Тепло человеческое - Серж Жонкур Страница 30

Вместо облегчения Каролина почувствовала досаду: вот, началось, она вернулась в семью, в свою семью, в это тесное замкнутое сообщество, где новости распространяются мгновенно, где каждый знает, что один говорит у другого за спиной. Здесь, в деревне, все и всегда все друг про друга знают, до последнего факта и жеста. А она уже двадцать лет не испытывала таких ощущений.

– Нет, спасибо, я буду ходить пешком.

– Как хочешь.

На одном из виражей неподалеку показались ветряки – три огромных призрака в ночи, видно было только сигнальные огни. Начался спуск в долину, ветряки пропали. Александр хотел было свернуть к родительскому дому, но вдруг резко остановился.

– Знаешь, думаю, лучше тебе переночевать наверху.

– Из-за вируса?

– Нет, из-за щенков. Если ты явишься посреди ночи, переполох начнется: они гвалт поднимут, могут и потрепать.

– Как скажешь. Я, правда, сильнее всего переживаю из-за вируса.

– Если ты его привезла, так я уже заразился… или как думаешь?

Вторник, 17 марта 2020 года

Грег по привычке встал в шесть утра. На улице еще было пусто, и что-то говорило о том, что пустой она останется весь день. Ни единой машины, ни тени прохожего – казалось, что даже дома погрузились в сон более глубокий, чем обычно. Из-за угла только что выехал мусоровоз. Дребезг его приближался, делался все оглушительнее. Грег, как всегда, приветственно поднял руку – нынче он едва ли не позавидовал двум этим типам, прилепившимся к шумной колымаге, – людям, которые всю жизнь только и делали, что перетаскивали с места на место тонны всякой дряни под дьявольский грохот. И все же эти грязнули были единственным свободными существами на всем пространстве, куда хватало глаз, столь же свободными от всяческих уз, как и кошка, которая драпанула в переулок справа. Ни за что в жизни не хотел бы он себе такой работенки, однако нынче утром с удовольствием поменялся бы с этими бедолагами.

Грег вынес мусор, понятия не имея, как будет с ним разбираться в будущем – с завтрашнего дня всем положено сидеть дома. Рассмотрел груды столов и стульев на террасе, с которой теперь выходить запрещается, все еще плохо понимая, что происходит. Включил мобильник – ни одного сообщения, ни единого уведомления, никто с ним не связался через фейсбук[29] по поводу его «обеда сопротивления», а он, кстати, придумал хештег: #НеЗабудем. В любом случае, рискованно было бросаться в такую авантюру, не зная, получится ли собрать сотню сторонников – или хотя бы двух. В крайнем случае будет протестовать с помощью говядины и курятины, закупленных заранее для этакого долгоиграющего барбекю – это и будет его «тарелка сопротивления». Даже в твиттере под его «Призывом к сопротивлению» оказалось всего два лайка, а под «Не позволим себе заточить» целых три, хотя он и допустил ошибку, а ведь орфографических ошибок он боялся панически: каждое утро, когда писал на доске меню дня, сверялся с Викисловарем, потому что его вдруг обуревали сомнения: одно или два «т» в слове «латук», нужен ли дефис в словосочетании «крем-суп», есть ли буква «т» в слове ростбиф… Подумав, Грег стер твит с опечаткой, несмотря на его популярность. Полное разложение. Он уже несколько недель как заметил, что остается все меньше и меньше желающих обсуждать пенсионную реформу, у всех только и разговоров, что про этот вирус. Совершенно очевидно, что государство решило внедрить систему, которая станет подстегивать в людях страх, а хуже всего, по его мнению, было то, что все немедленно повелись. Бред какой-то. Сам Грег себе сказал, что не нужно было прекращать акции на перекрестках. Будешь действовать – союзники подтянутся. В этой жизни всегда нужно иметь союзников под рукой, любая борьба – это долговременные вложения, в этом смысле она похожа на биржу.

Агата спустилась в девять утра и обнаружила мужа за столиком в центре кафе, перед ним лежал мобильник, стояла пустая кофейная чашка и полная до краев пепельница.

– Ты это чем тут занимаешься?

– Курю, не видишь? На это я пока еще имею право? Курить в собственном кафе – это, похоже, единственное, что у меня еще осталось: насрать мне на закон Эвана. И я, вообрази себе, могу курить с утра до ночи, если захочу, могу с утра до ночи дымить в общественном месте – и никто мне ничего не скажет, ну не красота ли?.. Вот я и пользуюсь… Как, есть у меня такое право? Или я должен попросить у тебя разрешения и подать бумажку за своей подписью?

Агата, ничего не ответив, сварила себе горячий шоколад – очень уж ей нынче его захотелось, тем более что и пошуметь можно. Она засунула рожок подачи пара в кувшинчик с молоком и включила на максимум – пускай шипит, хоть Грега будет не слышно. В корзинке даже выпечки не было – Грег не потрудился сходить в пекарню.

Агата уселась прямо в зале, выбрав столик подальше от мужа.

– Ты даже за круассанами не сходил?

– Некогда было.

– Ты что, нацелился несколько недель кряду вот так скандалить?

– Недель? А почему не месяцев? Нет, я так и неделю не выдержу, но ничего, сама увидишь: как до них дойдет, что с ними вытворяют, они тут же взбунтуются.

– Кто?

– Да все!

– Послушай, ты вечно твердишь, что французы только и мечтают, чтобы им платили за ничегонеделание, а теперь вдруг решил, что они возьмут и взбунтуются из-за того, что им платят, чтобы они сидели дома? Тебя поди пойми!

Грег не ответил – он об этом просто не думал. Встал и засуетился вокруг кофемашины, чтобы сделать себе двойной эспрессо.

– Ты видела, чтобы я хотя бы день ничего не делал? Хотя бы день?

– Грег, говорила я тебе: займись торговлей, импортом – хоть что-то заработаешь.

– Импортом… Опять начинаешь, я тебе что, турок, что ли?

Тут у него зазвонил телефон, он увидел на экране имя Армана, воспрянул духом – наконец-то соратники по перекрестку пробудились.

– Слушай, видел тут твой твит, так я с тобой.

– Ну, отлично. Вас сколько будет?

– Ну, я собирался прийти с женой, но ты ж знаешь, она не ест твою готовку, мидии с чесноком, все такое… да и вообще в рестораны никогда не ходит.

– Да не буду я никаких мидий готовить! Нужно просто морозильник разгрузить…

– А, так ты устраиваешь «обед сопротивления», просто чтобы опустошить холодильник?

– Кончай, ты в кухне вообще ничего не понимаешь. Ну а что остальные? Саид, Эрик, Альбан, парни из пивнушки?