Красная Поляна навсегда! Прощай, Осакаровка - София Волгина Страница 57

она есть, и жить одним днем, не заглядывая в следующий. Хотя, конечно, они с подругами иногда мечтали о будущей прекрасной жизни, о добром, ласковом муже. Большом доме и детях. Чтоб их было не больше двух-трех, как это в семьях у многих русских. Но это в будущем, а пока им нечего думать о семье. Да и кто сказал, что сладкая жизнь начинается с собственной семьи? Самое лучшее время, как говорила Роконоца дочке, сейчас. Так что нечего его упускать: гуляй и радуйся жизни. На днях все три подруги ходили вместе фотографироваться. Братья Харитон с Яшкой тоже запечатлелись вдвоем на память. На фото Мария с Ирини ядреные красавицы. Эльпида против них худая, но тоже симпатичная. Втроем они не пропускали хоросы. Танцевали с первого до последнего танца. Если пропускали, то очень редко. Никому подруги не уступали не только в неутомимости, но и языкастости. Говорили: «Ну уж эти, особенно, Ксенексолца, за словом в карман не полезет».

* * *

Очень опечалился Харитон, когда узнал, что новая учительница немецкого языка ушла в декретный отпуск, не доработав до конца учебного года. С одной стороны, он был рад, что не будет уроков немецкого языка, на которых он кирпично-буро краснел, отвечая урок. Не знал, куда смотреть и куда руки девать, с ужасом переживая, что подумают о нем одноклассники, часто терялся и не впопад отвечал на заданный вопрос. Но к своему удивлению и, наверное, на удивление других, он за две четверти подряд получал по языку отлично. Это, при том, что он всегда, как почти все одноклассники, заявлял, что немецкий язык – фашистский язык и учить его намеренно не будет. Так оно и было, до появления Анастасии Андреевны. Ну что ж, с ее уходом, хоть не придется краснеть. С другой стороны – теперь тошно было ходить в школу. Без нее как-то все стало неинтересно и пусто. Не было того чувства ожидания, что она может появиться из-за угла коридора, из класса или учительской, когда можно было, как бы невзначай попасться ей на глаза.

Лежа в постели, Харитон думал о ней и ее муже. Он завидовал ее мужу – красавчику в милицейской форме, отмечая, что эта форма ему, Дмитрию, была б больше клицу. Как повезло этому щеголю: он видит Анастасию каждый день. И вообще… Дальше он не давал себе думать. Но мысли вертелись вокруг нее неотвязно. Как жаль, что он еще салага. Слава Богу, в этом году закончится школьная жизнь. А ведь могло же случиться, будь он постарше, что не этот милиционер Власин Сашка, а он – Дмитрий Харитониди женился бы на ней. Мысли путались, плавали вокруг него, не давали спать. Он подолгу смотрел сухими, горячими глазами в ночное пространство и с трудом засыпал. Так длилось долго. Пока не узнал, что она скоро родит. Харитон ожидал такое когда-нибудь случиться, но не так быстро. Известие это немного оглушило его, и он даже, при случае, сам завел об этом разговор с Эльпидой:

– Ну, Эльпида, как это тебе удается все узнавать раньше других? – спрашивал он, сощурив глаза и дергая ее за длинный толстошерстный, домашней вязки, шарф.

– А что такого? – удивленно поднимала та свои крутые, вразлет дуги бровей. – Вся Осакаровка знает, это ты узнаешь все последним. Если б не я, то и вообще ничего не знал бы. – Она мотнула шарфом, задев ему лицо и наклонилась к снегу. Через секунду в него летел снежок. Харитон успел увернуться.

Ухватил ее за шарф, и оглянувшись, притянул к себе.

Неожиданно он увидел ее лицо так близко, что испугался и безотчетно ослабил руку. Соседушка посмотрела на него с заметным удивлением и, нагнувшись, снова зачерпнула снегу. Но не стала лепить снежок, стряхнула снег, принялась поправлять свой шарф. Небо было серым, а свежий снег был тем приятнее, что, как бы осветлял этот неприветливый холодный день.

Ну и совсем памятным был день рождения сына Анастасии Андреевны. В то воскресенье Митька-Харитон направлялся к Генералу, а Эльпида выскочила со своего двора с этой новостью. Харитон знал, что это просто повод, чтоб поговорить с ним.

– Харитон!

– Чего?

– Новость знаешь?

– Что сегодня воскресенье, знаю. А что?

– Немка наша, Анастасия, сына родила! – выпалила одним духом Эльпида.

– Анастасия Андреевна?

– Да, она! Вес – три килограмма!

Вредная соседка смотрела на него победным взглядом.

Митька Харитон круто повернулся, застрял в калитке. Столкнулся с выходящим Хариком Христопуло. Забыл руку подать.

– Ты что, не в себе? – спросил тот улыбаясь и все еще протягивая руку.

Митька поспешно пожал ее.

– Генерал дома?

– Дома.

Медленно, размышляя, пошел к дому. «Вечно эта Эльпидка с со своими сообщениями». Не понравилась ему эта новость. Подумав: «Ну, а ты как хотел?» – вздохнул и решительно направился к ступенькам.

Ну родился ребенок, ну и какое ему дело! Пусть будет счастлива молодая мама. Он сердито пнул толстую палку. Жаль, теперь она не скоро появится на горизонте. С ребенком только дома сидеть. Баба Нюра, хоть и с палкой, небойсь, сама к ней будет ходить. Сердце его на секунду сжалось и хмуря брови, глядя себе под ноги, он медленно поднялся по деревянным ступенькам. Генерал открыл ему дверь.

– Ну, что? У дружка твоего пополнение, – первое, что он спросил у Генерала и удивился, как тот моментально среагировал:

– А ты откуда знаешь?

– А ты откуда знаешь про кого я говорю? – спросил Харитон, глядя в упор.

Генерал чуть отвернулся:

– Ну, так у меня всюду друзья, есть среди них дружок один – Власин. Если не ошибаюсь, ты ведь про него спрашиваешь?

– Про него. Эльпида выбежала доложить, как будто принц наследный родился, а я к тебе, как раз шел. Вот и поздравь от нас дружка своего.

– Увижу – поздравлю, куда денусь, – с деланной ленцой отвечал Генерал.

– Рад, небось, мильтон сыночку. Что-то мне этот лейтенантик чем-то не нравится, а чем не знаю, – чуть ли не прошипел, сузив глаза Харитон, усевшись на тяжелый, грубо сколоченный табурет. Генерал искал карты, сыграть в скамбил.

– Рассказал бы, что за гусь этот Власин, – попросил Харитон, когда тот уселся и принялся раздавать карты.

– А что он тебя так волнует?

Харитон не отвечал, смотрел в сторону. Яшка, видя, что друг не в настроении, буркнул:

– Гусь, как гусь – нормальный. Правда, гуляет потихоньку от жены. – Яшка сказал и голос его пресекся, он явно пожалел сказанному, – но, это – между нами, – предостерег он, серьезно посмотрев на Харитона. Тот присвистнул:

– Да ну! Точно? – Харитон