ответу капитана Баттса и мистера Езекию Типтона. Я всего лишь агент, и это не мое дело.

– Жаль, что ты не задержишься у меня еще на пару дней, – сказал капитан Баттс. – Я бы ответил тебе, я бы тебе ответил… прописал бы свой ответ у тебя на спине! Я бы так и сделал, прежде чем тебя отпустить…

– Но мастер Езекия Типтон – мой родной дядя, – пояснил Джек.

– Я ничего об этом не знаю, – сказал агент, – это не мое дело.

Джек не сказал больше ни слова. Он пересек палубу, едва сознавая, что делает, и спустился в лодку, где уже рассаживались другие искупители. Агент последовал за ним и лодка была спущена на воду. Когда она отчалила к берегу, Джек бросил последний взгляд назад на расширяющуюся полосу воды. Все было похоже на сон, ему казалось, что то, что происходит, на самом деле происходит не с ним. Красный носовой платок Дреда мерцал, как пламя, на фоне голубого неба, когда он стоял у леера и смотрел вслед удаляющейся лодке. Затем Джек быстро отвернулся. Он не мог позволить себе взглянуть еще раз, чтобы не разрыдаться перед всей этой уплывающей толпой.

Небольшая группа людей стояла на пристани, ожидая плоскодонку. Когда она с глухим шумом ударилась о сваи, полдюжины услужливых рук подхватили брошенный канат и закрепили его. Джек вместе с остальными вскарабкался на причал под любопытными взглядами тех, кто стоял и наблюдал за происходящим. Они выстроились в два ряда, а затем двинулись по причалу к берегу. Зеваки последовали за ними. За пристанью они пересекли узкую полоску побережья и поднялись по пологой песчаной дороге, прорезавшей высокий берег. На верху склона они вышли на широкую, поросшую травой улицу, вдоль которой были разбросаны дома, один или два из которых были построены из кирпича, но большинство из них представляли собой некрашеные каркасные строения с высокими остроконечными крышами и кирпичными трубами. В воздухе витал тонкий запах дыма. Люди стояли у своих дверей, глядя на Джека и его спутников, пока они по двое маршировали по центру пыльной улицы.

Наконец они добрались и остановились перед большим кирпичным складом. Агент открыл дверь, и они вошли. Внутри было совершенно пусто и пахло сыростью заброшенного помещения. Доски пола кое-где просели, а штукатурка местами отваливалась от стен большими кусками. Два окна, выходившие на задворки соседних домов, были забраны железными решетками. Джек услышал, как его товарищи переговариваются между собой.

– Ну, Джек, – сказал Сим Такер, – в конце концов, доехали.

Джек иногда задавался вопросом, очень ли быстро или очень медленно прошли два последующих дня. Агент три раза в день присылал им еду на склад, и дважды в день всем разрешалось погулять несколько минут в маленьком дворике за зданием. Ему казалось, что он спал почти все остальное время, за исключением тех случаев, когда, стоя на пустом ящике, смотрел в одно из окон. Окна выходили на двор и сарай, за крышей которого виднелась группа деревьев, а за ними снова две высокие трубы. Почти всегда на крыше сарая были голуби. Время от времени раздавался шум их полета, а булькающее воркование расхаживающих самцов звучало почти непрерывно в знойной тишине.

Около одиннадцати часов третьего дня их вывели из склада, выстроили в ряд перед зданием, а затем повели под палящим солнцем по улице примерно в сотне ярдов к таможне. Джек увидел там небольшую толпу, и догадался, что именно там их и собирались продавать.

Агент и аукционист стояли рядом с подставкой для посадки на лошадь, разговаривая вполголоса, пока человек, который вывел Джека и остальных со склада, выстраивал их в шеренгу у стены здания. Агент держал в руке листок бумаги, в который время от времени поглядывал. Наконец аукционист взобрался на подставку.

– Джентльмены, – услышал Джек его слова, – теперь я могу предложить вам самую прекрасную прислугу, какую когда-либо привозили в Вирджинию. Их всего двадцать, джентльмены, но все отборные, подходящие. Кто из них первый в вашем списке, мистер Квиллен? – обратился он к агенту.

Агент сверился с листком в руке.

– Сэм Доусон, – громко позвал он. – Выходи, Сэм Доусон! – и в ответ на призыв крупный неуклюжий мужчина с тяжелым лбом и тупым лицом вышел из строя и встал рядом с подставкой.

– Это Сэм Доусон, джентльмены, – сказал аукционист, обращаясь к толпе. – У него нет профессии, но он отличный, здоровый парень и хорошо подойдет для табачных полей. Он продается на пять лет.

– Все они будут проданы на пять лет, – сказал агент.

– Вы слышали, джентльмены, – сказал аукционист, – все они будут проданы на пять лет. Итак, этот прекрасный большой парень. Сколько мне за него предложили? Сколько? За это время предложили десять фунтов – десять фунтов, джентльмены! У меня десять фунтов. Так, теперь двенадцать фунтов! Теперь пятнадцать фунтов!

Через минуту цена поднялась до двадцати фунтов, а затем голос тихо произнес:

– Я даю вам двадцать пять фунтов за этого человека.

– Мистер Симмс предлагает двадцать пять фунтов за этого