Откроется не каждому - Константин Викторович Харский Страница 25

сковородке дед жарил гренки. Это его кружка. Кружка была алюминиевая, армейская. Может, и некрасивая, зато вечная. Клара подумала, что не станет оставлять эту кружку чужим людям, которые купят дом. Она открыла кран, из него потекла вода – и дом словно начал наливаться жизнью. Клара оставила воду включённой – вся не выльется, зато в доме появилась жизнь. Потом она открыла холодильник: мама всегда оставляла что-то, из чего можно было быстро сделать ужин. На полках стояло несколько банок мясных и рыбных консервов, горошек и фасоль. В шкафах есть крупа, сахар и соль. Полно специй. Клара поняла, что она может выжить с этим набором продуктов даже без денег.

«Хотя пять тысяч – это целое состояние… Можно было бы купить что-нибудь вкусненькое. Но правильно сделала, что не взяла эти деньги», – подумала Клара. На кухне врагов не было. Напротив двери на кухню была дверь в котельную, которую дед называл «Камчаткой». Наверное, потому что далеко от чего-то? Интересно, от чего далеко котельная, если дверь туда – одна из первых от входа? Налево – кухня, направо – котельная. Дальше всего котельная была от кабинета деда. «Значит, там – условная «Москва»», – решила Клара. В котельную она зайдёт в последнюю очередь. Не зря же она пошла по часовой стрелке: самое страшное – на потом. Стоя на пороге кухни, Клара обернулась и ещё раз окинула взглядом комнату, где они всегда встречались с дедом, когда приезжали его навестить. В гостиной они потом сидели и болтали, играли, смотрели телек. Но местом настоящей, первой после разлуки встречи была именно кухня. На стене висит натюрморт. Интересно, сколько стоит эта картина? Ладно, пора продолжать обход.

В гостиную можно было зайти из кухни или из коридора. Этим двум дверям не положено быть закрытыми. Клара не знала, откуда пошла такая традиция, но строго, как это всегда было принято в их семье, придерживалась этого правила. Можно было бы пройти в гостиную из кухни, но Клара хотела убедиться, что в коридоре нет врагов. Убедилась. С трепетом посмотрела на дверь в котельную, и её передернуло от пробежавших по спине мурашек. Она даже почувствовала холодок и оглянулась на форточку кухонного окна – та была закрыта.

В гостиной была уютная мягкая мебель: диван, кресла. Центром гостиной был камин. Для Клары Новый год – это всегда горящий жаркий камин и утром подарок на каминной полке. Больше такого не будет. Она протёрла ладошкой и без того чистую каминную полку. «Зачем папа продаёт этот дом? – в очередной раз подумала Клара. – Мы же всегда теперь будем вспоминать, как провожали здесь старый год, сжигая в камине листочки с благодарностью за то хорошее, что с нами произошло за эти прошедшие 365 дней…»

На журнальном столике лежали различные журналы, конверты и квитанции. Клара взяла какую-то квитанцию, оторвала от неё полоску бумаги. Не нашла взглядом ручку. Пошла в кабинет деда и там на листке бумаги написала: «Можно сделать так, чтобы не надо было продавать дом?!» Вернулась в гостиную, взяла длинные каминные спички, зажгла одну из них и поднесла к листку с желанием. Бумага вспыхнула и сгорела, но не до конца – остался небольшой кусочек. Клара решила, что желание исполнится только в том случае, если сгорит весь клочок бумаги без остатка. Она уселась у камина, подсунула остаток спички под недогоревшую бумажку размером буквально с ноготок и чиркнула второй раз по коробку. Всё. Дело сделано. Тут Клара вспомнила, что, увлёкшись исполнением желаний, она оставила тыл без контроля, и злодеи могли к ней в это время подкрасться и напасть. Но почему-то она лишь улыбнулась этой мысли. Теперь ей казалось, что дом защищает её и не даст в обиду. А в кабинет деда она больше никого не пустит. Просто закроет его и скажет, что ключей нет. Пусть папа потом сам разбирается. Клара встала в центре гостиной и стала рассматривать каждую деталь в комнате. Портрет бабушки. Многочисленные фотографии в рамках. Деревенская традиция: в одной рамке вставлена одна большая фотография и ещё десяток маленьких по краям. Ковёр на полу. Как это старомодно! И как это мило! Дед говорил – персидский. Врал, наверное. «Ну и что? Ничего страшного, – подумала Клара. – Заставлю папу забрать этот ковёр, и пусть он лежит в моей комнате. Ещё бы и камин как-нибудь забрать…»

Клара подошла к кабинету деда. Открыла полностью дверь и включила свет. На улице стоял тёплый солнечный день, но окна кабинета были закрыты кронами яблонь и вечными соснами. Вечнозелёные. Хорошо им. Они – вечные. В кабинет деда тоже вело две двери: одна из гостиной, и этой дверью можно было пользоваться всем, а вторая – из коридора, и она всегда была закрыта на замок.

В кабинете злодеев тоже не было. Клара закрыла дверь на ключ, который всегда, сколько она себя помнила, торчал из замочной скважины. Клара минуту подумала, достала ключ из замка, положила его на журнальный столик и прикрыла сверху конвертом.

Из кабинета Клара вернулась в гостиную, а оттуда – в коридор. Теперь перед ней были две с половиной спальни. Она начала со спальни деда. Всё по той же прежней традиции после исчезновения деда в этой комнате никто не спал. Кларе и родителям хватало тех комнат, в которых они спали ещё при нём. Эта спальня Кларе и раньше напоминала больничную палату; именно палатой её называл и сам дед. Светлые обои. Простая кровать. Белая тумбочка с вечной стопкой книг на ней. Белый встроенный шкаф, наверное, с одеждой. Клара уже вышла из спальни деда и тут вспомнила, что злодей запросто мог спрятаться в шкафу. А её рапира осталась у камина. Идти за ней или рискнуть и открыть шкаф безоружной? Клара вернулась, взяла рапиру, но теперь со своим спортивным, затупленным и оттого относительно безопасным оружием она стояла и жалела о проявленной слабости. Не надо было брать рапиру! Надо было осмелеть, проявить характер и открыть шкаф без оружия! Тогда Клара знала бы про себя, что стала смелой. А теперь получается, что она как была трусихой, так и осталась. Но возвращаться ещё раз и оставлять оружие было бы уже глупо. Господи, как сложно жить! А впереди – ещё лет шестьдесят или даже больше, если верить учителю ОБЖ. Хотя вообще-то ему мало кто верил. Особенно тогда, когда он начинал рассказывать, что до преподавания в школе работал в разведке. Тот ещё разведчик! Клара решила, что в этой глупой ситуации