Восьмиклассница - Маргарита Тиль Страница 28

местами подсыхать. Только на газонах и местах, спрятанных от солнечных лучей, продолжали лежать и как пережитки зимы с каждым днём становиться всё меньше кучки грязного снега и мутные льдинки, а с краёв крыш падали и вдребезги разбивались одинокие сосульки. Коробка на школьном дворе, побыв пару недель одной огромной лужей, наконец тоже появилась из под воды и в ней снова закипела жизнь. Катя наблюдала за школьниками как и прежде с подоконника в учительской на втором этаже. Среди спортсменов нередко на поле появлялся Чижов. Он действительно больше не курил. И ему больше не надо было по утрам чистить двор от снега. Это радовало Катю. Но все остальные обстоятельства как и прежде огорчали её. Например то, что она не знала как с ним помириться. Да и ладно, если бы они с ним действительно поругались, тогда мириться было бы в разы легче. А то, что в действительности было между ними — была какая-то глупая недомолвка. За эти несколько недель они с ним стали совсем чужими. Он не приходил на уроки. За последний месяц Катя видела его лишь изредка по утрам по дороге в школу во дворе убирающим снег, или ближе к вечеру в пределах нескольких кварталов от школы в его дворовой компании, чаще всего с бутылками пива в руках. Всё это время он продолжал игнорировать Катю — по крайней мере, ей так казалось. Причиной тому, как она решила думать, было всё то же злосчастное четырнадцатое февраля, и он просто обижался на неё за то, что она не пришла на свидание. Но если подумать, она — девочка что ли, чтобы вот так просто ходить на свидания с первым встречным? Тем более со своим учеником?! Даже если бы она прочитала его записку вовремя, то не пошла бы никуда… Или всё же?… Катя сама не знала. Она была в замешательстве и любые напоминания о Чижове начинали выводить её из себя. Он, казалось, плюнул на всё и больше не собирался никак меняться, а тут ещё делал вид, что ему и вовсе до неё нет дела. Катя в свою очередь тоже решила не обращать на него больше никакого внимания. Будь всё по-старому. Как будто и не знакома с ним вовсе. Очень надо тратить на него свои нервы, переживать, грустить… Обойдётся! Она ведь даже не его… — у Кати в голове промелькнуло слово "девушка", но совесть не позволила ей его выговорить даже про себя и заменила его на "классная" — классная!..

Но чего Катя не могла отрицать даже в мыслях, это то, что она успела за этот месяц очень по нему соскучиться. И каждый раз, видя его издалека, ей хотелось вновь с ним заговорить, увидеть вблизи его лицо, его глаза… А в общем-то, что ей мешает? Вот он, Чижов, в очередной раз на поле, прямо у школы!… Тем более, что на сегодня уроки уже закончились… Она впопыхах собрала сумку, накинула пальто и, непривычно быстро для себя спустившись по лестнице, словно догоняя кого-то, выпорхнула во двор.

На улице вдохнув свежий весенний воздух Катя остановилась прямо у входа от нахлынувшего на неё восторга. Деревья были ещё совсем голыми, но в воздухе уже стоял запах листвы. Слышалось весёлое чириканье воробьёв с крыш невысоких пристроек неподалёку. Тёплый ветерок играл в её волосах, и на улице было настолько по-весеннему свежо и приятно, что весь мир стал вдруг по-домашнему уютным. Нетерпелось скинуть пальто и сапоги, и в лёгком платье и босоножках пойти гулять по улицам, утопающим в солнечных лучах.

На душе было легко и свободно, как в детстве, когда выходишь последний раз из школы в предвкушении каникул. Единственное, чего Кате не хватало для полного счастья в этот момент — это улыбки Чижова. Той искренней улыбки, с которой он встретил её зимой у часов.

Она шагнула в сторону коробки. Что ей мешает постоять тут, следя за игрой? В конце концов, зрителей помимо неё немало, да и спешить ей совсем некуда, а солнце греет так, что невозможно не остановиться и не постоять в его лучах, наслаждаясь теплом…

Чижов был занят игрой. А на поле у ограды стояли и болтали о своём другие старшеклассники, сменявшие друг друга то и дело в игре. Среди них Катя увидела неразлучную парочку Колобова и Ефимова в нескольких метрах от себя с внутренней стороны решетки, и решила не упускать возможности сделать им замечание, потому что они, как и Чижов, были редкими гостями на уроках немецкого. На что Ефимов повиснув руками на верхней перекладине ограды, смеясь и щурясь от солнца довольно громко с издёвкой ответил ей через решётку:

— Катерина Андревна, посмотрите! Весна! Солнце! Грех в школе сидеть!… Или Вы уж тогда юбки покороче носите, что ли, тогда может меньше прогуливать будем!

Не успел Фима договорить, как ему в затылок со всей силы врезался мяч, да так, что он клюнул лицом в решётку и её узор отпечатался у него на лбу и скулах красными линиями. Из носа вдруг пошла кровь. Видимо, при ударе он угодил носом прямо на одну из жердей решётки.

Катя испугано подбежала к нему и достав из сумки салфетку, просунула её между прутьев ограды.

— Ефимов, Вы в порядке? — с сочувствием обратилась она к нему. Фима, до сих пор не осознавший, что произошло, вытер нос салфеткой и при виде крови испугано и растерянно оглянулся в сторону поля, пытаясь понять, откуда мог прилететь мяч.

Чижов. Он стоял у противоположного края площадки и откинув голову назад с явным недовольством смотрел на Фиму. Катя услышала, как кто-то из пацанов вполголоса прокомментировал:

— Ну, всё, капец! Чиж, по ходу, втюрился. Осторожней надо теперь с немичкой…

Катя покраснела. Она никак не ожидала, что Чижов вот так публично станет её защищать от глупых шуток одноклассников в её адрес. Он снова за неё заступился. И снова его же приятелю от него досталось из-за неё. Она ни в коем случае не одобряла поступок Чижова, но… Значит, не всё потеряно? Значит, он больше не обижается на неё? Она осторожно перевела взгляд с разбитого носа Фимы на Чижова. Он тоже посмотрел на неё и, чуть заметно улыбнувшись, как ни в чём не бывало пошёл на свою позицию. Катя неуверенно улыбнулась ему в ответ.