Царь Давид - Алекс Грин Страница 65

— А если их тысяча, — спросил Голиаф?

Военачальник повернулся к нему.

— А вы господин Голиаф, что здесь делаете? Ваша задача была провести разведку. Я не вижу результатов. Цари Ахиш и Акан будут недовольны. Вы даже не узнали о появлении этих всадников. Кто они? Откуда?

— Это керетеи из слуг царя Хадада, — ответил Голиаф, — Меня смущает только одно. Они появились на восточной границе, а это значит, что они действуют в союзе с иудеями.

— Иудеи, — тут уж все советники испугано начали оглядываться.

— У нас нет, сейчас сил противостоять такой силе, — покачал головой военачальник, — Придется сесть в осаду. Надо слать вестников в Газу.

— Военачальник, — произнес Голиаф, вставая, — Дай мне человек пять, а остальных уводи в Газу. Надо всех предупредить.

— А что делать нам, — растеряно спросил военачальник?

— А вы как всегда выкрутитесь, — бросил Голиаф, — У вас это хорошо получается.

* * *

Небольшой отряд во главе с Голиафом галопом уходил в сторону леса. Откуда появились всадники они так и не поняли. Их была сотня не меньше. Голиаф сразу понял, что это уже ни керетеи. Одетые в панцири и шлемы, вооруженные копьями и мечами. Это были иудеи.

Прижимаясь к лошади, Глолиаф помчался в сторону леса. Но уйти от схватки не смог. Свирепо рубя мечом, он все-таки пробился в рощу и долго плутал по тропам. Наконец остановившись, он понял, что остался один.

Он задумался. Керетеи конечно его не пугали. Но вот что если подойдут еще и гешуряне. Голиаф решил направиться на север и проверить дороги до Экрона. В крепости стоит гарнизон из пятисот человек. Этого вполне достаточно для сдерживания, но мало для отражения вторжения.

* * *

Войско иудеев стояло под Гатом седмицу. Многие военачальники все больше беспокоились. Давид ничего ни делает и чего-то ждет. Если так пойдет дальше, то весь поход ограничится жалким стоянием под стенами Гата. И хотя до такого не доходил еще не один Израильский предводитель, но если подойдут союзники филистимлян, то будет всем плохо.

На очередном заседании военачальников и тысяченачальников Иоав решил высказать свою и не только свою тревогу. После обсуждения текущих вопросов Иоав сказал:

— Мой господин царь. Нас всех беспокоит то, что мы стоим здесь бесцельно. Скоро наступит зной, и мы тогда точно застрянем здесь. Надо или штурмовать город или уходить.

Давид слегка улыбнулся.

— Гат взять легко. Но вот удержать его… надо рубить голову, поэтому наша цель договор с Газой.

Военачальники не знали даже что и сказать. Такого никто не ожидал. Одно дело вторгнуться и сжечь пару сел, а другое атаковать Газу. Иоав решил продолжить разговор:

— Но для штурма Газы наших сил мало. Царь легко соберет двести тысяч человек. Вот тогда нас будут гнать до самого Иерусалима где и перебьют.

Давид посмотрел на остальных военачальников и понял, что все согласны с мнением Иоава. Конечно, он мог и приказать слушаться его воле, но это не выход.

Он мягко произнес:

— Разве я не понимаю всю опасность нашего похода? Вы думаете, вот царь столь самонадеян. А между тем я всего лишь спасаю всех нас от нового вторжения. И я уверен, что вторжение будет в любом случае. Царь Газы готовится к покорению Израиля и Гилбоа повторится.

— Мой царь, — тут уже заговорил Авешай, — Мы все понимаем опасность всей этой ситуации. Но мы можем просто потерять все силы на осаду Гата. А если мы задержимся то филистимляне соберутся с силами и мы окажемся в окружении на чужой земле. Такое уже было с царем Хададом.

В это время Беная вышел вызванный Хушаем. Вернулся он с письмом запечатанным печатью. Он тихо произнес сев рядом с Давидом:

— Гонец от пелетеев.

Давид сломал печать и, прочитал. Все молча, смотрели на своего царя. Он вернул свиток Бенаи и сказал:

— Ну, вот и все. Пелетеи, керетеи и гешуряне прошли по северным землям Гата и осадили города Ашкелон и Ашдод. Газа осталась в одиночестве и царь Акан вынужден будет пойти на договор.

— А что же Гат, — спросил Иоав, — Мы оставим его и пойдем в Газу.

— А Гат сам откроет ворота, — усмехнулся Давид, — Как только узнает, что все города осаждены. Наша цель навязать такой договор, который обезопасит наше царство еще на десять лет.

Но Иоав не хотел так просто сдаваться. Он видел возможность одним ударом уничтожить угрозу. Он вновь сказал:

— А зачем нам договор, когда мы можем выжечь все эти города и уничтожить угрозу.

Давид устало посмотрел на своего военачальника.

— Мы даже Гат не сможем взять а ты собрался захватить Газу. Нет, наша цель ослабить их пока у нас есть такая возможность.

* * *

Военачальники выходили из шатра. Наарай вышел из шатра и, подождав Урию, спросил:

— И как тебе ход нашего царя? Неужели он сможет сломить филистимлян, не взяв ни одного царского города Филистии?

Урия посмотрел на Наарая.

— Если бы все сорвалось, то нам действительно пришлось бы отступать. А так Давид сейчас действительно может сделать все, что запланировал.

— Не верю я филистимлянам, — горько произнес Наарай, — Я не хочу снимать тело еще одного царя со стены Бэт-Шеана. Надо брать Гат, и ровнять его с землей, как и предложил Иоав. Несмотря на все что я думаю, о нем он все же поступает верно, и царю следовало бы прислушиваться к нему.

— Думаю, Беная знал о цели похода лишь отчасти, поскольку я уверен даже Иоав знал лишь часть планов царя. Ахитофел приезжал ненадолго. Я видел его. И после он сразу уехал. Скорее всего, он и выполнил эту миссию. Привлек гешурян и пелетеев в союз.

Они, молча, постояли, размышляя о грядущих событиях.

— Что думаешь делать после этого похода, — спросил Наарай?

— Не знаю, — пожал плечами Урия, — Попрошу у царя дом в Иерусалиме, женюсь. Устал я от казарм. Давид совершил то что Саул и представить себе не мог. Поход против Филистии и осада всех ее городов. Я хочу быть рядом с царем, когда он победит всех своих врагов.

— Поехали со мной, — предложил Наарай, — Я давно не был дома, там я помогу тебе с твоими планами.

Урия с удивлением посмотрел на Наарая. Конечно, он хорошо относился к Наараю, но уехать в Галаад. И это в такое время, когда царь пошел громить своих врагов.

— Ты для меня друг Наарай но я не готов покинуть царскую службу, — сказав он обнял Наарая.

— Я не был дома уже давно