Евгений Гришковец - Год жжизни Страница 8

Никто не кинулся обшаривать зал, проверять его с собаками, никто и не пытался эвакуировать сотрудников, нас даже не торопили выйти из гримерных на улицу. Всем было всё понятно. Ни из руководства силовых структур, ни из руководства города мне никто не позвонил и ничего не сказал, не извинился, не посочувствовал даже собственным землякам, зрителям. Услышав, что в зале, где было более восьмисот человек, якобы заложена бомба… людей просто вывели на улицу, и все. Мол, решайте эту проблему сами. И у меня большие сомнения, что ярославские сыщики ищут того, кто так остроумно пошутил.

Но черт возьми, я обязательно узнаю, ищут его или нет! Я не думаю и даже не пытаюсь думать о том, кто это сделал, направлено это было конкретно против моего спектакля или так совпало. Просто шутник-преступник должен быть наказан…

А у служебного входа меня ожидали много людей, и все они просили простить их за то, что у них в городе такое приключилось. А я просил прощения за то, что такое приключилось у них в городе на моём спектакле. Вот такие хорошие люди. Вот такая чудовищная ситуация…

Сегодня утром мне позвонили организаторы гастролей в Ярославле и сказали, что ярославская милиция считает делом чести найти шутника. Меня заверили, что поиски ведутся не формально, а напротив, серьезно. Мне также передали извинения от тех, кто выполнял инструкцию. Разумеется, я извинения эти принял… Да я и не был в претензии к людям, что выполняли инструкцию. Досада была только по поводу ситуации и собственной беспомощности перед ней. Хотя и инструкции можно выполнять по-разному. В любом случае, если шутника найдут, я выражу нашедшим всяческий респект. А каким образом доиграть третью треть спектакля в Ярославле я придумаю и обязательно это сделаю.

Завтра утром еду в город Владимир. Знаю, что там все билеты раскуплены очень заранее, это значит — ждут. Затем — Рязань и Орел. Никогда не был ни во Владимире, ни в Орле. Когда летишь из Москвы куда-то самолетом, прилетаешь… — ну и ничего удивительного. Я сам родился в провинции и продолжаю жить в провинции. А когда, выехав из Москвы, пересекаешь МКАД и вдруг понимаешь, что от Москвы-то всего сто километров… Никак не могу я привыкнуть к этому безмятежному, неподвижному и почти спящему состоянию населённых пунктов ближайшего окружения Москвы. Причём интересно, та Россия-матушка, которую я с детства знаю по учебникам истории, из стихов Есенина и прозы Паустовского, всегда для меня была неведома: я либо пролетал над ней на самолете, из Кемерова в Москву, либо проезжал поездом, чаще всего ночью, поезд из Кемерова приходил рано утром. И вот только в прошлом голу я взглянул на так называемое Золотое кольцо и некоторые другие драгоценные исторические уголки. Очень многое понравилось и впечатлило, но я почувствовал, что совершенно не совпадаю темпоритмически с жизнью, которая там течёт. Сибирь даже в самых глухих уголках гораздо более энергичная и шумная. Вот поеду во Владимир… В Рязани был. Публика очень понравилась, город рассмотреть не успел. А Орёл, кажется, даже на картинках никогда не видел. Чего я ожидаю от этой поездки? Прежде всего хорошей атмосферы на спектаклях, а впечатлений путешественника у меня точно не будет. Я давно и категорически отучил себя в России, даже в тех городах, где никогда не был, вести себя как путешественник и турист. По этой причине редко посещаю значимые для города места и музеи, неинтересно. И уж точно не хочется ходить, глазеть по сторонам и улыбаться наивному, а иногда нелепому устройству жизни. Сам-то я откуда?! Боже мой! В родном и любимом Кемерове так много наивного и нелепого. Например, на площади Советов там стоит исполненная скульптором Кербелем двенадцатиметровая скульптура Ленина, у которого пальто запахнуто на женскую сторону.

Завтра буду в Орле.

Когда-то давно, ещё на втором курсе университета я увлекался английской поэзией для детей. В частности меня очень радовали лимерики, особенно Эдварда Лира. Я даже пытался их переводить. Про себя я отлично знаю, что поэт я никудышный… совсем никудышный. Благо стихов, которые писал в юности, не сохранилось. Так что никто их не сможет найти и опубликовать. Но в тот период я сочинил довольно много этих самых лимериков с российской тематикой. Как известно, лимерики — это короткие стихи, которые имеют очень жёсткую структуру, форму и даже условия, как сонет или хокку. Даже еще жёстче. Потому что там должно обязательно присутствовать название какого-то города, причем именно название должно рифмоваться. Ясно, что у английских поэтов русских городов в стихотворениях не появлялось. Вот я и решил в 1989-м, в городе Кемерове, исправить эту ситуацию. Насочинял кучу лимериков и думал, что совершенно забыл свои сочинения. Но вот завтра должен быть в Орле и один вспомнил:

Жил отчаянный парень в Орле.По ночам он летал на метле.Но метлу отобрали,Стал летать в одеяле.Очень странные люди в Орле.

Надо же, вспомнил еще один! В Тамбове никогда не был и не знаю, побываю ли, но в том же году сочинил:

Проживал странный дядыса в Тамбове,Он отыскивал смысл в каждом слове.Был он чтим землякамиИ ходил с синяками.Так относятся к смыслу в Тамбове.

Ехал из Рязани в Орел через Тулу, больше пяти часов. И сама дорога, и виды за окном… Когда читаешь надпись «Бежин луг 11 километров», понимаешь, что ехал сначала по паустовско-пришвинским местам, а потом по тургеневским… Все это располагает к воспоминаниям, размышлениям и сочинительству.

Например, вчера сочинил еще несколько лимериков:

Жил эстет и гурман в Строгино.Днем он часто играл в домино.Ну а ночь без поп-корнаи без жесткого порноон не мог пережить в Строгино.

Вот еще один. Честно говоря, в Твери я тоже не был, но очень надеюсь вскоре побывать:

Кто-то истину понял в Твери:Написал «X.. ВАМ ВСЕМ» на двери.Горожане читаюти протяжно вздыхают.Эту дверь вам покажут в Твери.

А в Орле солнышко, много жёлтых листьев… Еду по городу и предвкушаю сначала вкусный кофе, а потом хороший спектакль…

Рано утром вернулся из Орла в Москву, а через часок поеду в аэропорт. Уже близок к тому, чтобы сказать: «Укатали Сивку крутые горки». При этом последние несколько дней связаны с очень хорошими профессиональными и человеческими впечатлениями. Меня спрашивали, почему ничего не написал про Владимир. А потому что было всё очень хорошо: удобная гостиница, что случается редко, вкусная еда, небольшой и очень удобный для работы и просмотра спектаклей театральный зал, приятные люди и очень плохая погода. Так что ничего не увидел, остался всем доволен. Зато по Орлу удалось погулять. Для двадцать третьего октября погода была удивительная. Я совсем не разбираюсь в деревьях, но в Орле очень много разноцветных деревьев сейчас. Ясно, что, стоит подуть ветру или пройти сильному дождю, и всё это разноцветье создаст орловским дворникам много работы на несколько дней. А какие в Орле огромные ивы! Они почти совсем ещё зеленые и похожи на застывшие залпы салюта на излете. Таких больших ив в Сибири нет. В Орле я понял, что ивы мне очень нравятся и что недаром в Орле в таком количестве произросли крупнейшие русские писатели.