Категорически влюблен - Екатерина Бордон Страница 31

– Кстати, ты была моей первой моделью. Помнишь лето, когда тебя отправили к бабуле вместе со мной? Ты все время без остановки ныла, что мама забыла положить тебе купальник, и так меня достала, что я сшил тебе темно-синий топ из дедушкиных старых плавок.

– Ты же сказал, это твоей двоюродной сестры?

Захар закатил глаза.

– Какой двоюродный сестры, идиотка? Моя мама – единственный ребенок в семье.

– Тогда получается… – Катя побагровела. – Ты сшил мне купальник из дедовых трусов? Я его потом в школе на плавание надевала!

– Знаю, – улыбнулся Захар. – В общем, через пару лет бабушка всучила мне швейную машинку в качестве сувенира на память. В старших классах она в основном пылилась у меня под столом, но потом мне понадобились деньги… кое для чего. Тогда же я услышал, как моя одноклассница ноет кому-то по телефону, что не может найти швею, которая быстро сошьет костюм Сейлор Мун для косплей-пати. Я соврал, что моя знакомая этим занимается, взял заказ у нее, потом у ее подруги… Ну и понеслось. – Он с деланым равнодушием пожал плечами. – Легкие деньги.

– Погоди-ка, ты разве не репетитором подрабатываешь? Просто твоя мама сказала…

– Мама сказала то, что я ей сказал, – огрызнулся Захар. – И ты, будь любезна, держи рот на замке.

Катя покосилась на манекен.

– А костюм развратной горничной – это?..

– Специальный заказ, – холодно отрезал Захар. – Тебя не касается.

– Меня не касается, – механически повторила за ним Катя. – Не касается, что ты теперь шьешь костюмы для ролевых игр. Ты, Гордеев Захар Сергеевич.

Началось…

– Ты! – Катя неприлично громко хрюкнула. – Его величество Безупречность! Это же… это…

Ее звонкий смех разлетелся по кухне, словно брызги газировки, которую как следует встряхнули, прежде чем открыть.

– Хватит ржать, – недовольно буркнул Захар и с достоинством вздернул нос. – И это не ролевые игры, а косплей. Ну, в девяносто процентов случаев точно.

– АХА-ХА-ХА-ХА!

Катя с трудом разлепила мокрые от слез глаза, чтобы посмотреть на него и, взорвавшись новым приступом хохота, обессиленно сползла на пол. Захар с непроницаемым видом сложил руки на груди и ногой отодвинул ее подальше. Судя по всему, эта безобразная истерика затянется надолго, так что сейчас самое время заняться самобичеванием.

Как он мог проявить такую преступную беспечность и не закрыть эту чертову дверь на ключ? Как он мог?! И что с того, что какой-то парень в Питере заказал костюм горничной в подарок своей девушке и заплатил двойную цену за срочность, чтобы Захар успел сшить его до конца месяца? Что с того, что ему пришлось встать по будильнику в три и шить до шести, умирая от желания поспать?

Он не должен был…

Захар скорчил болезненную гримасу, а Катя, наконец отсмеявшись, втащила свое обессиленное тело обратно на стул. Ее шорты задрались, открыв ему взгляд на стройные ножки с аккуратными ступнями. Ненадолго задержав на них взгляд, Захар снова посмотрел Кате в лицо и сцепил руки в замок.

Шутки в сторону, пора поговорить серьезно.

– Боже, когда я расскажу об этом маме… – всхлипнула Катя, и Захар похолодел.

– Ты никому об этом не расскажешь. – Его голос стал убийственно резким, почти ледяным. – Никто не должен знать.

Катя с сомнением фыркнула.

– Диван! – голос Захара прогремел над столом, словно заклинание. – Я отдам тебе весь диван целиком! Только держи свой рот на замке.

– Этого ма-а-ало, – вкрадчиво протянула Катя, откинувшись на спинку стула с видом заправского мафиози. – Я возьму твою подушку и твое одеяло. И, пожалуй, твою душу, – подумав, добавила она.

– Может, тебе и тело мое в сексуальное рабство отдать? – огрызнулся Захар. Этого не должно было произойти. Вообще! А теперь ему придется терпеть издевки Кати. Придется бросить шить. Придется…

Тонкие пальцы неожиданно сомкнулись на его запястье, и Захар открыл глаза. Катя смотрела на него с таким жаром, что он содрогнулся от дурного предчувствия.

– Да, – выдохнула Катя, обводя его фигуру жадным взглядом. – Да, мне нужно твое тело!

Стоп, что?

* * *

– Знаешь, когда ты говорила, что тебе нужно мое тело, я как-то иначе себе все это представлял.

– Голову вперед наклони.

Захар недовольно поерзал, устраиваясь поудобнее, и послушно нагнулся, положив локти на широко расставленные колени. Теперь они оба сидели на полу: Захар в позе лотоса, а Катя за его спиной в позе скрюченной креветки. Она почти уткнулась носом в его шею, безостановочно чиркая карандашом по странице скетчбука. О да. Как же давно она мечтала нарисовать выступающие шейные позвонки! В порно этой части тела уделяли непозволительно мало внимания, и Катя совершенно не понимала почему. Это же так сексуально!

Тишину в комнате прерывало только тихое шуршание карандаша по бумаге.

– Слушай, насчет… – тихо начал Захар.

– Да не скажу я никому! – раздраженно перебила Катя. – Только наклони голову, будь котиком.

– Котиком? – фыркнул Захар, снова подчиняясь. Катя бесцеремонно отодвинула волосы у основания его шеи, чтобы изгиб стал более выразительным. Кожа Захара покрылась мурашками, а мышцы под ее пальцами окаменели.

– Расслабься, – проворчала Катя, стукнув по ним кулачком.

Карандаш снова зашуршал по бумаге.

– Вообще-то я хотел извиниться, – произнес Захар после паузы. – Вчера, когда ты задала мне вопрос… Я просто не так выразился. Я не хотел тебя обидеть.

Катя порадовалась, что он сидит к ней спиной и не видит выражения ее лица. Ей бы не хотелось, чтобы Захар знал, как сильно задел ее. Будет лучше, если он так и продолжит считать ее непробиваемой. Самоуверенной. Сильной.

– Я удивился не тому, что у тебя в принципе появился парень. Это я могу понять. Просто ты в Москве всего-то ничего, вот я и…

Захар замолчал, а Катя пробормотала:

– Да нет никакого парня. Просто кое-кто ведет себя странно, вот я и подумала, что было бы неплохо обсудить это с кем-то вроде тебя.

– Вроде меня?

– С кем-то мужского пола, – уточнила Катя, перевернув страницу скетчбука. – Можешь повернуться ко мне лицом?

– Не вопрос.

Опершись на ладони, Захар легко поменял положение тела и теперь пристально уставился на Катю. Та молча ткнула его тупой частью карандаша в щеку, заставив наклонить голову набок, и с трудом подавила желание прошипеть: «Не пялься». Взгляд Захара ее нервировал. Отвлекал от того единственного, что было (должно было быть!) по-настоящему важным – от рисования.

– Когда девушка нравится парню, – внезапно заговорил Захар, – он постоянно о ней думает. Пишет, звонит. Она становится главным, что ему интересно, потому что так мы, парни, устроены. И еще я… то есть он, скорее всего, будет все время стремиться к тебе прикасаться. Для парней