Последняя буква Севера - Лина Винчестер Страница 24

– Он увел девушку нашего друга, еще легко отделался.

– Еще он сказал, что его сестра покрывает Ника. – Потерев замерзшие пальцы, я ерзаю на сиденье. – Если она говорит, что все в порядке, то не понимаю, зачем Мейсон продолжает конфликт… Что такое? Почему ты улыбаешься?

– Надо не забыть рассказать об этом Нику, он будет рад услышать. – Он склоняется к приборной панели и включает обогреватель. – Парень влип с первого взгляда.

Джейк поворачивает руль, выезжая с парковки, и я замечаю легкую улыбку на его губах. Не знаю, предназначена эта улыбка мыслям о друге или тому, с какой легкостью Мейсон вышел из себя.

Ливень бьет по стеклам и крыше настолько сильно, что дворники на лобовом едва справляются со своей задачей. От тепла обогревателя меня начинает немного клонить в сон, и я потираю внезапно отяжелевшие веки.

Джейк постукивает большим пальцем по рулю в такт песне по радио, а я раздумываю над словами, которые он сказал мне перед тем, как я свалилась в чертов боул. Стычка с Мейсоном заставила меня ненадолго забыть об этом.

– Почему? – спрашиваю я.

– Почему что? Почему дорога такая длинная? Почему идет дождь? Почему я такой красивый? Заканчивай мысли, Микаэла.

– Почему ты сказал, что можешь помочь мне с… – Тяжело сглотнув, я набираюсь смелости, прежде чем продолжить. – С Оливером.

– Потому что действительно могу это сделать.

– Я не об этом.

– Я уже ответил тебе на этот вопрос.

– Потому что я жалкая? Ты помогаешь всем, о ком так думаешь?

– На тебя жалко смотреть, потому что ты теряешь себя в этой дружбе и влюбленности. Ты не такая.

– Ты не знаешь, какая я, Джейк.

Он не спорит. Закусив колечко в губе, Элфорд сосредоточенно смотрит на дорогу, а мне хочется ударить его и спросить: какого черта он раздает советы про дружбу, когда сам предал меня?

– Ты можешь управлять школой, если захочешь. Можешь сделать так, что чирлидерши будут спрашивать разрешение, можно ли сесть за один стол с тобой во время ланча. Но ты выбрала держаться в тени.

– Как это относится к Оливеру?

– Напрямую. Ты слишком поглощена им, у тебя на первом месте стоит он, а не ты.

– Чушь.

– Кто твои друзья помимо Олли? Когда ты в последний раз рисовала что-то не для группы или для него, а для своего удовольствия? Ты ходишь куда-нибудь без него? И наверняка с легкостью можешь пренебречь своими делами ради него? Уверен, что это происходит каждый раз.

Во рту появляется горький привкус. Во мне просыпается злость, но больше всего меня раздражает то, что гребаный Джейк Элфорд прав. Но я не собираюсь подтверждать его слова, пошел к черту.

– Да, у меня есть друзья помимо Олли. Я регулярно хожу тусоваться и рисую в свое удовольствие.

– Нельзя полюбить человека, который полностью удобен и пренебрегает собой ради второй половинки, Микаэла. Это все равно что встречаться с неполноценным человеком. Ты уже похожа не на подругу, а на личного помощника.

Нервно рассмеявшись, я провожу пальцами по влажным волосам.

– Зато ты много знаешь об отношениях, да? Сначала была очередь из девчонок, потом тебя схватила за задницу Пайпер, но ты быстро сбежал из отношений и снова начал спать со всеми подряд. А может, ты их так часто меняешь и не хочешь ни с кем задерживаться, потому что они увидят, насколько ты пустой внутри? Ты вообще умеешь чувствовать, Джейк?

Я взмахиваю руками.

– Господи, да в школьный туалет страшно зайти, потому что там каждый раз сидит какая-нибудь девушка и плачет из-за того, что ты не перезвонил ей! И ты сейчас будешь учить меня тому, как стоит вести себя в отношениях? Ты ходячее пособие по тому, как нельзя себя вести ни с девушками, ни с друзьями!

– Тебе пора.

– Что?

Моргнув, я, тяжело дыша, поворачиваю голову и сквозь косые нити дождя вижу трейлер. Я даже не заметила, как мы доехали. Весь пыл, с которым я говорила, испаряется в один миг, и я не знаю, было ли сказанное ошибкой.

На скулах Джейка ходят желваки, в сумерках его глаза кажутся почти черными. Раздается щелчок разблокировки дверей.

– Хорошего вечера, Рамирес.

– Спасибо, что подвез, – бросаю я, хватаясь за ручку.

– И тебе спасибо за увлекательную поездку. Знаю, ты на взводе, но прошу, только не хлопай дверцей.

Натянув улыбку, я взмахиваю пальцами на прощание и хорошенько хлопаю дверцей.

Глава 11 ПАКТ

Утро начинается с разбросанного мусора рядом с моим локером. Переступив через фантики и пустые банки из-под колы, я ввожу код на замке. Диетическая кола – узнаю почерк Пайпер.

На полке лежит сложенный вдвое листок, который я нехотя разворачиваю:

Держись подальше от Джейка.

Сцена со шнурками в спортивном зале не прошла без последствий. Это случилось на глазах у всех, а значит, я пошла не только против Пайпер и ее «Пираний», я пошла против ПАКТ. Так я прозвала самых популярных девчонок, которые негласно заявили свои права на парней из «Севера». Пайпер, Айрис, Констанс, Тиффани – ПАКТ.

Пайпер Майерс мстит каждой, кто заглядывается на Джейка. Айрис Хейл одержима Ником Ровером, который время от времени развлекается с ней от скуки. Констанс Финниган забуллит любую, кто попробует подкатить к Олли. Тиффани Лэнс безответно сохнет по Рэму. И это именно та Тиффани, с которой мы дружили, когда она только переехала к нам из Вайоминга, а потом она попала в команду Констанс.

ПАКТ всегда действуют вместе и угрожают девчонкам, ставя их на место. Айрис самая жестокая из четверки, хотя выглядит как сущий ангел: у нее кукольное лицо, ямочки на щеках, темные густые волосы и голубые глаза. В трехлетнем возрасте она даже была рекламным лицом детского шампуня «Купаемся без слез», но его быстро сняли с производства, потому что нашли в составе опасные химикаты. На этом карьера модели у Айрис закончилась. Не пойму, как из того милого ангела, изображенного на бутылке шампуня, могло вырасти нечто настолько злое?

В прошлом году Ник позвал на свидание Селесту Морган, а после уроков поцеловал ее на школьной парковке. На следующий день Айрис затолкала Селесту в туалет, окунула ее головой в унитаз, а после сняла с нее блузку, написала розовой помадой на спине «шлюха» и вытолкнула в коридор. Больше Селеста не приходила в школу, а после перевелась в другую. Не было никакого общественного скандала, все прошло тихо.

Симпатия Ника Ровера равна смертному приговору, не иначе.

Старшую школу Уэст-Мемфиса будто забыл сам Бог,