Зависимы сейчас (ЛП) - Ритчи Криста Страница 29

Он нужен мне, чтобы просыпаться по утрам.

Он нужен мне, чтобы чувствовать себя полноценной.

Он сжимает мои волосы, долгий поцелуй перехватывает дыхание. И без предупреждения он поднимает меня и перекидывает через плечо. О Боже. Его рука обхватывает мою задницу, пока он несет меня из кухни вверх по лестнице.

Мое сердце подскакивает к горлу.

На втором этаже он открывает дверь спальни и грубо бросает меня на матрас.

Я с трудом ловлю воздух, который выходит из моих легких, и когда мне это удается, я опираюсь на локти и смотрю, как он наблюдает за мной.

Он расстегивает молнию на джинсах, не отрывая от меня взгляда. Затем он снимает футболку, обнажая свои рельефные мышцы, которые так и манят меня прикоснуться к ним. Я раздеваюсь с той же мастерской эффективностью, дыша так тяжело, что мои ребра выпрыгивают и втягиваются быстрой чередой.

В этот момент у меня нет желания прикасаться к себе. Я хочу, чтобы он был на мне. Во мне. Я могу подождать его рук, его тела, его дыхания.

Поэтому я наблюдаю за ним, пока он идет к тумбочке, только в черных трусах, а я остаюсь совершенно обнаженной. Он открывает ящик.

Я сажусь на колени, мои глаза расширяются в восторженном предвкушении.

Когда он закрывает его, мой рот слегка приоткрывается.

— Я думала... — ты просто достаешь презерватив. — Это...?

Я себе их придумала. Это должно быть фантазия.

— Где ты их нашёл? Я бы увидела серебряные наручники в нашей комнате! Я бы прыгала от радости и расхаживала с ними по комнате, будто это мешок галеонов (монеты из Гарри Поттера).

Он забирается на кровать, встает передо мной на колени, возвышаясь над моей маленькой фигурой. Его губы приподнимаются в коварной улыбке.

— Маленькая чёрная коробочка, — говорит он мне.

— Мне нужно начать открывать больше коробок, — говорю я задыхающимся шепотом. — Ты собираешься приковать меня к себе наручниками?

Его ухмылка озаряет всё его лицо.

— Нет, любовь моя.

И тогда он поднимает меня за талию и усаживает ближе к нашим подушкам. Он застегивает один наручник на моем запястье, а другой — на перекладине изголовья кровати.

Ооо... мой...

— Не двигайся, — приказывает он, стаскивая с себя трусы.

Когда он опускает свое тело к моему, я инстинктивно провожу свободной рукой по его плечу, бицепсу, скольжу пальцами по его прессу к члену.

Он хватает мою руку прежде, чем я успеваю достичь лучшего места. Качает головой в знак неодобрения, но его губы предательски приподнимаются, когда он впивается в меня жаждущим взглядом.

— Никаких прикосновений, — говорит он, его голос звучит решительно.

Он слезает с кровати, оставляя меня в одиночестве и холоде на матрасе.

— Подожди, я больше так не буду, обещаю.

Вернись.

Он исчезает в гардеробной, и я думаю, не тест ли это, придуманный моим психотерапевтом. Он должен оставить меня в желании и жажде? Должна ли я одолеть этого навязчивого демона, пока я в нём отчаянно нуждаюсь?

Я провалю этот тест.

Я уже знаю это.

Я прикусываю губу, тяжесть обрушивается на меня. Я остаюсь совершенно неподвижной, ожидая, что Ло выйдет полностью одетый, помашет на прощание и пойдет куда-нибудь с Райком. Все это было игрой, чтобы довести меня до этого момента, приковать к моей кровати с единственной рукой, которую можно использовать.

И тут он выходит.

Но он голый, как и раньше.

В руках у него шарф, и я едва могу понять, что это значит. Моя голова уплывает в сторону, кровать дёргается, когда он подходит ко мне, поднимает мою вторую руку и привязывает мое свободное запястье к изголовью.

Я уже не так взволнована, как раньше, в основном потому, что я уже напугана.

Когда Ло снова смотрит на меня, его улыбка исчезает, превращаясь в мрачное беспокойство.

— Эй, Лил... — его большой палец проводит по моей щеке. — Все хорошо, — он должно быть понимает страх в моих глазах. — Я никогда не брошу тебя, любовь моя. Ни на одну, чертову минуту. Я буду о тебе заботиться, ты понимаешь?

Его слова мгновенно заполняют моё сердце. Я быстро киваю.

— Да.

— Я позабочусь о тебе сейчас. Я заполню тебя так глубоко, что ты захочешь прикоснуться ко мне, но не сможешь.

Да.

— Ты будешь кончать каждый раз, когда я буду проникать в тебя.

Да.

— Ты будешь просить меня остановиться, чтобы перевести дух.

Да.

— Но я не буду тебя слушать.

Пожалуйста.

Его рука опускается к месту между моих ног, влажному и готовому. Он раздвигает мои ноги коленями, и его пальцы входят внутрь меня. Я извиваюсь и выгибаюсь, пытаясь встретить его. Но он удерживает меня на матрасе; он смягчает мои неровные, нетерпеливые движения, положив руку мне на бедро.

Я пытаюсь потянуться вперед и запустить пальцы в его волосы, но шелковистый шарф останавливает меня, а жесткий наручник впивается в мое второе запястье. Он диктует положение, скорость, темп нашей любви.

Он заменяет пальцы своим длинным, толстым членом, таким большим для меня, и я вскрикиваю, дергаясь от сдерживания. Он держит мои ноги раздвинутыми и сгибает мои колени. Когда он наклоняется вперед, чтобы поцеловать меня, весь его член медленно погружается в меня, не давая возможности дышать.

Я издаю дрожащий стон, который переходит в резкий и жаждущий. Его губы нависают прямо над моими, и он убирает потные волосы с моего лица.

Низким, хриплым голосом он шепчет: — Каждый сантиметр меня внутри тебя.

— Ло, — хнычу я.

Я хочу прикоснуться к нему. Я хочу обхватить его плечи руками и никогда не отпускать.

Он не выходит из меня и не раскачивается. Он остается глубоко внутри, моя потребность начинает расти. Он дышит так же тяжело, как и я, почти целует, почти смещается, но остается в этой единственной, дразнящей позе, которая заставляет мои нервы петь.

— Скажи мне первое, что приходит на ум, — говорит он.

Болезненным шепотом я говорю: — Я люблю тебя.

Его глаза смотрят на меня с явным желанием.

— Как сильно ты меня любишь?

— Очень сильно.

— Как сильно ты хочешь меня?

— Очень сильно, — говорю я с коротким вздохом. — Пожалуйста.

— Как я чувствуюсь внутри тебя?

Я с трудом произношу слова, мои пальцы на ногах начинают скрючиваться, мышцы сводит.

— Лили? — с силой произносит он.

— ...Хорошо.

Мне удается пролепетать.

— Насколько хорошо?

Я качаю головой. Я не могу описать.

— Ты не похож ни на кого…

Он мой лучший друг. Мой лучший друг находится внутри меня. Если вспомнить прошлые годы, когда я не позволяла себе даже фантазировать об этом моменте, я бы умерла и кончила прямо там.

Он медленно двигается назад, а затем медленно входит в меня. Я вздрагиваю, когда он снова заполняет меня.

— Как это было? — спрашивает он с растущей улыбкой. Он точно знает, как это было.

— Я не могу...

— Что не можешь?

— Дышать.

Я могу дышать, конечно — я же разговариваю. Но такое ощущение, что мои легкие вот-вот разорвутся.

— Я не остановлюсь, — напоминает он мне.

Пожалуйста, никогда не останавливайся.

Он выскальзывает таким же образом и во второй раз, и когда он полностью входит в меня, мои крики могут пробить стены нашей спальни.

— Ло, Ло, Ло! — повторяю я торопливо.

Я сжимаюсь вокруг него раз, потом два.

Он издает глубокий стон, его рот приоткрыт, как и мой, не в силах больше дразнить меня затяжным поцелуем.

— Лил, — говорит он, приподнимаясь с моего тела, чтобы увидеть, как он исчезает между моих ног. Я тоже хочу это увидеть, но Ло продвигается еще дальше вперед, и я снова сжимаюсь. Твою...

Моя спина выгибается, и я дергаюсь за наручники и шарф, металл впивается в кожу, острота напоминает мне о Ло, разжигая что-то сильное внутри меня.

Даже когда я кончаю, я готовлюсь к тому, что он выйдет из меня и скажет хорошего понемножку. Один оргазм — это всё, что ты получишь, Лили.