Борис Рохлин - У стен Малапаги Страница 67

С гравюрами на меди по картинам знаменитых художников: Питера Брейгеля Старшего, Агостиньо Каррачи и пр. Эмблемы любви, аллегории, изображение муз, добродетелей и пороков. Стихи, фантазии, надписи дополняли картины и служили комментарием.

О чём я? Прости, увлёкся. Ты у меня одна. Только ты, Верочка.

Но ты не слышишь, ты не отвечаешь. Ты не можешь этого сделать. Ведь я убил тебя.

Пришла Пасечник Жанна Ивановна. С уколом.

Ашшур, Ашшур…

(Фантазия в манере Калло)

Весть о казни начала распространяться в городе только сейчас. Бежали красные и синие мальчишки за экипажем. Мнимый сумасшедший, старичок из евреев, вот уже много лет удивший несуществующую рыбу в безводной реке, складывал свои манатки, торопясь присоединиться к первой же кучке горожан, устремившихся на Интересную площадь.

Власть, деньги, власть. Экономические и прочие договоры со странами Дальнего и Ближнего Пограничья. Подписание и расторжение. Страны Восхода и Заката в недоумении.

Получена информация о планах устранения Учителя и Наставника. С целью спасения был отправлен на Комбинат по убою скота. Затем самолётом в Страну Заката. На берегу Тёплого Океана. Информация об устранении не подтвердилась. Возвращён на Комбинат по убою скота. Скончался при невыясненных обстоятельствах.

Осенью введена карточная система. Закупку продовольствия взял на себя Шамшиадад.

Город-на-Берегу задыхался, вспомнил и стал запасаться. Кто чем. И если мог. Антропофагии замечено не было, но количество смертных случаев утроилось. Констатировала Служба Статистических Измерений.

Подставные фирмы со стороны Города-на-Берегу. Таможенных правил не существует. Демпинговые цены на металлы. Завышенные на продовольствие. Деньги оседают. Где, неизвестно. Шамшиадад знает — где надо.

В свободное время совершает прогулки по городским сортирам. Активный отдых и интимная близость к жителям. По-отечески.

Война на периферии Империи. От городов остались Имена. Живые по случаю — в ожидании. Исполнение приказа превыше всего. К тому же склонность. Склонность удовлетворяют по очереди: карманов-шарманов-камуфляжев, хишур-напилхуш, ырыс-эктей-яндалоой.

Сотрут случайные черты. Оставят нужные для опознания.

— Опыление должно быть без исключения и насквозь, — заявил Верховный Юрист Грен Жареный.

За последние две недели количество мятежников уничтожено. Один из них оказался из Варравии. В Вавилонском Обществе Географических Открытий таковая не обнаружена.

Сочувствие и сострадание отменены. Законность приватизирована Компанией с ограниченной ответственностью.

Военные действия будут продолжаться до последнего украденного гвоздя. В атмосфере приподнятого радостного мародёрства. Мятежный анклав должен быть освобождён до неузнаваемости.

Вдохновить, обнадёжить, ублажить всех. Можно только одним — маленькой, уютной, домашней войной. Светозарной и победоносной.

И — наперегонки — к корыту. Добежавшие первыми счастливы, полны благих пожеланий, готовы к свершениям. Начальство отмечает. Ликование необратимо. Полководцы, наместники, центурионы обновили гардероб.

Шамшиадад сух, спортивен, непроницаем. Иногда на губах улыбка. Как судорога, как спазм. Трактуют положительно.

Принцепса, Первое Лицо Государства интервьюировали две девочки-погодки и один мальчик. Потрясены и написали.

Человек большой культуры. Юность провел под крышей. Высшее заведение в Городе-на-Берегу. Знаком с генетикой, историей водевиля и прост в обращении.

Восьмого марта говорит с женщинами. Первого сентября с детьми. С сиротами регулярно. Плачет на похоронах Учителя и Наставника. От своих слов, как и от своих людей, не отступает.

Зашифровано, засекречено и передано под надзор Комитета Непреходящих Ценностей. Хранить вечно.

Из Досье Чи (Шамшиадад после коронации):

«Замкнутый, стеснительный, душевно робкий. Нуждается в опеке друзей, граждан и близких. Его девиз — паперть сердца. Всегда пребывать на паперти сердца».

Величие Государства Ашшур непререкаемо и недоступно. Диктатура Закона Образцова. Как среди дружественных кочевников, так и в зоне влияния служб.

Двое в саду. Деревья разные. От березы до лавра. Внизу река. За рекой Город в дымке. Зиккураты, храмы, пирамиды, кремли, пагоды, мавзолеи.

— Управлять людьми — занятие неблагодарное. Не лучше ли поручить эту изнурительную работу другим?

— Что ты! Он не откажется. Работа тяжелая, но…

— Он нужен всем.

— В том числе и нам.

— Последнее его выступление завораживает.

— Находить, бомбить, гнать, убивать. Как крыс.

— Его философия зоологии неопровержима.

Кабинет Чи. Как узкий, длинный, бесконечный коридор. В конце у стены стол, лампа. Освещает слабо. Чи в тени.

Напротив сидит маленький человечек. Юркий. Всё время в движении. Но со стула не сходит.

— Продолжим.

— Мы переживаем самую смутную, самую роковую минуту в истории Ашшура.

— Хорошо. Теперь перед зеркалом.

— Ещё не повесили…

— Главное, — не забывай, — чувство. Взволнованность, искренность, внутренняя боль, но сдерживаешь.

— Народ запутан. В капкане чужих, подлых слов: демократия, выборы, плюрализм. Это демагогия предателей, ашшуропродавцев.

— Спокойнее, спокойнее.

— Мы пришли очистить страну от скверны. Ради очищения, ради правды пожертвуем всем!

— Своё главное слово ты уже сказал и покорил народное сердце. Генеральная линия ясна — «мочить». Государственность, державность, целостность, диктатура закона, порядок, самобытность, вера, нравственность, народность, истинный патриотизм обеспечены. Теперь не упустить момент. Вернёмся к речи.

— Никаким чужеродным развратом не истребить жажду добра и справедливости.

— Случается увлечение мерзостью. Может упасть, уступить лукавству.

— Но помнит, знает — есть высшая правда, высшая власть.

— Не может без начальства. Устаёт быстро. Последняя блистательная военная кампания показала: укажи цель, дай дело.

На экране сбоку появляется изображение. Экран огромный, во всю стену кабинета. Ночь, яркий свет луны, развалины, обугленные деревья, трупы.

Чи задумчиво, с грустью:

— Что поделаешь? Принципы чего-то стоят. Насилие как нравственная целесообразность. Армия восстановила веру в свои силы. Народ — доверие к армии. А вообще красиво. Ты не находишь?

— С эстетической точки зрения — да. Кинематографично.

— Разыграли неплохо.

— При выступлении выйдет гораздо лучше.

— Посмотрим.

Двое. В макинтошах, в широкополых шляпах с высокой тульей. Одинаковы, как два близнеца, и несколько старомодны. Беседуют, прогуливаясь. Стало накрапывать. Открыли зонты.

— Поразительная энергия.

— Взгляд, жест, наклон головы…

— Пауза… и — завершить вашу и нашу консервативную революцию. Собрать земли. Вернуть племена и народы.

— Он весь, как божья гроза.

Дождь прекратился. Молодые люди складывают зонты. Над Городом, домами, садами загорается экран. Четыре согнутых спины в униформе без знаков различия забрасывают землёй глубокую яму.

В глубине сцены охрана в розовом трико. По бокам — абсолютно одинаковые молодые люди в штатском. Изящны, корректны, неподвижны. В центре — группа брюнето-блондинов. Отщепенцы или атеисты. Не любят ни Родину, ни Бога. Одеты, как сироты из детдома.

Холёный, симпатичный белый пудель жизнерадостно лает, приветствуя присутствущих.

Аплодисменты.

Слегка пританцовывая, в красно-голубой курточке и немножко зауженных и коротковатых спортивных штанишках влетает Чи.

Штормовой нагон аплодисментов.

Останавливается. Начинает говорить.

— Чем сильнее Государство, тем свободнее его граждане. Отныне будут строго соблюдаться нормы морали и ответственности. Равенство всех перед Законом Параграфа гарантируется. Обеспечена защита от бюрократов, коррупции и криминала. Все должны быть равно удалены и пользоваться равными возможностями.

Существующая в Ашшуре система не работает. Необходим объединительный курс. Кто не в состоянии, изымается из обращения. Мы требуем одного, нет, не требуем, просим: Правды и Любви.

Нагон аплодисментов, крики восторга, женские рыдания со счастливой ноткой. Групка правооборонцее топчется в центре круга, вяло и отрешённо. Остальные, кружась в танце, обходят сцену и останавливаются на своих местах, в тех же позах. Пудель спит. Чи делает акробатический этюд и, поцеловав пуделя, продолжает.