Оксана Робски - День счастья — завтра Страница 27

— Я не виновата! — однажды закричала я в трубку.

— А я так не думаю, — ответила Ленка.

— Это ты ее бросила! — обвинила я. Хотя на самом деле так не считала. Виновата была я. Я — ее подруга. Я — ее старше. Машка умерла из-за меня.

По-моему, милиция тоже так думала.

Как вообще все это могло произойти?

Хочется убежать. Но куда?

Или правильней — от чего?

Хочется стать хорошей. Чтобы подруги не умирали.

Завести новых подруг и начать новую жизнь.

12

Получи: пошел ты со своими деньгами!

Ты сам стал в моей жизни лишь банковским счетом!

Я припарковалась на втором этаже подземной стоянки. Второй этаж — для сотрудников.

Я в первый раз приехала в наш офис после смерти Машки.

Я медленно шла по коридору, словно тянула время.

Сзади хлопнула дверь. Я обернулась.

Анжела. На высокой шпильке и с розовой сумочкой-кошельком.

— Ужас! — сообщила она вместо приветствия. — Мало того что мы им компьютер купили, так теперь я еще бумагу должна покупать для принтера!

Я улыбнулась.

Анжеле легко выбирать себе работу. Никто не откажется от сотрудников, покупающих компьютеры и бумагу.

— Все! Не начнут платить мне зарплату — уволюсь!

Наша секретарша читала «Менеджера мафии». Я кивнула ей и прошла в кабинет.

Я думала о Машке. Я как будто ощущала ее присутствие. Сейчас я толкну дверь, и она окажется там. С очередной телохранительницей.

Мой кабинет оказался битком забит человечками. Они сидели в креслах, на диване, перемещались по периметру на своих коротких ножках. У них были очень серьезные глаза. И большие головы. Некоторые из них были похожи на игрушки Артема.

Лилипуты.

Я аккуратно прикрыла дверь.

— Что это? — спросила я секретаршу.

Она с трудом оторвалась от книги.

— Лилипутки. Вы же хотели. Восемь человек.

— Отлично.

Я вернулась в кабинет.

Маленькая женщина с детским хвостиком встала мне навстречу и представилась Ангелиной Сергеевной. Старшей. Спросила, что, собственно, мы можем им предложить?

— Только никакие обнаженки, расчлененки, расписенки мы не рассматриваем. Мы — серьезная труппа. А то, знаете, когда просят одних женщин — это настораживает.

Мне стало ужасно смешно. Первый раз с тех пор, как умерла Машка.

— Никакой обнаженки! — пообещала я.

Малыши радостно зашевелились.

— И два выходных! — продолжала качать права Ангелина Сергеевна.

Я кивнула.

— И одежда за ваш счет.

— А вы где одеваетесь?

— У нас личный портной!

Когда Ангелина Сергеевна говорила своим странным утробным голосом, она сильно жестикулировала. Я невольно следила за ее руками и никак не могла толком разглядеть ее саму.

Мне бросилась в глаза грубая кожа на ее руках. Она странно контрастировала с их размерами.

— Ну, так мы где будем работать? Рассказывайте.

Я взяла со стола листок и написала на нем адрес Роминого офиса. Почему-то крупными печатными буквами.

— Работа разовая. Несколько цирковых номеров. Сможете?

— Четыреста долларов.

— Идет. С вами расплатятся на месте. А если понравитесь — дадут постоянную работу. Все зависит от Никитина Романа Анатольевича. Я здесь написала. Кстати, у вас собачки с собой?

— Какие собачки?

— Я же просила — с собачками!

Я возмущенно оглядела притихших лилипуток. У каждой из них была настоящая взрослая сумка.

— Без собачек — полцены, — категорично заявила я. Все-таки не чужие мы с Ромой. — Номер минут на десять, не больше. Так что соглашайтесь.

— Мы готовы.

Ангелина Сергеевна оставила мне свою визитку. На ней было написано: "Труппа «Маленькие львицы». Роме понравится.

Я позвонила на охрану в Ромин офис и попросила пропустить лилипуток без препятствий.

Я нашла в Интернете адрес частного охранного предприятия с учебным центром.

Мне же надо готовить девушек. Это единственное, что я могла сделать сейчас для Машки.

На столе лежали личные дела. Эрудит, Алекс, Гора, Мадам, Байк, Мышка. Я покачала на руке личное дело Оли. Отложила в сторону. Будем доверять мнению профессионалов.

Я не могла пригласить Илью. Получилось бы, что я избавилась от Машки и стала прекрасно сотрудничать с Ильей.

Хотя его помощь мне бы сейчас пригодилась.

Охранное предприятие располагалось в полуподвальном помещении. На входе висел щит с образцами всех видов оружия.

Мне надо тоже такой повесить.

У них можно было купить практически любое средство самообороны. От дубинки до газового пистолета. От шокера до «Осы». Они за два дня оформляли любые разрешения.

У них была своя школа. С разработанной программой. И свой тир.

Директор ЧОПа был серьезным человеком, Все, чем занималась я, мне показалось детскими играми.

Пока он меня не похвалил:

— Отличная идея. Женщины очень востребованы. Мы сами просто никогда с этим не связывались.

— А вы сможете адаптировать под них свою программу?

— Конечно. Только дайте нам время.

Времени я им не дала. Занятия должны начаться через три дня. В понедельник. И закончиться через две недели.

— Что, через две недели они станут суперменками? — уточнила я.

— Во-первых, если у них самих есть предрасположенность к этому.

— Есть.

— Во-вторых, они получат базу. Чтобы начать работать. Но два раза в неделю они должны будут приезжать в зал и в тир. В течение полугода. Иначе мы лишим их квалификации.

— Бесплатно?

— Конечно нет. Но обычно восемьдесят процентов за них платит клиент — это же в его интересах, чтобы девушки повышали свой уровень. Но недорого, не бойтесь. За эти две недели они отлично выучат теорию.

— А что туда входит?

— Ну… — Директор был с усами и в галстуке. — Например, должен ли телохранитель открывать дверь машины клиенту?

— Конечно! Для чего же они еще нужны?

— Не должен! Если он один, конечно.

На моем лице явно читалось сомнение.

— Конечно, все хотят, чтобы открывали. Мы их научим — как.

— И как?

— Левой рукой. Правая должна быть отведена назад. Поближе к пистолету.

— А где пистолет?

— За поясом.

— И у женщин?

— У женщин — под мышкой.

В общем, они мне понравились. Самой захотелось походить в зал, научиться драться и стрелять.

— Кто первый входит в дверь?

— Кто?

— А это смотря куда. В ресторан — охранник. В дом на охраняемой территории — клиент. А выходит?

— Кто?

— Всегда охранник выходит первым! А у нас что? Охранников в вышибал превратили. Они двери открывают и за сигаретами бегают.

— А не должны?