Козьма Прутков - Смотри в корень! Страница 3

- Доступен ознакомительный фрагмент
- Категория: Проза / Русская классическая проза
- Автор: Козьма Прутков
- Год выпуска: -
- ISBN: -
- Издательство: -
- Страниц: 3
- Добавлено: 2020-11-19 02:03:48
- Купить книгу
Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних просмотр данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕН! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту pbn.book@yandex.ru для удаления материала
Козьма Прутков - Смотри в корень! краткое содержание
Прочтите описание перед тем, как прочитать онлайн книгу «Козьма Прутков - Смотри в корень!» бесплатно полную версию:«Смотри в корень!», «Бди!», «Никто не обнимет необъятного», «Если хочешь быть счастливым, будь им» – эти и многие другие афоризмы Козьмы Пруткова, образ которого был создан А.К. Толстым и братьями Жемчужниковыми…
Козьма Прутков - Смотри в корень! читать онлайн бесплатно
«На мягкой кровати…»
Романс
На мягкой кроватиЛежу я один.В соседней палатеКричит армянин.
Кричит он и стонет,Красотку обняв,И голову клонит;Вдруг слышно: пиф-паф!..
Упала девчинаИ тонет в крови…Донской казачинаКлянется в любви…
А в небе лазурномТрепещет луна;И с шнуром мишурнымЛишь шапка видна.
В соседней палатеЗамолк армянин,На узкой кроватиЛежу я один.
Древний пластический грек
Люблю тебя, дева, когда золотистыйИ солнцем облитый ты держишь лимон,И юноши зрю подбородок пушистыйМеж листьев аканфа и белых колонн.
Красивой хламиды тяжелые складки Упали одна за другой…Так в улье шумящем вкруг раненой матки Снует озабоченный рой.
Помещик и садовник
Басня
Помещику однажды в воскресенье Поднес презент его сосед. То было некое растенье,Какого, кажется, в Европе даже нет.Помещик посадил его в оранжерею; Но как он сам не занимался ею (Он делом занят был другим: Вязал набрюшники родным),То раз садовника к себе он призывает И говорит ему: «Ефим!Блюди особенно ты за растеньем сим; Пусть хорошенько прозябает». Зима настала между тем.Помещик о своем растенье вспоминает И так Ефима вопрошает: «Что? хорошо ль растенье прозябает?»«Изрядно, – тот в ответ, – прозябло уж совсем!»
Пусть всяк садовника такого нанимает, Который понимает, Что значит слово «прозябает».
Безвыходное положение
г. Аполлону Григорьеву, по поводу статей его в «Москвитянине» 1850-х годов[10]
Толпой огромною стеснилися в мой умРазнообразные, удачные сюжеты,С завязкой сложною, с анализом душиИ с патетичною, загодочной развязкой.Я думал в «мировой поэме» их развить,В большом, посредственном иль в маленьком масштабе.
И уж составил план. И к миросозерцаныоВысокому свой ум стараясь приучить,Без задней мысли, я к простому пониманьюОбыденных основ стремился всей душой.Но, верный новому в словесности ученью,Другим последуя, я навсегда отверг:И личности протест, и разочарованье,Теперь дешевое, и модный наш дендизм
И без основ борьбу, страданья без исхода,И антипатий болезненной причуды!А чтоб не впасть в абсурд, изгнал экстравагантность…Очистив главную творения идеюОт ей несвойственных и пошлых положений,Уж разменявшихся на мелочь в наше время,Я отстранил и фальшь и даже форсировкуИ долго изучал без устали, с упорствомСвое, в изгибах разных, внутреннее «Я».Затем, в канву избравши фабулу простую,Я взгляд установил, чтоб мертвой копировкойЯвлений жизненных действительности грустнойНаносный не внести в поэму элемент.И технике пустой не слишком предаваясь,Я тщился разъяснить творения процессИ «слово новое» сказать в своем созданье!..
С задатком опытной практичности житейской,С запасом творческих и правильных начал,С избытком сил души и выстраданных чувств,На данные свои взирая объективно,Задумал типы я и идеал создал;Изгнал все частное и индивидуальность;И очертил свой путь, и лица обобщил;И прямо, кажется, к предмету я отнесся;И, поэтичнее его развить хотев,Характеры свои зараней обусловил;Но разложенья вдруг нечаянный моментНастиг мой славный план, и я вотще стараюсьХоть точку в сей беде исходную найти!
В альбом красивой чужестранке
Написано в Москве
Вокруг тебя очарованье.Ты бесподобна. Ты мила.Ты силой чудной обаяньяК себе поэта привлекла.Но он любить тебя не может:Ты родилась в чужом краю,И он охулки не положит,Любя тебя, на честь свою.
Стан и голос
Басня
Хороший стан, чем голос звучный, Иметь приятней во сто крат. Вам это пояснить я басней рад.
Какой-то становой, собой довольно тучный, Надевши ваточный халат, Присел к открытому окошку И молча начал гладить кошку.Вдруг голос горлицы внезапно услыхал…«Ах, если б голосом твоим я обладал, — Так молвил пристав, – я б у тещи Приятно пел в тенистой рощеИ сродников своих пленял и услаждал!»А горлица на то головкой покачалаИ становому так, воркуя, отвечала: «А я твоей завидую судьбе: Мне голос дан, а стан тебе».
Осады Памбы
Романсеро, с испанского
Девять лет дон Педро Гомец,По прозванью Лев Кастильи,Осаждает замок Памбу,Молоком одним питаясь.И все войско дона Педра,Девять тысяч кастильянцев,Все, по данному обету,Не касаются мясного,Ниже хлеба не снедают;Пьют одно лишь молоко.Всякий день они слабеют,Силы тратя по-пустому.Всякий день дон Педро ГомецО своем бессилье плачет,Закрываясь епанчою.Настает уж год десятый.Злые мавры торжествуют;А от войска дона ПедраНалицо едва осталосьДевятнадцать человек.Их собрал дон Педро ГомецИ сказал им: «Девятнадцать!Разовьем свои знамена,В трубы громкие взыграемИ, ударивши в литавры,Прочь от Памбы мы отступимБез стыда и без боязни.Хоть мы крепости не взяли,Но поклясться можем смелоПеред совестью и честью:Не нарушили ни разуНами данного обета, —Целых девять лет не ели,Ничего не ели ровно,Кроме только молока!»Ободренные сей речью,Девятнадцать кастильянцев,Все, качаяся на седлах,В голос слабо закричали:«Sancto Jago Compostello![11]Честь и слава дону Педру,Честь и слава Льву Кастильи!»А каплан его ДиегоТак сказал себе сквозь зубы:«Если б я был полководцем,Я б обет дал есть лишь мясо,Запивая сантуринским».И, услышав то, дон ПедроПроизнес со громким смехом:«Подарить ему барана;Он изрядно подшутил».
Эпиграмма № 11
Раз архитектор с птичницей спознался.И что ж? – в их детище смешались две натуры:Сын архитектора – он строить покушался,Потомок птичницы – он строил только «куры».
Доблестные студиозусы
Как будто из Гейне
Фриц Вагнер, студьозус из Иены,Из Бонна Иеронимус КохВошли в кабинет мой с азартом,Вошли, не очистив сапог.
«Здорово, наш старый товарищ!Реши поскорее наш спор:Кто доблестней: Кох или Вагнер?»Спросили с бряцанием шпор.
«Друзья! вас и в Иене и в БоннеДавно уже я оценил.Кох логике славно учился,А Вагнер искусно чертил».
Ответом моим недовольны:«Решай поскорее наш спор!» —Они повторили с азартомИ с тем же бряцанием шпор.
Я комнату взглядом окинулИ, будто узором прельщен,«Мне нравятся очень… обои!» —Сказал им и выбежал вон.
Понять моего каламбураИз них ни единый не мог,И долго стояли в раздумьеСтудьозусы Вагнер и Кох
Шея
Моему сослуживцу г. Бенедиктову
Шея девы – наслажденье;Шея – снег, змея, нарцисс;Шея – ввысь порой стремленье;Шея – склон порою вниз.Шея – лебедь, шея – пава,Шея – нежный стебелек;Шея – радость, гордость, слава;Шея – мрамора кусок!..Кто тебя, драгая шея,Мощной дланью обоймет?Кто тебя, дыханьем грея,Поцелуем пропечет?Кто тебя, крутая выя,До косы от самых плеч,В дни июля огневыеБудет с зоркостью беречь:Чтоб от солнца, в зной палящий,Не покрыл тебя загар;Чтоб поверхностью блестящейНе пленился злой комар;Чтоб черна от черной пылиТы не сделалась сама;Чтоб тебя не иссушилиГрусть, и ветры, и зима?!
Помещик и трава
Басня
На родину со службы воротясь,Помещик молодой, любя во всем успехи,Собрал своих крестьян: «Друзья, меж нами связь — Залог утехи;Пойдемте же мои осматривать поля!»И, преданность крестьян сей речью воспаля, Пошел он с ними купно.«Что ж здесь мое?» – «Да все, – ответил голова.— Вот Тимофеева трава…»«Мошенник! – тот вскричал, – ты поступил преступно!
Корысть мне недоступна; Чужого не ищу; люблю свои права! Мою траву отдать, конечно, пожалею; Но эту возвратить немедля Тимофею!»
Оказия сия, по мне, уж не нова. Антонов есть огонь, но нет того закону, Чтобы всегда огонь принадлежал Антону.
На взморье
Конец ознакомительного фрагмента
Купить полную версию книгиЖалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.