Царь Давид - Алекс Грин Страница 69

— Зовут меня Овед-Эдом из города Гат-Риммон.

Давид обратился к левитам.

— Вы слышали своего брата. Сегодня здесь остановимся а утром направляемся в Гат-Риммон.

Авиафар был недоволен.

— Стоило ли увозить ковчег чтобы завтра идти с этим гатянином.

Но его никто не слушал, люди начали готовить привал для ночевки.

* * *

По дороге в Иерусалим Давид ехал в колеснице и был задумчив. Ковчег был важным священным предметом которое видеть может лишь первосвященик оказался еще и опасным. Узза поддержал его и был поражен. А возможно он просто упал и свернул себе шею. Так много вопросв и нет ответов.

Жены нашли Давида в плохом расположении духа и не смогли поднять ему настроение. Он уеденился и никого не пускал к себе. Он хотел расспросить пророков, но у него не было желания слушать их версии. В этом мире все было запутано, а это являлось для него, возможно, самой большой досадой. Давид хотел сражаться, рисковать своей жизнью, он ненавидел неопределенность.

Авиафар нашел его и добился встречи.

— Нужно принести ковчег в Иерусалим, — сказал священник.

— Об этом не может быть и речи, он опасен для грешных людей, — возразил Давид.

— Ты не веришь, что это предмет соглашения с нашим Господом? — воскликнул Авиафар оживленно. — Ты не веришь, что это явления Господа? Я напомню тебе что Господь сказал Моисею: Я буду являться тебе и говорить с тобой с места над крышкой, между двумя херувимами, которые на ковчеге соглашения.

— Если это место явления Господа, то почему он нас всех не истребил. Он поразил Уззу за то что тот удекржал от падения ковчег. Узза не сделал ничего плохого. Он пытался удержать ковчег, я повторяю это, потому что видел своими глазами.

— Это дерзкий поступок и кончился для него плохо! — запротестовал Авиафар. — Аарону Господь сказал: Ты не должен входить в Святое святых, за занавес, где стоит ковчег, в любое время, когда захочет, чтобы не умереть, потому что я буду там над крышкой ковчега.

Давид долго смотрел на него.

— Ковчег — опасный предмет и будет лучше отвезти его в Вефиль, Авиафар. Если это место явления Господа, то смерти продолжатся.

Он наполнил две чаши вином и протянул один из них священнику.

— Ковчег это место явления Господа и единственное место для него это Иерусалим, место где сидит помазаный царь.

* * *

Давид встал и через окно посмотрел на пейзаж, раскинувшийся у подножия города. Равнина была окутана ночью, небо было цвета индиго.

Он родился не очень далеко, в Вифлееме, но дорога была длинной. Царь опорожнил чашу с вином. Авиафар взглянул на него.

— Господь желает этого, — сказал он. — Привози ковчег в Иерусалим.

Давид решительно произнес.

— Я привезу ковчег, — сказал он. Авиафар медленно выпил свое вино. Потом он встал и тоже стал смотреть на ночное небо.

Семнадцатая глава

Сражение за Гезер

Ранним утром царь Акан прошел в храм Дагона. Пройдя через узкий проход, между колонами он встал у алтаря и бросил благовония в жаровню. Выслушав песнопения жрецов, он помолился своему покровителю, прося победы над нечестивым осквернителем храмов царем Хададом и еще большим осквернителем царем Давидом.

Пока он слушал песни жрецов, он думал о предстоящей военной компании. Израильтяне сильно ограбили и ослабили филистимлян, но Газа всегда была сильней, чем другие города. В короткие сроки Акан сумел собрать пятьдесят тысяч человек и подготовил припасы для военной компании.

Он кинется на своих врагов как разъяренный лев и горе этим нечестивцам Хададу и Давиду. Его позор и унижение будут отомщены. Улыбаясь собственным мыслям, царь Акан вышел к своим слугам, с нетерпением, ожидавшим его приказа о начале военной компании.

* * *

Передвижение больших военных отрядов заметили не только в Гезере но и в Иерусалиме. Разведчики Хушая активизировали свою деятельность, а посол Ахитофел прибыл к царю Хададу. Скопление военных в Гате не испугало Хадада, и Ахитофел уверил царя, что самое большое, что можно ожидать осенью это небольшое столкновение.

Защищать пути дороги от Ашдода также никто не стал, поскольку не считали необходимым. Хадад был уверен, что филистимляне слабы и не смогут навредить ему. Он сам строил планы новых походов против Газы. Поэтому в начале сезона сбора зерновых филистимляне прошли двумя корпусами через Ашдод и Гат, осадив Экрон.

Царь Хадад распустил свое войско и союзников. В Гезере находилось не больше двух тысяч человек. Разведчики не успевали сообщить о вторжении и потому пелетеи не знали что Экрон осажден пятидесятитысячным войском.

* * *

— Они появились со всех сторон, — говорил мрачным голосом Явин, — Поначалу их было тысяч пять и мы вышли против них. Но затем появились колесницы, и пришлось нам отступать за стены. Ночью евреи сбежали, и нас осталось совсем мало.

Царь Хадад посмотрел на угрюмого Ахитофела и Бенаю.

— Я не сбегал, жарко возразил Ахитофел, — Я спешил сообщить моему господину царю о нашествии филистимлян.

— Мы сбежали, потому что город был обречен, — добавил Беная, — Но если я виноват, то судить меня может только царь Израильский.

— Суд принадлежит мне, — грозно рявкнул Хадад, — Ты Ахитофел уверил меня, что будет небольшая военная компания. Филистимляне слабы и на войну не способны. А я теперь потерял Экрон.

— Разве я мог солгать, — запротестовал Ахитофел, — Филистимляне были слабы и для меня просто удивление, что они собрали столько сил, и смогла взять Экрон. Я должен немедленно уехать в Иерусалим и просить царя Давида о помощи.

Хадад сурово смотрел на Ахитофела и тот опустил голову. Посмотрев на Явина, он сказал:

— Продолжай.

— Утром они пошли на приступ. Стены взяли легко, видимо в городе были свои люди и открыли ворота. За стенами города я насчитал не менее пятидесяти тысяч военных. Мы закрепились в крепости, но ночью нас закидали горящими углями, начался пожар и утром мы ушли через погибающий город.

— Вы бросили там многих людей, — произнес Сисара, — Мои люди остались их защищать и легли все там. Мой слуга Хушай принес мне весть. Он выжил и в одежде филистимлянина приехал ко мне.

— Акан идет сюда, — сказал Хадад, — Что говорит твой слуга? Что же он видел там?

— Многое, царя Акана например и слышал тоже многое. Например, что еще тридцать тысяч идут к царю Акану из Гата.

Царь Хадад не стал принимать поспешных решений, и решили обождать. Евреи ушли в Израиль с обещаниями помощи, но Сисара был уверен, что они просто сбежали. Все же