Книжная аптека - Екатерина Пятницкая Страница 25

Юля читала взахлеб. Надо же, такая небольшая история, а перевернула все в ее голове, показала с другого ракурса ее жизнь.

Она решила встретиться с подругой, уже принеся с собой это новое самоощущение. Кто-то не может есть некоторые продукты, и попробуй его заставь, ты будешь какой-то непонятливый и надоедливый человек. А она вот не может постоянно слышать неконструктивные замечания по любому поводу. У нее на них аллергия! Она прям представила себе это, как после обычных слов подруги, которые чаще всего слышала, у нее идут по всему телу красные пятна, как меняется сердцебиение, чешется кожа и перехватывает дыхание. И как ей после встречи с ней плохо еще пару дней, что и вправду было.

Они договорились пообедать в кафе недалеко от работы подруги Гильды. Та пришла в кафе с опозданием минут на двадцать и плюхнулась в кресло.

– Привет, ты что, мне не могла что-нибудь заказать?

Ну вот, сразу претензия. Юля решила отслеживать все, что будет вызывать у нее физическую реакцию, показывающую, что на самом деле ее организм это не принимает, отторгает. И сейчас у нее вспыхнули шеки, стало казаться, что она красная, и все теперь на нее из-за этого смотрят. Она решила ничего не говорить, как сделала бы раньше, не оправдываться, возможно, это вообще их последняя встреча. Пусть думает что хочет.

– Эй, ты чего молчишь-то? Ладно, сама закажу, где меню?

Вот именно, закажи что-то сама! Она просто продолжила есть свой салат и пить минеральную воду с соком. Может быть, что-то сказать, а то будет совсем странно?

– Как дела?

– Нормально, а ты сюда так и пришла? Тебе не жарко в такой кофте?

Ну если бы мне было жарко, я бы ее сняла! Она наоборот ощутила, как что-то холодное пробежало под кожей. И поняла, что это снова реакция на поведение подруги. Стало не по себе, они раньше просто сидели часами, и она все это слушала! Как-то попыталась сказать, что ей не очень понравилось одно слово в ее адрес. Как же его. А, "нефаворитная". Это что вообще? Но подруга застыдила ее, что она не оценила ее оригинальное словообразование и креативность, а еще у нее оказалось плохое чувство юмора и повышенная обидчивость. А может правда? – подумала она тогда, с кем тогда дружить, если придираться к каждому слову?

– Нет.

Подруга как-то странно на нее посмотрела, словно ожидала услышать что угодно, только не это.

– Возьму себе стейк, пожалуй. А ты, я смотрю, опять траву какую-то ешь, как корова.

Она понимала, что это было сказано не по поводу ее комплекции, потому что Юля была даже скорее худой, а вот подруга как раз довольно пышная. Но почему-то от ее слов поднялось что-то в груди и захотелось швырнуть стаканом или тарелкой в это круглое лицо! Да сама она как корова! С тех пор как она пришла, только и идут попытки ее подколоть, зацепить, что она делает что-то не так. Не то носит, не то ест, спокойно сидит в кафе, а не суетится ради опаздывающей подруги. Она впервые за все время ощутила подкатившую настоящую злость, а не возникающие обычно уже дома мысли, что можно было вот так ответить или вот так сделать по-другому.

– Сама ты корова!

Ой, она даже не успела понять, как это сказала. Лицо подруги стало еще круглее, она прям надулась, как шарик. Почему-то ей самой стало весело и как будто что-то лишнее вышло из нее, словно ей было плохо, а потом вырвало.

– Чего?! Ты охренела? – чуть привстав, прикрикнула Гильда.

Юле так понравилось то чувство веселья, которое наполнило ее неожиданно для нее самой, что она просто сказала:

– Ага, а еще я похудела, какая же я корова? Ты бы ела побольше травы, тоже так могла бы. Тут витамины и клетачатка.

Подруга открывала и закрывала рот, а потом плюхнулась обратно в кресло. Вот тебе!

– Ну ты вообще! Не ожидала от тебя такого.

Ну вот это вообще не ее проблемы, решила Юля. Она получается должна была ожидать, что ее будут с первых слов обвинять в чем-то и критиковать за все подряд.

– Знаешь, ты постоянно меня критикуешь за любое движение, а даже если я не буду двигаться, то ты будешь критиковать меня за то, что я стою, как истукан. Мне это надоело. Я ухожу.

Она просто встала, оставила деньги на столе и вышла прочь из кафе. Такого чувства легкости она ни разу не ощущала. Даже воздух казался ей другим.

Подруга потом пробовала еще что-то писать ей, но она снова прислушивалась к себе и находила ответ, что это Гильда просто так хочет вернуть все как было, когда она делает что хочет, а Юля все проглатывает.

Да я ведь нужна была ей даже больше, чем она мне! – подумала она, осознав положение вещей. Юля всегда думала, что надо как-то находить к подруге подход, сама ощущала себя в уязвимом положении, а это все было иллюзией. Кому на самом деле может быть нужно плохое отношение, которое позволяла себе Гильда? Это она, Юля, была ей нужна. Чтобы кого-то топтать нужен этот кто-то. И попробуй такого найди.

Больше они не виделись, а вскоре Юля познакомилась у себя на работе с новой сотрудницей Жанной, девушки подружилиись, и с ней у нее не проявлялось никакой эмоциональной аллергии.

Она зашла в книжную аптеку, взяла экземпляр той самой книги от Стефании и написала в конце отзыв.

***

Я еще в течение дня заглядывала к Лиме в кабинет, и она так же смотрела на меня, словно хотела что-то сказать, но нечто ей мешало. Или мне все это показалось? Мало ли, человек в возрасте, может просто вспомнила чего и расчувствовалась. Или она вообще читает какую-то берущую за душу книгу из нового поступления, а я тут хожу и думаю, что она странно на меня смотрит. Очередное проявление тревожности и какой-то мнительности?

Взяв то, что мне было нужно, я вышла из кабинета.

Лима Пилигримова смотрела вслед покинувшей ее кабинет девушки и словно погрузилась в какие-то свои грезы. Глаза ее застыли, а на губах была грустная улыбка.

В возрасте этой девочки Стефании она только закончила медицинский факультет и работала в аптеке старого образца, в которой еще можно было найти лекарства. Люди сами приходили и покупали тот препарат, который