Человек с одинаковыми зубами - Филип Киндред Дик Страница 9

– Месяц, – признался он.

– И ты уже скинул десять тысяч? – Она повернулась к нему лицом. – А ты бы назвал ту же цену чужому человеку? Любому, кто просто пришел бы и захотел купить дом? Это неправильно, – решила она, – у тебя эксклюзивный контракт на три месяца.

– Четыре.

– Макгаффи может продать дом только через тебя. И ты собираешься отдать его своему другу гораздо дешевле, чем…

– Я тебя учу соусы готовить? Или стиральный порошок выбирать?

– Ну ты и дрянь, – сказала она, – кусок дерьма.

– Что? – ошеломленно спросил он.

Не отвечая, она вернулась на кухню и загрохотала посудой. Он услышал, как она резко говорит с Джеромом, который сидел в своей комнате и смотрел телевизор.

Через десять минут гостиную озарили фары. Приехали Уилби. Он включил свет на крыльце и пошел открывать дверь.

Пока огромный Пол Уилби поднимался, держа жену под руку, Рансибл разглядел, что он хмурится. И Пол, и Филлис его, казалось, не замечали, тихо переговариваясь.

– Приветствую, – сказал Рансибл.

– Привет, Лео. – Пол протянул ему сильную руку, и они обменялись рукопожатием. Филлис, поздоровавшись с Джанет, прошла в дом.

– Что случилось, Пол? – спросил Рансибл.

Пол закрыл за собой дверь, взял у супруги пальто и повесил в шкаф.

– Ничего. Лео, здесь есть цветные?

– Нет, – ответил Рансибл, – ни единого.

– Точно? – спросил Пол.

Филлис добавила:

– Может, кто-то недавно переехал, а ты не знаешь?

– Нет. А почему ты спрашиваешь?

Пол сел на диван и положил руки на колени.

– На подъезде к твоему дому… знаешь, тот дом справа, с решеткой и деревьями?

– Это дом Домброзио, – сказала Джанет.

– Я знаю, – ответил Рансибл, – ну да, я хорошо знаю этот дом, а что?

– Там на крыльце горит свет. И мы увидели цветного мужика.

– Абсолютно точно, – добавила Филлис, – мы очень медленно ехали.

– И что дальше? – спросил Рансибл.

– Он вошел в дом, а мы поехали дальше.

– Такой, знаешь, круглолицый, угольно-черный и блестящий, – сказал Пол.

– Но Домброзио не могли продать дом, – возразила Джанет и повернулась к мужу. – Не могли ведь? Ты бы ведь знал? Лео всегда знает такие вещи.

Рансибл попытался заговорить, но ему показалось, что у него что-то случилось с языком. Как будто бы он распух и еле ворочался. Он закашлялся и потер руки.

Все трое смотрели на него. Жена и чета Уилби.

– Я клянусь вам, – хрипло сказал он, – что в этом районе не живут негры.

– Он, наверное, просто зашел к Домброзио? – предположила Джанет.

– Думаю, да, – кивнул Рансибл, – может быть, чинит что-то. Или он их друг.

– Сомневаюсь, – сказала Джанет, – они бы не позвали к себе негра.

Рансибл видел только ее; он не видел ни Уилби, ни собственной гостиной, ни вещей в ней.

– Сомневаешься? Это почему ты сомневаешься? Хотя не говори. – Он поднял руку. – Не хочу этого знать. Пол, – обратился он к Уилби, – я могу поклясться, что это хорошее место, чтобы растить тут детей. Ни к кому тут не ходят в гости негры. А если кто-то продал дом неграм, то… – он замолчал, тяжело дыша. Сердце у него колотилось, – и с евреями то же самое. Тут нет ни одного еврея, и некому гадить на улицах. Вот и все. И почему бы вам сюда не переехать?

Они молча уставились на него.

– Ты что, нацист? – спросил Рансибл. – Хочешь снова открыть Дахау?

Они посмотрели на него как на сумасшедшего, как будто у него изо рта пошла пена. Он невольно поднял руку и вытер губы тыльной стороной ладони.

– Слушай. – Лицо Пола Уилби наливалось кровью. – Что ты тут из себя изображаешь? Я только что проехал сорок миль, но я готов развернуться и поехать обратно, если хочешь.

– Ты же не можешь здесь остаться. В доме еврея.

– Еврей, шмеврей, – сказала Филлис, – кончай, Лео.

– Дорогой… – вмешалась Джанет.

– Я так понимаю, вам больше не интересен дом Макгаффи, – сказал Рансибл, – раз уж вы увидели чернокожего…

– Черт, – громко сказал Пол, – я просто спросил, есть ли в городе цветные. Я разве говорил что-то другое? Или это неприлично? А ты, как всегда, немедленно залезаешь на трибуну и начинаешь проповедовать…

– Да не залезаю я.

– Хрена с два.

– Я не продам вам дом Макгаффи, – сказал Рансибл, – и вот почему. С удовольствием вам об этом расскажу. Хватит с меня фашизма. Я сражался с ним и почти отдал ему жизнь. То есть почти отдал жизнь за то, чтобы стереть его с лица земли.

Он чувствовал, что у него горят уши. Филлис издала короткий резкий смешок. Рансибл почти кричал:

– Пока ты делал на войне деньги, я рисковал жизнью. Так что я тебе скажу, что ты можешь сделать со своими деньгами. Я скажу.

– Как ты смеешь так говорить с моим мужем? – резко сказала Филлис Уилби.

– Во Вторую мировую я был во Франции, – добавил Уилби. Его лицо потемнело, а губы дрожали.

– Пойдем. – Филлис направилась к двери.

– Пальто не забудьте. – Рансибл подошел к шкафу и вынул оба их пальто.

– Он что, пьяный? – спросила Филлис у Джанет.

– Мой муж не пил, – ответила Джанет и протянула одно пальто Филлис, а другое Полу, – я хочу, чтобы вы ушли.

– И ты? – До Пола медленно доходило. – Господи, их двое. Мы приехали в такую даль, чтобы на нас кричала пара психов.

Филлис Уилби уже открыла дверь и вышла на крыльцо. Она стояла спиной к двери.

– Пошли, – крикнула она, – не будем тратить на них время.

– Спокойной ночи, – сказала Джанет холодным официальным тоном и повела Пола Уилби к двери.

Он протестовал и пытался остаться, но она силой выставила его на улицу и захлопнула дверь.

– Спокойной ночи, – повторила она почти весело, улыбнулась и заперла замок. Повернулась к Рансиблу. Лицо ее было суровым и решительным. Так же весело она сказала: – Ну и сюрприз.

– Да уж, – кивнул Рансибл.

Они молча постояли. Через мгновение послышались шаги Пола Уилби по лестнице, хлопанье дверцей машины, заведенный мотор. Машина уехала, и стало совершенно тихо. Только гудел холодильник.

– М-да. Никогда не знаешь, что случится в следующую секунду, – сказал Рансибл.

Лицо его жены померкло и стало совсем усталым. Ее упорства хватило только на этот разговор. Он видел в ее глазах робость и осознание возможных последствий.

Последствия… несостоявшаяся сделка, потеря давнего друга…

– Вот я тебя заставляю вести себя с ними вежливо. А потом сам так поступаю…

– Как думаешь, они действительно видели негра?

– Конечно. Очень в духе этого мудака Домброзио – устроить межрасовую вечеринку.

– Но я очень хорошо знаю Шерри, – возразила Джанет, – и мы говорили о Марин-Сити и неграх