Сара Джио - Ежевичная зима Страница 7

Я прошла еще несколько шагов, и тут, в глубине проулка, я заметила что-то голубое. Я бросилась туда и рухнула на колени, рыдая, в отчаянии мотая головой. Нет! Нет, господи, нет! Любимый мишка Дэниела, Макс, валялся на снегу. Я подняла игрушку, прижала ее к груди и начала раскачиваться взад и вперед, как если бы я укачивала и успокаивала Дэниела после ночного кошмара. Меня била дрожь, поднимающаяся изнутри. Мой мальчик исчез.

Глава 4

Клэр

Мы все по-разному переживаем травмы или тревоги. Во всяком случае, так говорит Маргарет, мой психотерапевт. Некоторые люди выплескивают свои страдания на окружающих. Другие все держат в себе: «закупоривают» свою боль и прячут ее глубоко внутри, позволяя ей настояться, нагноиться. Так было со мной после ужаса, случившегося в прошлом мае. А мой муж, Этан, как-то справлялся со своим горем, выплескивая его. Он с головой ушел в работу. Пил много виски. Задерживался допоздна с друзьями, причем должна сказать, что эти самые друзья еще год назад ничего для него не значили. И в марте он, повинуясь порыву, купил красный «БМВ». Маргарет сказала, что все это связано с его болью. Когда я увидела, как он возле офиса садится в машину с открывающимся верхом, мои глаза наполнились слезами. Меня встревожили не потраченные деньги, а его выбор. Этан был не из тех мужчин, которые покупают себе ярко-красные «БМВ».

Я попыталась уговорить его посещать вместе со мной еженедельные сеансы психотерапевта. Как мне казалось, если бы мы смогли вместе поговорить о прошлом, то мы оба перестали бы делать вид, что ничего не произошло, и оба научились бы принимать новую реальность, какой бы она ни была. Но Этан тогда только покачал головой. «Я к психоаналитикам не хожу», – отрезал муж. Так наши пути разошлись. Но любовь еще жила. Я чувствовала это и без слов: по тому, как он оставлял на виду зубную нить по утрам в ванной, зная, что я обычно о ней забываю; по тому, как он пристально смотрел мне в глаза, когда я желала ему спокойной ночи. Но пустота росла, словно раковая опухоль, и я боялась, как бы она не разрослась до такой степени, что мы уже не сможем ее контролировать. Судя по всему, наш брак стремительно летел к терминальной стадии.

– Доброе утро, Клэр! – весело приветствовал меня Джин, швейцар нашего многоквартирного дома. – Ну и погодка!

Я потуже затянула пояс легкого тренча, раздумывая, не вернуться ли в квартиру, чтобы одеться потеплее. Для начала надо взять шарф и перчатки, и еще – я посмотрела на свои кожаные сапожки до середины икры – стоит, пожалуй, надеть теплые сапоги. Надо было обуться во что-то устойчивое, но я даже подумать не могла о том, чтобы шнуровать кроссовки. Я не носила их после несчастного случая и думаю, что вообще никогда не смогу их надеть. Во всяком случае, пока мне это не по силам.

– Вы только посмотрите, снежная буря в мае, – обратилась я к Джину, недоуменно качая головой и глядя на улицу через двойные двери. – И почему только я все еще живу в этом городе!

Джин усмехнулся.

– Вы тепло оделись? – спросил он, кивком указывая на улицу. – Там арктический холод.

После происшествия он, да и все остальные, кажется, заботились обо мне, словно о маленькой потерявшейся птичке. Вам не слишком холодно? Не слишком жарко? Вы не боитесь идти одна в магазин на углу в сумерках?

Я ценила его заботу, но она действовала мне на нервы. Неужели на моей спине огромными буквами написано: Я ФИЗИЧЕСКИ И ПСИХОЛОГИЧЕСКИ НЕ СПОСОБНА САМА О СЕБЕ ПОЗАБОТИТЬСЯ. ПОЖАЛУЙСТА, ПОМОГИТЕ МНЕ!

Хотя Джина я за это не винила.

– Все будет отлично, – уверенно заявила я с натянутой улыбкой. – Пусть я и переехала сюда из Калифорнии, но я пережила уже немало северо-западных зим, чтобы не замерзнуть по дороге в офис.

– Все равно, наденьте это, – Джин достал пару митенок из кармана. – Иначе у вас замерзнут руки.

Я замялась, потом взяла творение из голубой и белой пряжи.

– Спасибо, – поблагодарила я и надела митенки только для того, чтобы доставить Джину удовольствие.

– Вот теперь хорошо, – одобрил он. – Теперь вы сможете слепить настоящий снежок.

Я вышла на улицу, и мои ноги тут же утонули в снегу. Не меньше восьми сантиметров! Пальцы на ногах мгновенно замерзли. И почему я не надела шерстяные носки? Прохожих на улице не было, только ватага ребятишек деловито лепила снеговика. Интересно, а кафе «Лаванто» открыто? Меня совершенно не привлекала перспектива идти несколько кварталов по холмам до моего любимого кафе, но я убедила себя, что горячее какао со взбитыми сливками того стоило. И потом, мне пока просто не хотелось идти в офис. Я могла бы оправдать свой поход в кафе поисками материала для очерка о снежной буре.

Спустя двадцать минут, оказавшись перед запертой дверью кафе, я уже проклинала и свое решение, и свои сапоги, промокшие насквозь и практически превратившие мои ступни в два замерзших куска льда.

– Клэр?

Я обернулась и увидела Доминика, владельца кафе «Лаванто», направлявшегося ко мне. Высокий мужчина со светло-каштановыми волосами и добрыми глазами всегда казался мне воплощением элегантности и мастерства, когда он находился за стойкой своего заведения. Хотя внешность Доминика совершенно не соответствовала его работе. Он больше напоминал мне моего преподавателя английской литературы в колледже, который подрабатывал татуировщиком.

– Благодарение богу. – Со вздохом облегчения я прислонилась к двери. – Я совершила ошибку, проделав весь путь до кафе вот в этом, – я указала на сапоги. – И теперь боюсь, что пальцы на ногах просто заледенели, так что обратно я вернуться не могу. Вы не будете против, если я тут у вас немного оттаю? – Я посмотрела на магазины и кафе, в которых не было ни души, хотя в обычное время в этот час в них яблоку негде было упасть. – Я просто не предполагала, что город вымрет.

– Вы же знаете Сиэтл, – усмехнулся Доминик. – Несколько снежинок, и начинается массовая эпидемия.

Он сунул руку в черную сумку и достал ключ от кафе.

– Я – единственный человек, который смог сюда добраться. Автобусы не ходят, машины едва передвигаются. Вы видели свалку на Второй авеню?

Я покачала головой и подумала об Этане.

Доминик вставил ключ в замочную скважину.

– Заходите, будем вас отогревать.

– Какое счастье, что вы пришли, – сказала я, входя следом за ним в кафе. – Сейчас Сиэтл напоминает город-призрак.

Мужчина покачал головой и запер дверь изнутри.

– Нет, я вряд ли открою сегодня кафе. Да и выходной мне бы не помешал. Но кто-то должен был проверить, как тут Паскаль.