Однажды в лесу - Бибхутибхушон Бондопаддхай Страница 28

Ночь Дол-Пурнима[71]. Покрытая белоснежным песком дорога, убегая далеко в открытые бескрайние поля, поблескивает в ярком свете луны. Откуда-то доносятся крики какой-то птицы — словно отчаянный зов о помощи несчастного путника, потерявшегося среди ночи в этом огромном безлюдном месте!

Вдруг кто-то окликнул меня сзади:

— Господин управляющий, господин управляющий!

Я развернулся и увидел, что Дхатурия бежит мне навстречу.

— Что такое, Дхатурия?

Он запыхался и некоторое время молча стоял, переводя дыхание, потом смущенно и неуверенно ответил:

— Я хотел кое-что спросить, господин.

— Говори, не стесняйся, — я его приободрил.

— Господин, вы не могли бы как-нибудь взять меня с собой в ваш родной город Калькутту?

— А что ты там будешь делать?

— Я никогда не был в Калькутте, но слышал, что песни, танцы и музыка там в большом почете. Я выучил много красивых танцев, но здесь их некому смотреть, и это меня огорчает. Из-за того, что не исполняю чхоккор-бази, я его уже почти забыл. А как я его учил, вы бы знали!

Я уже выехал из деревни. Кругом пустынные поля, залитые светом луны. Наверное, Дхатурия хотел поговорить со мной наедине, опасаясь, что если об этом узнает Рашбихари Сингх, то ему не поздоровится. Неподалеку стоял в цвету молодой шимул, я спешился под ним и сел на камень рядом, чтобы выслушать рассказ Дхатурии.

— Рассказывай свою историю, Дхатурия.

— Люди говорили, что в округе Гайя в одной деревне живет талантливый Бхитолда́ш, большой знаток танца чхоккор-бази. А у меня было желание во что бы то ни стало выучить этот танец. Я отправился в Гайю и бродил из деревни в деревню в поисках Бхитолдаша. Но никто не знал, где он живет. В конце концов однажды вечером в каком-то амбаре с буйволами, где я собирался переночевать, я услышал разговор местных скотоводов о чхоккор-бази. Была глубокая ночь, стоял жуткий холод. Я уже устроился на кучке соломы в углу амбара, но едва только услышал про чхоккор-бази, как сразу же вскочил и подсел к ним. Господин, не описать словами, как я был счастлив в тот момент! Будто в одночасье стал талукдаром[72]. От них я узнал, где живет Бхитолдаш — в деревне Тинтанга в тридцати с лишним милях оттуда.

Увлеченный рассказ этого юного мальчика-танцора о поисках учителя захватил меня. Я спросил:

— Что было потом?

— Я пошел туда пешком. Бхитолдаш оказался стариком с длинной седой бородой. Увидев меня на пороге своего дома, он спросил:

— Тебе чего?

— Я пришел выучить танец чхоккор-бази.

Он словно дара речи лишился.

— Разве нынешней молодежи это нравится? Люди совсем забыли этот танец.

Я коснулся его ног и попросил:

— Мне нужно выучить этот танец, я пришел издалека, услышав, что вы его знаете.

На глазах старика проступили слезы.

— В моей семье на протяжении семи поколений исполняли этот танец. Но у меня сыновей нет, и учиться ему никто не хотел, вот так мои годы и ушли. Ты первый, кто попросил об этом. Хорошо, я научу тебя.

— Теперь понимаете, господин, какое это было нелегкое дело? Что толку от того, что танцую здесь перед гангота? В Калькутте люди ценят искусство, возьмете меня туда с собой, господин?

— Приходи как-нибудь ко мне в контору, Дхатурия, мы поговорим об этом.

Довольный, он вернулся обратно.

Я задумался о том, станет ли кто-то в Калькутте смотреть его с таким трудом выученный деревенский танец и что бедняга будет там делать совсем один.

Глава 8

1

Дар, который преподносит природа своим почитателям, бесценен. Но его не получить просто так, без долгого и преданного служения. А как своенравна эта царица — если уж любуешься, то будь добр любоваться только ею, стоит только отвести взгляд в сторону, и эта гордая красавица больше ни за что не явит тебе свой лик.

Но если ты всецело отдашься ей, эта чаровница щедро осыпет тебя разнообразными дарами, сведет с ума своей царственной красотой и спокойствием, и днем, и ночью будет держать в плену своего очарования, заставит по-новому взглянуть на мир, омолодит душу и подведет к вратам божественной обители, подарив бессмертие.

Я поведаю вам несколько историй. Даже если испишу страницу за страницей в попытке поделиться теми бесценными переживаниями, которые испытал, многое из того, что хочу рассказать, всё равно останется невысказанным. Да и едва ли найдется много тех, кто захочет их слушать, — кто нынче любит природу всей душой и сердцем?

Покрывшие опушки лесной чащи Лобтулии соцветия ду́дхли возвещали о приходе весны. Эти цветы были необычайно красивы: желтые, с длинными тонкими, как лианы, стеблями, уходящими глубоко в землю, по своей форме они напоминали звезды. Лесные поляны, обочины дорог — всё было укрыто желтым ковром цветов дудхли, но по мере того как солнце начинало печь всё сильнее, их бутоны закрывались, чтобы раскрыться вновь следующим утром.

Кроваво-красный пожар цветущего дерева дхак охватил заповедный лес Мохонпура и холмистые склоны Мохаликхарупа у границ нашего поместья. Все эти места были далеко от моей конторы, в трех-четырех часах езды на лошади. В месяц чойтро воздух там пьянил ароматом набухающих почек салового дерева, заросли цветущего шимуля, тонкой полосой тянущиеся вдоль горизонта, окрашивали его в алый цвет, но никаких певчих птиц — кокила или сорочьей славки — слышно не было, видимо, этот безрадостный одинокий лесной край пришелся им не по душе.

Порой мое сердце так сильно тосковало по родной Бенгалии, что хотелось вернуться домой, и я воображал, как, должно быть, преобразились наши деревушки и поселения с приходом чарующей весны. В те моменты на ум мне приходили самые разные воспоминания: вот молодая женщина возвращается домой в намокшей одежде, совершив омовение на гхате[73], вдоль полей цветут рощи дерева судьбы, цветущий помело наполняет всё вокруг своим приятным ароматом очаровательными темными вечерами. Я по-настоящему узнал свой родной край, когда покинул его. Пока я жил в Бенгалии, это чувство жгучей тоски по дому было мне незнакомо, но теперь… многое потерял тот несчастный, который никогда в жизни не испытывал такого значительного и ценного переживания.

Но то, что я безуспешно раз за разом всячески пытаюсь донести, — это таинственная безграничность, непостижимость и простор природы этого лесного края и его устрашающая, вызывающая трепет красота. Как рассказать о ней тому, кто никогда ее не видел?

Всякий раз, когда тихими, спокойными вечерами я отправлялся верхом на лошади в бескрайние, убегающие к горизонту, одинокие леса высоких тамарисков и сахарного тростника Лобтулии-Бойхар, их