Стандартное отклонение Мнимой Модели - Швейная Феечка Страница 9

признают проигравшей — легко. Сжать двухметровый шар песка так, чтобы достать до укрывшейся внутри Катании — гораздо сложнее. Обычно заклинания, способные на подобное сжатие — из тех, что превращают уголь в бриллианты — это заклинания артефактов. Катания делает ставку на то, что Митрани не хватит совладания, чтобы одновременно приложить такую силу.

И эта ставка сыграла. Митрани отпустила кокон и в тот же момент ударила со всех сторон песчинками, разогнанными так сильно, что в воздухе раздались звуки, напоминавшие щелчок бича. Песок, еще не успевший осыпаться, рванул вверх, словно втянутый в воронку. Катания отпрыгнула, отвела непрерывный град песчинок в сторону, и вновь подняла бурю — чтобы мгновением позже Митрани прижала весь песок к земле.

Я видела, как телекинетическое поле Митрани полностью накрыло арену. Она запрещала Катании пользоваться песком, делая свою ставку.

“Давай посмотрим, на что ты способна, если забрать у тебя всё, кроме твоей магии.” — словно говорила она. Это походило на экзамен, где достаточно сообразительная ученица один за другим находит способы нестандартно ответить на задачу, а учитель — парирует их, стараясь выяснить, учила ли она тот ответ, который на самом деле нужен. Вот, теперь у Катании нет песка. С другой стороны, Митрани тратит на поддержание крышки довольно много сил, и если попробует одновременно сжать соперницу коконом — то, скорее всего, не вывезет по совладанию. С другой стороны, если она не станет давить, а начнёт изматывать…

Митрани так и поступила. Кокон вновь сомкнулся вокруг Катании, но не давящий, а так, чуть сжимающий. Улыбнувшись, сопернице, Катания подняла руку. Арену залила волна магии, столь сильная, что я не сразу поняла, какие конкретно движения произошли.

Всё ясно мне стало только через несколько секунд, когда Катанию, глупо хихикающую и удивлённо разглядывающую всё вокруг, уже начали уводить прочь с арены.

А произошло вот что.

Катания сбросила свой щит, позволяя кокону Митрани резко сжаться, и пробила его насквозь, ударив резким, тонким и невероятно мощным лучом, в который она одновременно ввалила столько энергии, что не выдержала и сорвалась — чем и объяснимо то хихиканье.

Митрани же стояла, за всю битву ни разу не изменив своей позы. Её левое бедро было пробито навылет, и на песок капала кровь. Однако, я была уверена, что рана уже была не столь серьёзной, как в самое первое мгновение. Она зарастала на глазах. Ещё три секунды — и на месте кровоточащей дыры вновь были сосуды и плоть. Ещё секунду — и бедро Митрани снова покрылось смуглой и гладкой кожей.

“Если совладания меньше, а запаса больше — следует дать ранить себя, и после исцелить рану, чем сорваться, стараясь заблокировать удар, который заблокировать ты не в состоянии.” Один из основных принципов, проистекающих из понимания невозвратных точек. Истощение запаса. Срыв совладания. Утрата контроля. Чтобы победить, необходимо довести противника до одной из этих точек. Разумный боец должен в первую очередь понимать, какая из его точек легче всего достигается, и беречь именно её. Никто в Академии не сможет довести Митрани до истощения — и Катания понимала это, надеясь, что своим выстрелом заберёт Митрани с собой, что Митрани сглупит и постарается установить блок, что тоже сорвётся, и хихикать в палате они будут вдвоём.

Это был отчаянный ход той, кто понимала чётко: никаких способов победить у неё нет. Но Митрани не согласилась и на ничью.

Я видела, как профессор Альма что-то бурно объясняла ученикам. Наблюдала, как Хэмдж чертил светящимся карандашом в воздухе линии. Да и прочие наставники сразу же оживились. А что же до моей личной преподавательницы…

Тамара смотрела на поле, с которого Митрани уже ушла. Её зубы были сжаты, а костяшки пальцев, которыми она схватила спинку стула перед ней — белыми. Что ж. Значит, инициативу придётся проявлять самой. Я вытащила из кармана блокнотик с заготовленными вопросами.

Впрочем, сначала нужно как-нибудь успокоить её. Возможно, если я спрошу её мнения о прошедшей битве, это как-то поможет? Тамара выглядела как человек, которому эта битва была не менее интересна, чем мне самой.

— Профессор Тамара, вы не знаете, что только что произошло?

А то я сама не поняла. Впрочем, прикинуться дурочкой — хороший способ заставить кого-нибудь почувствовать себя умным. А Тамара любит чувствовать себя умной. Во всяком случае, я на это очень надеялась.

Тамара вздрогнула и перевела на меня взгляд. Я видела, как она изо всех сил старается сделать спокойное лицо, взглянуть на меня слегка сверху-вниз — и как пробиваются из-под этой неумелой маски злость и испуг.

— Катания… — начала она. — Её срыв… Странный.

Я недоумевающе уставилась на Тамару, ожидая разъяснений.

— Срыв порождает сильную эмоцию. Или состояние. — задумчиво сказала Тамара, не отводя взгляда от арены. — Обычно это или восторг, или гнев, или горечь, в зависимости от личных особенностей человека. Но Катания словно… опьянела?

Такого ответа на свой вопрос я совершенно не ожидала. Я была готова к рассуждениям о том, как сильна Митрани, или о том, как её Мнимая Модель позволила бы ей победить обеих девочек разом. А может быть даже узнать о том, что Тамара не чувствует потоки магии, если они вызваны Стандартной Моделью, и всё произошедшее для неё выглядело как две стоящие друг напротив друга девочки и песок, летающий сам по себе. Хотя, наверное, если бы она даже не видела магию — то не смогла бы запрещать нам телекинетическую косметику, а думала бы, что мы такие красивые от природы.

Но она обратила внимание на совсем другую сторону боя — на ту, которая была для меня неожиданной. Я не рассматривала бой с этой точки зрения — а значит, я недополучала информации.

Кажется, впервые с момента начала спецкурса профессор Тамара сделала что-то полезное. И потому я постаралась настроить мысли так, чтобы они шли в русле Тамариных рассуждений.

— Вы думаете, она напилась перед дракой? Неужели так боялась? — уточнила я. Я понимала, что это невозможно: по пьяни нельзя так хорошо пользоваться Стандартной Моделью. Но, возможно, Катания — очередная девушка-исключение-из-правил, кои в нашей школе не редкость? Даже сама Тамара была своего рода уникумом. В отношении того, насколько одновременно хорошо и плохо она понимала человеческие чувства. В смысле, она иногда умела подмечать малейшие детали проявлений эмоций, которые я не распознала бы и за сутки — но при этом она совершенно искренне считала, что тирания — это отличный способ преподавания.

И сейчас она пребывала в “первом” режиме — а значит, самое время выяснить