Юки-онна, или Записки о ёкаях - Лафкадио Хирн Страница 29

В священной чаше[96] Миродзуми в Суо

Даже в безветренную погоду

Колеблется поверхность воды.

Ее чудесный голос всех привел в восторг. Девушка вдруг взглянула на монаха, который сидел поодаль, слушал и дивился, и он увидел, как она приобретает облик Фугэн Босацу. Она сидела на белом слоне с шестью бивнями, и изо лба у нее вырывался луч света, который, казалось, выходил за пределы мироздания. Юдзё продолжала петь, и монах услышал следующие слова:

В Обширном Море Остановки

Ветрá Шести Желаний и Пяти Соблазнов никогда не дуют,

Однако поверхность глубоких вод вечно покрыта

Волнами Стремления к Настоящему-в-Себе.

Изумленный божественным сиянием, монах закрыл глаза, но и сквозь сомкнутые веки он все отчетливо видел. Когда он открывал глаза, видение исчезало – Сёку Сёнин видел только девушку с маленьким барабаном и слышал песню про воды Муродзуми. Но, закрывая глаза, он видел Фугэн Босацу на слоне с шестью бивнями и слышал мистическую песнь о Море Остановки. Другие гости видели только юдзё.

Вдруг певица исчезла, никто не понял, как и куда. Тут же веселье сменилось унынием. Тщетно подождав и поискав девушку, компания разошлась в большой печали. Последним ушел Сёку Сёнин, изумленный увиденным. Но едва он миновал ворота, юдзё возникла перед ним и сказала:

– Друг, никому не говори о том, что видел сегодня.

С этими словами она пропала, оставив после себя неземное благоухание.

Монах, записавший эту легенду, завершает ее следующим образом:

– Положение юдзё – низкое и презренное, поскольку она обречена служить похоти мужчин. Кто бы мог подумать, что такая женщина окажется нирманакаей (воплощением) бодхисаттвы? Но следует помнить, что Будды и бодхисаттвы принимают в мире разные формы, избирая, из божественного сострадания, даже самые скромные и презренные обличья, если это направит людей на истинный путь или спасет их от опасных заблуждений.

Здравый смысл

Жил некогда на горе Атагояма, близ Киото, ученый монах, который все время проводил в размышлениях и чтении священных книг. Маленький храм, в котором он обитал, стоял в отдалении от деревень, и без посторонней помощи монаху приходилось бы туго. Однако несколько набожных крестьян каждый месяц приносили ему овощи и рис. Среди этих простых людей был охотник, который порой поднимался на храмовую гору в поисках дичи. Однажды, когда этот охотник принес в храм мешок риса, монах сказал:

– Друг мой, с тех пор как мы виделись в последний раз, произошли удивительные события. Не знаю, отчего я, ничтожный, этого удостоился. Впрочем, много лет подряд я каждый день молюсь и читаю сутры; быть может, с помощью этих благочестивых упражнений я приобрел кое-какие достоинства. Право, не скажу, отчего так вышло. Но каждую ночь сюда, в этот храм, является Фугэн Босацу на своем слоне. Оставайся до утра со мной, друг мой, – ты узришь Будду и поклонишься ему.

– Увидеть священного Будду – редкое счастье, – ответил охотник. – Неужто я откажусь почтить божество?

И вот он остался на ночь в храме. Но, пока монах занимался своими делами, охотник вдруг задумался об обещанном ему чуде и засомневался. Чем дольше он размышлял, тем больше колебался. В храме был маленький послушник, и охотник решил с ним поговорить.

– Я слышал, в ваш храм каждую ночь является Фугэн Босацу, – сказал он. – Это правда?

– Я уже шесть раз видел Фугэн Босацу и благоговейно ему поклонялся, – ответил послушник.

Подозрения охотника лишь укрепились, хотя он ничуть не сомневался в том, что мальчуган говорит правду. Он подумал, что, вероятно, и сам увидит то, что видел послушник; тогда он с нетерпением стал ждать урочного часа.

Незадолго до полуночи монах объявил, что настало время готовиться к приходу Фугэн Босацу. Двери маленького храма открыли настежь, и монах преклонил колени на пороге, лицом на восток. По левую руку от него встал послушник, а охотник почтительно поместился за спиной у монаха.

То была ночь двенадцатого дня девятого месяца – мрачная, темная, ветреная. Все трое долго ждали явления Фугэн Босацу. Наконец на востоке возникла белая точка, подобная звезде. Она быстро приближалась и росла; вот она озарила весь склон горы и приняла облик божества, восседающего на белом слоне с шестью бивнями. Слон с сияющим седоком приблизился к храму и стал напротив, огромный, источающий яркий свет, прекрасный и таинственный.

Монах и послушник простерлись ниц и начали благоговейно читать святую молитву Фугэн Босацу. Но охотник вдруг поднялся на ноги, натянул лук и пустил длинную стрелу прямо в лучезарного Будду; стрела вонзилась в грудь божества по самое оперение. Тут раздался звук, подобный раскату грома. Свет померк, и видение исчезло. Не осталось ничего, кроме ночного мрака.

– О несчастный! – возопил монах, заливаясь слезами от стыда и отчаяния. – Негодный ты, злой человек! Что ты наделал? Что ты наделал?!

Охотник выслушал упреки, не выказав ни раскаяния, ни гнева. Затем он смиренно произнес:

– Достопочтенный господин, пожалуйста, успокойтесь и послушайте меня. По-вашему, вы видели Фугэн Босацу, потому что просветились от неустанных размышлений и молитв. Но раз так, Будда бы только вам и явился, а не мне и не вашему послушнику! Я неученый человек, и мое занятие – убивать. Убийство противно Буддам. Разве удостоился бы я лицезреть Фугэн Босацу? Говорят, Будды в мире повсюду вокруг нас, однако мы не видим их, потому что глупы и несовершенны. Вы, ученый благочестивый монах, и впрямь могли достигнуть просветления. Но разве явится божество человеку, который кормится убийством? И я, и этот мальчуган видели то же, что и вы. Ручаюсь, почтенный господин, сюда являлся не Фугэн Босацу, а какой-то демон, который желал вас обмануть или даже погубить. Умоляю, сдержите свою досаду до утра. На рассвете я докажу вам, что был прав.

Когда взошло солнце, охотник и монах осмотрели то место, где стояло видение, и обнаружили пятна крови. Пойдя по следам, в лощинке неподалеку от храма они нашли большого барсука, пронзенного стрелой.

Ученый и набожный монах поддался на обман оборотня. А охотник, невежественный и неблагочестивый человек, обладал здравым смыслом; лишь благодаря природной смекалке он распознал и разоблачил опасное заблуждение.

Чашка чая

Случалось ли вам, поднимаясь по винтовой лестнице, уходящей во мрак древней башни, вдруг оказаться на краю пустоты, затянутой паутиной? Или, может быть, однажды вы шли по