Пропавшая сестра - Меган Дэвидхизар Страница 26

Я смутно помню, как они вместе обедали в начале первого курса, но не решаюсь признать, что она не выделяется среди многих подруг Грейс.

– Ну, я подумала, что ты, возможно, похожа на нее.

В этом признании могло скрываться оскорбление, но оно сработало. Джейд говорит правду. Волшебство сборов работает!

– Я не такая, – отвечаю я. – На самом деле я совсем на нее не похожа.

– Да, конечно. – Она застегивает молнию на сумке.

– Это правда. Грейс – круглая отличница. Она чемпионка по волейболу. Она получила стипендию в школе, о которой мечтала. Она – звезда. Возможно, это останется в памяти о ней навсегда. – Я смеюсь. – На моем надгробии будет написано. – Я провожу рукой по воздуху, изображая, будто читаю текст: – Здесь лежит Мэдди: она существовала.

Джейд смеется.

– Да брось. Я уверена, что ты славишься еще чем-нибудь.

– Если я известна не только как «сестра-тихоня Столл», пожалуйста, просвети меня.

Джейд не пытается переубедить меня, опровергнуть факт, с которым я давно смирилась. Вместо этого она говорит:

– Грейс, может, и кажется идеальной, но она просто не может быть такой. Наверняка есть что-то, способное подмочить ее репутацию.

– Она не только пользуется зубной нитью, но и везде ее разбрасывает.

– Это, должно быть, надоедает.

Я никогда раньше не слышала, чтобы кто-то подшучивал над Грейс. Я вскакиваю с кровати и роюсь в ящике в поисках одежды. Тучи, похоже, рассеиваются.

– А как насчет тебя? У тебя есть братья и сестры?

– Старший брат. Но при разводе моя мама получила над ним опеку, и мне пришлось уехать с отцом, так что последние два года мы не жили вместе. Он закончил школу и съехал до того, как я вернулась к маме.

– О. Вы близки?

– Я бы не сказала, но как есть, так и есть.

Она заканчивает наносить макияж и смотрится в зеркало, а затем захлопывает палетку и бросает ее в сумку:

– Хочешь спуститься и позавтракать?

– Да, – отвечаю я, собирая волосы в пучок. – Пошли.

Мы вместе спускаемся в столовую. Вместе. Я была третьей лишней с Эрикой и Зои весь год, но больше этого не будет. Если я все не испорчу, мы с Джейд сможем сблизиться.

Я первой беру еду и нахожу свободное место. В этот момент ко мне сзади подходит мистер Гаттер:

– Готова к долгому дню? – спрашивает он, придвигаясь на дюйм ближе, чем того требует ситуация.

У этого человека добрые намерения, но он всегда будет неуклюжим.

– Позже я бы не отказалась вздремнуть.

– Тебе придется привыкать к плотному графику занятий в следующем году, – говорит он, и я слегка смеюсь, но явно могу сказать, что я понятия не имею, что он имеет в виду. – Я слышал, ты будешь учиться в Университете Тринити! Это невероятно.

Я ставлю свой сок на стол:

– Да, это отличная новость. Для моей сестры Грейс. Она играет в волейбол, не я.

– О боже! – говорит он, хлопая себя по лбу, а затем поглаживая свою чрезмерно длинную и, будем честны, жутковатую бороду.

– Ты Мэдди. Мне так жаль. Я постоянно вас путаю.

Это не совсем так, мне посчастливилось посещать занятия по истории у мистера Гаттера без Грейс, что значительно уменьшило количество возможных недоразумений.

– Что ж, не забудьте хорошенько поесть и зарядиться энергией на весь день.

Из-под его густой бороды видна улыбка. Мистер Гаттер уходит, чтобы замучить другого старшеклассника светской беседой.

– Он такой странный, – говорит Джейд, усаживаясь рядом со мной с тарелкой фруктов и стаканом апельсинового сока.

– Жаль, что Холтсоф заболел.

Мистер Холтсоф, новый молодой преподаватель информатики, быстро заслужил прозвище Мистер Горячая Штучка и в одиночку поднял популярность технических специальностей среди учащихся женского пола. В прошлую среду он присутствовал на нашей предотъездной информационной встрече с миссис Сандерсон, но отсутствовал в четверг и пятницу. Джейд была не единственной, кто был разочарован, увидев, что вчера утром вместо него в автобус сел Гаттер.

– Интересно, выяснил ли директор Эйвери, кто опубликовал фотографию Гаттера? Есть идеи, кто мог бы… – Но тут она многозначительно замолкает.

– Что? Я этого не делала!

– Нет, не ты. – Она смеется и кладет клубнику себе на тарелку. – Я думала, это сделала Грейс.

– Не похоже, чтобы она могла так поступить.

Грейс редко совершает ошибки, не говоря уже о преднамеренных решениях, способных поставить под угрозу ее репутацию. Джейд кладет клубнику в рот и задумчиво жует:

– Не знаю. Она была очень зла на уроке из-за того, что он устроил контрольную на следующий день после викторины. Она все время повторяла, что он не умеет преподавать. На следующий день фотография исчезла.

– Тебе лучше никому не говорить об этом.

Грейс ненавидит слухи с тех пор, как нам пришлось уйти из нашей старой школы.

– Ладно, ладно. – Джейд поднимает руки, сдаваясь. – Я просто подумала, что она должна была тебе сказать. Вот и все.

– Мы не рассказываем друг другу всего.

– Я всегда думала, что вы такие супер-пупер правильные сестры, как показывают по телеку.

– Определенно нет. – Я смеюсь, но, по-моему, Грейс все же верит, что мы ближе, чем есть на самом деле.

– Мы не ссоримся, но и не разговариваем. Только о школе, расписании или домашних делах. Не о чем-то действительно важном. Мы как будто живем на разных планетах.

Джейд наклоняется ближе:

– Но ты, должно быть, все равно знаешь о ней больше, чем кто-либо другой, верно?

– Пора заканчивать и отправляться в главный зал, – сообщает миссис Сандерсон из передней части столовой.

Мой разговор с Джейд заканчивается, когда мы убираем мусор, но ее вопрос так и остается без ответа. Грейс знает меня не лучше, чем кто-либо другой, поэтому и я знаю ее плохо. У нее могут быть секреты, о которых я никогда не узнаю, если она не признается.

Несмотря на то что солнце должно быть уже довольно высоко, из-за дождевых облаков в главном зале темно, освещение исходит лишь от кованой железной люстры с лампочками, имитирующими свечи. Мы сидим не на тех местах, на которых сидели вчера. Сегодня я сижу с Калебом, парнем Николь, и Хлоей, девушкой из волейбольной команды Грейс.

Миссис Сандерсон возбужденно вещает с трибуны, словно выпила целый термос кофе.

– Второй день наших сборов посвящен воспоминаниям. Мы не сможем стать теми, кем хотим быть, если не перестанем размышлять о том, кем мы были.

Она объясняет первое задание. Каждый должен отобразить основные события своей жизни на графике в записной книжке. Самая высокая точка, десять, соответствует самым ярким моментам, а самая низкая точка, минус