Песнь пророка - Пол Линч Страница 37

стол папку. Теперь ясно, говорит Кэрол, что они лгали нам все это время, что тишина не прервется, что наших мужей не вернут, их не вернут, потому что это невозможно, и все давно об этом знают, это знает самая последняя собака на улице, а поэтому я беру дело в свои руки… Она открывает папку, внутри стопка цветных фотографий Джима Секстона с подписью «ПОХИЩЕН И УБИТ ГОСУДАРСТВОМ», под фотографиями мелким шрифтом изложены обстоятельства дела. Айлиш быстро отодвигает стул и заслоняет собой папку. Ты с ума сошла? Оглядывает зал, официантка склонилась над дальним столиком, расставляя чашки с блюдцами на подносе, пожилая дама складывает газету. Ты должна это прекратить, Кэрол, тебя арестуют, и меня с тобой вместе, а у меня дети… Не опуская глаз, Кэрол подносит чашку к губам, носительница тайного знания вопреки фактам. Я знаю, что и ты это знаешь, Айлиш, больше нет смысла скрывать, мы все это знаем, они не в лагерях на равнине Каррах, так утверждают повстанцы, которые недавно ее захватили, их не было там с самого начала, так где же они? Айлиш некуда девать глаза, и она закрывает их, ощущая, как странно бьется сердце. И это не темнота, которую видишь за веками, это тень чего-то громадного, и вот-вот оно обрушится на нее, и ужас, что ее толкают во тьму, все ближе и ближе, и Айлиш открывает глаза, поднимает их, ей не хватает воздуха, и она отворачивается к лестнице, затем гневно смотрит на Кэрол. И тут день внезапно вспыхивает сквозь витражи, обрушиваясь на Кэрол разноцветным потоком и освещая ее изнутри, и лицо сияет от воспоминаний о любимом муже. Кэрол, я достаточно наслушалась, хватит распространять уличные сплетни, от них больше вреда, чем пользы, никто ничего не знает, нет ни единого достоверного факта, ты просто утратила веру, вот и все, но ты должна верить, нельзя отчаиваться, если остаются хоть малейшие сомнения, а там, где остаются сомнения, есть место надежде. Ее рука ищет рукав пальто, но он вывернут наизнанку, и она вспоминает, как Ларри сражался с рукавом на пороге, снова смотрит в сторону лестницы, чувствуя, как накатывает паника, хватает пальто, открывает сумочку, кладет банкноту на стол. Это за двоих. Рука с обгрызенными ногтями тянется через стол и отпихивает банкноту. Ну и как у него дела, у вашего старшего, вы им гордитесь? Айлиш перестает застегивать пальто, замечая на лице Кэрол загадочную улыбку. Что ты сказала моему сыну, что ты ему сказала? В глазах блеск тайного знания, длинная рука взмывает в воздух и рассеянно машет Айлиш на прощанье. Ты еще будешь гордиться своим сыном, повстанцев не остановить, они прогонят убийц и положат конец террору, кровь этой страны очистится раз и навсегда, и помяни мое слово, впереди у нас прекрасная война.

Глава 6

Она кладет пакет с мусором на крышку бака и оглядывает улицу, черные мусорные баки на колесиках не убирали три недели, чайка кормится из черного пакета, брошенного у стены, сбоку пакет разорван, вероятно лисой, его содержимое вывалилось на дорожку. Она прикрикивает на птицу, хлопает в ладоши, но чайка смотрит на нее каменным взглядом, затем разевает клюв, открывая темную щель пищевода. Айлиш поднимется наверх и приготовит для Молли ванну, разогреет чашку молока и поищет в шкафчике какао под мировые новости, повстанцы вынудили правительственные войска отступить, скоро боевые действия дойдут до Дублина. Она стоит в дверях спальни и смотрит, как Молли, облокотившись на подушку и подтянув колени к груди, читает с экрана телефона. Кажется, Молли отделилась от них, став почти чужой, какой-то другой ребенок в каком-то другом доме, теперь Молли почти не разговаривает. Айлиш ставит какао на комод, берет в руки плюшевого мишку, мишка ослеп, вместо глаз у него пуговицы, и она не помнит, как их пришивала. Выпей какао, пока не остыло, а я приготовлю тебе ванну. Молли поднимает глаза от экрана и встречается с матерью взглядом, и в нем — пустота. Мам, говорит она, ты должна меня выслушать, надо бежать, пока не поздно. Айлиш смотрит вниз на правую ногу, освобождая ее от туфли, ноги держат тяжесть тела, держат тяжесть мира подушечками стоп, абсорбирующими плюсневыми костями, мягкими натруженными мизинцами, ей хочется, чтобы Ларри растер ей стопы, а после принять ванну. А как насчет твоего дедушки, кто будет за ним приглядывать, ему все хуже, и куда деваться твоему отцу, если его неожиданно выпустят, об этом ты подумала? Молли тянется за какао, обхватывает кружку ладонями и, закрыв глаза, делает глоток. В школе многие уехали в Австралию, в Канаду, в Англию… Ну и куда бы мы поехали, нам некуда ехать, переезд стоит денег. Мы могли бы поехать к Айне и там ждать возвращения папы, ты можешь подать на академическую визу. Молли, они отказались выдать паспорт Бену и продлить паспорт Марку, ты же знаешь. В ванной она вставляет пробку в сливное отверстие, включает горячую воду, пробует ее пальцем, наслаждаясь обжигающей отдачей, возвращается к Молли, которая сидит со скрещенными на груди руками, начинает разглаживать одеяло. Ты же знаешь, я давно не занимаюсь наукой, и в любом случае долго это не продлится, мы живем не на задворках, мировое сообщество поможет достичь соглашения, прямо сейчас в Лондоне идут переговоры, сначала строгие предупреждения, затем санкции, а когда санкции не подействуют, они соберут всех за одним столом, а со дня на день выступят посредниками по вопросу прекращения огня. Взгляд Молли свободно проникает в мысли матери, где бродит, отделяя правду от лжи, и Айлиш вынуждена отвести глаза. Мам, а что будет с Марком? На пороге она останавливается. А что с Марком, какого ответа ты от меня ждешь, все у него будет хорошо, я просто знаю, завтра я должна отвезти Саймона на сканирование, потребуется вечность, чтобы выманить его из дома, ты же знаешь дедушку. Мам, я пыталась ему дозвониться, Марку, но номер отключен. Что-то скатилось по губам Айлиш, она движется по комнате, наклоняясь, чтобы поднять с пола одежду, стоит в ванной, уставившись на воду, пар поднимается и рассеивается, что-то проявляется с каждым мгновением, его нельзя осознать, но если есть хоть малейшая вероятность, всегда остается надежда. Ей хочется обратно в спальню, взять Молли за руки и сказать, что все наладится, Айлиш остается стоять над плетеной корзиной, роняет белье, чувствуя, как все валится из рук, ощущение,