Пропавшая сестра - Меган Дэвидхизар Страница 33

– Поехали, – говорю я, когда Эдриан сворачивает на светофоре у школы.

Он сжимает мою руку, подбадривая меня, словно я в этом нуждаюсь. Мы паркуемся в конце стоянки и заходим в школу, построенную в равных пропорциях на традициях и строительном растворе. Серебряные буквы вывески «Академия Форест-Лейн» все еще сияют, и внезапно мне кажется, будто я никуда не уезжала, будто это обычное утро четверга.

Солнце уже взошло, словно включив обратный отсчет до наступления лета и дразня нас. Кто-то прогуливается с друзьями, а те, кто гуляет в одиночку, уткнулись в свои телефоны. Меня никто не замечает.

Внутри нас встречает знакомый затхлый запах не совсем чистых аудиторий вперемешку с одеколоном, которым обливаются первокурсники. Странно думать, что остальные студенты и персонал всю прошлую неделю продолжали заниматься. Люди, конечно, переживали. Но их жизни не были разорваны на части, как моя.

– Столл? – Эдриан тянет меня за руку. – Ты в порядке? Тебя зовет миссис Миллер.

– Что? – Я оглядываюсь через плечо и вижу секретаршу, она машет мне рукой. – О! Я не слышала. Мама сказала, что будет ждать меня здесь, – говорю я Эдриану.

– А мне мама сказала, что мне лучше больше не опаздывать на уроки мисс Страуд, – отвечает Эдриан, идя по коридору, в то время как я останавливаюсь у дверей кабинета. – В следующий раз приготовлю домашние вафли. Я еще смогу тебя переубедить.

Я встречаю миссис Миллер в приемной. Мама уже тут.

– Вот и она, – говорит миссис Миллер, отходя от телефонов и компьютера. – Сюда. Они ждут тебя.

Они? Я думала, на встрече будет присутствовать только миссис Ричардсон, моя классная руководительница. Вместо этого мы проходим мимо ее кабинета и входим в большой конференц-зал. Миссис Ричардсон сидит за столом вместе с директором Эйвери и двумя другими сотрудниками, чьих имен я не знаю. Присутствующие определенно боятся судебного иска. Все встают и представляются, а те, кто ближе всего к маме, пожимают ей руку. Мама поворачивается ко мне:

– Я отойду на несколько минут, чтобы поговорить с администратором о поминальной службе. – На последнем слове у нее перехватывает дыхание, но ей удается сохранить самообладание.

– Ты вернешься?

– Конечно.

Я все равно не готова к предстоящему разговору. Пока мы разговариваем, другие студенты входят в главные двери. Возможно, мне удастся перехватить того, чьи ответы мне могут понадобиться. Как только я оказываюсь в холле, его наводняет толпа незнакомых мне людей, высыпавших из автобуса. Вероятно, первокурсники и второкурсники. Большинство старшекурсников водят машину сами. Студенты оживленно болтают или просто копаются в телефоне.

Невысокая блондинка натыкается на меня:

– О, простите, я… – Лицо Эрики озаряется. – Я не знала, что ты вернешься.

Когда она обнимает меня, я испытываю напряжение. Эрика отстраняется, лишь когда я несколько раз хлопаю ее по плечу.

– Это тоже мой первый день в школе. Я продолжаю прокручивать в голове все эти воспоминания, все те часы, проведенные в твоем доме.

Ее глаза наполняются слезами. Эрика была лучшей подругой Мэдди, поэтому, конечно, она горюет. Но она может знать, почему Мэдди со мной поссорилась.

Эрика откашливается:

– Мама сказала, что я могу остаться дома, но тогда не смогу пойти на выпускной в субботу.

Выпускной. Это слово словно произнесено на другом языке. Тяжело представить, что в эти выходные здесь будут танцы, что девушки будут беспокоиться о прическах, ногтях и платьях, вместо того чтобы пытаться пережить бушующий шторм горя.

– Я пыталась написать тебе несколько сообщений на прошлой неделе. – Она едва заметно улыбается. – Я слышала, что ты не вернешься до конца года.

– Я здесь со своей мамой, пытаюсь разобраться во всем. Я пока не совсем понимаю, что происходит.

В этот момент миссис Миллер возвращается в свое кресло и отвечает на звонок.

– И полиция еще не отдала мне мой телефон, так что приходится довольствоваться старым, – говорю я, доставая телефон из кармана.

– В этом есть смысл, – мрачно говорит она. – Я бы хотела тебе чем-нибудь помочь…

– Может быть, ты сможешь! Моя сестра когда-нибудь говорила тебе, что злится на меня из-за чего-то? Из-за того, что осталось в прошлом?

– Нет, она никогда не говорила о подобном… Подожди, это из-за ссоры в поездке?

– Ты что-то знаешь о ней?

– Да, – говорит она, и печаль уступает место нетерпению. – Вообще-то, нет. Я имею в виду, что меня там не было, но люди постоянно пытаются что-то разузнать у меня. Мой телефон разрывается каждый день. Это второй по популярности повод для обсуждений после вечеринки Николь в честь выпускного бала. Все хотят что-то узнать.

– Да, я тоже…

– Ты не знаешь, что произошло?

– Я ничего не помню.

Глаза Эрики округляются, но там, где я жду сочувствия, я получаю лишь любопытство.

– Совсем ничего? Я думала, ты сможешь понять, что к чему. Ты не припоминаешь кого-то, кто странно себя вел?

– Джейд. – Это имя слетает с моих губ, как ответ на тест, к которому я чудесным образом подготовлена. – Джейд вела себя странно.

– Джейд Коулман? – Эрика морщит нос. – Я не удивлена. Она такая странная с тех пор, как вернулась сюда. Я думаю, она все еще злится на школу из-за первого курса.

– С чего бы ей злиться на школу?

– Я думаю, они позвонили родителям Джейд и сказали, что у нее расстройство пищевого поведения или что-то в этом роде. Я не знаю подробностей, но она сказала, что ее отец обвинил мать и воспользовался этим, чтобы добиться опеки над ней.

Возможно, это как-то связано с тем, почему она была в кабинете психотерапевта. Нет, не важно. Это не мое дело.

– Она не говорила ничего о первом курсе. Или о чем-то еще. Она ясно дала понять, что не хочет со мной разговаривать.

– О, – тихо произносит Эрика, а затем, словно хватаясь за что-то, чтобы заполнить паузу, добавляет: – Остальные участники поездки распространяют самые дикие слухи.

Она достает телефон и начинает что-то активно листать:

– Но, возможно, в одном из них есть доля правды. Вот, я отслеживала их.

Она протягивает мне свой телефон, чтобы я увидела серию скриншотов.

Они заблудились в лесу. В школе знали об этом, но скрывали. Школе никогда ни до кого не было дела.

Сестры Столл знали, что Николь Харрис изменяла своему парню Калебу Джонсу. Они пригрозили, что расскажут ему, и она попыталась убрать их, прежде чем они успели это сделать.

Шестнадцать лет назад на