Зов. Удивительное путешествие Кота и Домового - Евгений ЧеширКо Страница 44

Домовой вспоминал веселые моменты из своей прошлой жизни, почему-то именно сейчас он стал называть ее «прошлой», будто какая-то невидимая черта отделяла его беспечное существование под крышей родного дома от этого странного путешествия в никуда. Больше всего непонимания вызывало именно это отсутствие конечной цели. Он пытался, но искренне не мог понять, как это – идти туда, не знаю куда. Чтобы что? Впрочем, он отмахивался от этих мыслей, потому что понимал – что даже Кот не сможет ответить ему на этот вопрос.

Кот же думал обо всем сразу. Ему всегда казалось, что только думание обо всем сразу сможет раскрыть понимание этого мира во всей его многообразности. Вот перед ним снова появилась ромашка, значит самое время подумать о ней, а вон там с громким криком, вспугнутая нежданными гостями, с насиженного гнезда в траве взлетела какая-то полевая пташка и закружилась над ними – выходит, что пришло время подумать и о птице. Он старался не смотреть на приближающиеся холмы, чтобы случайно не подумать о них и не испортить себе настроение. Но Зов, жгущий лапы и толкающий его вперед, не отпускал ни на минуту, а даже наоборот, усиливался с каждым метром.

«Наверное, моя цель уже близко, – думал Кот. – Осталось совсем немного, мы поднимемся на холмы и увидим, что же там за ними. И никаких волков мы не встретим. Они, наверное, спят днем. Лучше бы спали».

У самого подножия холма они остановились и присели отдохнуть на траву, которая здесь пока еще росла, постепенно исчезая по мере набора высоты. Домовой сунул руку в рюкзак, долго в нем копался, а затем медленно вытащил из него маленькую пригоршню сухого корма, перемешанного с несколькими буковыми орешками, которые дал ему в дорогу Лесополосый.

– Это последнее… – вздохнул он и, отделив орешки, аккуратно высыпал корм на землю перед Котом.

– И то дело, – облизнулся тот и тут же набросился на остатки пищи.

Только сейчас Домовой заметил, как изменился его друг за эти дни. Его блестящая и лоснящаяся шерсть потеряла свой шарм, несмотря на все гигиенические процедуры, о которых Кот никогда не забывал. Она стала грязной и пыльной, на носу темнела полоска запекшейся крови – след, который оставил на его мордочке заяц, бока впали, а в глазах была заметна усталость. Но было и еще что-то в его глазах. Какой-то еле заметный, но тлеющий огонек, при взгляде на который можно было понять, что его обладатель не свернет с выбранного пути, что он пойдет до конца не потому, что он силен, храбр и отчаян, нет. Как раз наоборот – обладатель этого еле заметного огонька устал, выдохся, почти отчаялся и сбился с пути, но он продолжает идти потому, что просто не может иначе. Он понимает, что его путь может завершиться трагедией, что его ждут лишения и преграды, что попросту опасно, но он все равно идет вперед, потому что для себя он уже давно решил – с этого пути он не свернет, что бы с ним ни случилось.

Кот расправился с едой и, облизнувшись, посмотрел на Домового.

– Чего смотришь?

– Да просто задумался, – отвел взгляд Домовой. – Подкрепился хотя бы немного?

– Это уже не важно, – сказал Кот, улегся на траву, поджав под себя лапы, и уставился на проплывающие по небу облака.

Домовой уселся рядом и тоже посмотрел вверх.

– Как там твой Зов?

– Он где-то рядом. Зудит в ушах и лапах.

– Там? – махнул головой Домовой в сторону холмов.

– Кажется, да. Где-то совсем близко.

Домовой вздохнул и, подняв с земли камешек, принялся подбрасывать его на ладони.

– Я хотел тебе кое-что сказать, Кот. Знаю, ты забудешь о моих словах через минуту, но все же… Ты просто знай, что у меня никогда, за всю мою жизнь не было такого друга как ты. Наверное, и не будет больше. Сколько раз мы с тобой попадали во всякие передряги, но ты всегда был рядом со мной и поддерживал несмотря ни на что, – Домовой поднялся на ноги и обнял своего друга за шею. – Кот, котик мой рыжий, самый лучший на свете друг, спасибо тебе за…

– Спасибо на корм не намажешь, – перебил Домового рыжий.

– И за это я тебя тоже люблю, – рассмеялся тот и потрепал Кота по голове.

Солнце перебралось на другую сторону неба и принялось медленно опускаться к горизонту. Уставший от земных дел ветерок стих и прилег отдохнуть где-то в кронах деревьев видневшейся вдалеке лесополосы. Вокруг стало тихо и спокойно, и даже мрачные склоны холмов за спинами двоих друзей не могли испортить этот покой летнего дня, готовившегося к завершению.

Домовой, развалившись на траве, разглядывал облака, стараясь не думать о том, через что предстоит сейчас им пройти. А может, и не случится ничего страшного – заберутся они на холмы, посмотрят на закат, да и пойдут не спеша домой, к мисочке с вкусным молоком и теплому шарфу в кладовке. Вот бы так и случилось…

Кот, прикрыв глаза, пытался немного поспать, но мысли не давали ему уснуть, еще и этот зуд в лапах и где-то внутри, между передними лапами. Домовой однажды сказал ему, что там находится сердце. Может, он и прав, а может, и нет. Откуда ему знать, что находится внутри котов, если даже сами коты этого не знают? Кот встряхнул головой, отгоняя от себя страшные подозрения – еще не хватало узнать, что его друг когда-то видел кота изнутри. Такое даже страшно представить.

«О чем бы еще подумать? Хочется о чем-нибудь хорошем… Жаль, конечно, что я не успел спросить у Кого-То про своего папку. Где он сейчас? Наверное, он гордился бы мной, увидев меня, идущего на Зов, такого бесстрашного, отважного и красивого. А вдруг нет? Мог же и подзатыльника дать. Поругал бы меня за то, что я вышел из дома без спроса. Он может… Да нет, точно бы гордился. Я сказал бы ему:

– Пап, посмотри, какой я взрослый! Я уже сам могу выбирать дороги! Кто это со мной? Да это друг мой, Домовой – увязался со мной в путь. Да шучу, шучу. Он хороший, помогал мне в путешествии. Ну скажи, папка, ты мной гордишься хоть немножко?

А он скажет мне:

– Сынок, я всегда знал, что ты у меня молодец!

Нет, не так. Он скажет:

– Сын, ты самый смелый кот на земле!

А вдруг все-таки поругает?

– А ну быстро домой, рыжий неслух!

Нужно будет сразу у него спросить – собирается он меня ругать или