Звезда морей - Джозеф Виктор О'Коннор Страница 32

что в иные времена это нужно будет сказать в открытую. Под их маскирующей поверхностью проступали факты — так под слоем болотной растительности находят древние деревья, и кора их пять сотен лет спустя оказывается живой. Если взглянуть на них совокупно, они образуют своего рода писание, хранилище сокровенных истин, священный завет Коннемары. В конце концов, что такое Библия? Скопление избитых аллегорий и полузабытых историй, населенных рыбаками, крестьянами и мытарями. Шатания Пайеса напоминали обряд, но какой именно, он сам не знал.

На одном таком сборище скрипачей и певцов в Мам-Кроссе Пайес Малви и начал красть. Пьяный фермер заснул в уборной паба, а Малви, у которого от нескольких дней голода кружилась голова, стянул с него шапку и башмаки. Оказалось, жертву от угнетателя отделяет всего лишь шаг, и он ничуть не стыдился, что переступил эту черту. Малви снес шапку и башмаки в ломбард по соседству и вернулся в трактир прокутить неожиданный куш. Когда в руке стакан виски, на тарелке рагу, а на столе трубочка табаку, музыка ласкает слух. Он даже угостил портером обокраденного фермера, когда тот, босой, явился из уборной. Малви чувствовал себя обязанным ему и отплатил выпивкой и пылким сочувствием.

В тот вечер Пайес впервые спел на людях. Хозяин трактира исполнил балладу о несчастной любви, в которой знал всего два куплета. И пообещал шиллинг тому, кто скажет ему остальные, потому что эту песню любила его недавно умершая мать, она была родом из Истерсноу, графство Роскоммон. Малви негромко признался, что знает слова: его мать тоже уроженка Роскоммона. «Давай-ка послушаем», — откликнулся трактирщик, Малви вышел в неровный круг, открыл рот и запел.

В мороз и стужу, лютой зимой холмы под снегом лежат,

По темным холмам и снежным долам мой милый ушел от меня.

По тем холмам брела дева-краса с младенцем грудным на руках,

И горькие слезы жестокой обиды стояли в ее глазах.

Злодей — отец греха не простил, прогнал меня за порог.

Злодейка мать, ах, не смела сказать ни слова ему поперек.

Но главный злодей, ах, миленький мой, кому злато дороже любви,

И злой зимний ветер когтями своими сердце мне рвет до крови.

Голос у Малви был заурядный, а вот память отличная. Он до последней строчки помнил всю длинную любовную песню, путаную и старую, которую пела еще его мать, с отсылками к классической литературе и множеством рассказчиков. Такие песни называются «макароническими»: ирландские строфы перемежаются в них с английскими. Малви вспомнил не только песню, но и как ее следует петь: где чуть потянуть строку, где смолкнуть, чтобы слова опали, как листья. Это была странная и печальная история о служанке, которую соблазнил дворянин и обещал сделать своею женой. Мать утверждала, что эта песня действует как заклятье: если пропеть ее с мыслью о враге, который тебя обманул, то к концу песни он упадет замертво. Малви даже в детстве не верил в это. (Один раз попробовал, но брат так и не умер.) Однако ему всегда нравилась двойственность этой песни. Порой из текста невозможно было понять, кто из любящих что говорит и кого предали.

Наутро, пока Николас еще спал, Малви дошел до самой деревушки Леттерфрак, вернулся с корзиною капусты, куском копченой свинины, двумя буханками свежего хлеба и упитанным жареным цыпленком. На вопрос брата, где Малви взял деньги на этакий пир, ответил, что нашел на дороге кошелек. Николас не одобрял распивочные и их завсегдатаев и умолял Пайеса держаться подальше от обоих.

— Надо было снести его констеблю. Наверняка кошелек потерял какой-нибудь бедолага. Представь, каково ему сейчас.

— Я так и сделал, Николас. Разве я не об этом тебе толкую? Джентльмен, который его потерял. оставил вознаграждение у констебля.

— Это правда? Посмотри на меня, Пайес

— Не сойти мне с этого места. Подавиться мне, коли вру.

— Ты клянешься, Пайес? Бессмертными душами матушки и батюшки?

— Клянусь, — ответил Пайес Малви. — Клянусь их душами, это правда.

— Значит, Бог благ, Пайес, — сказал его брат. — Лучше не сомневаться в Его милости, иначе нам больше ее не видать. Я хотел помолиться о чуде, и вот оно.

Малви согласился. Бог благ. Господь помогает тем, кто сам себе помогает.

Глава 12

СЕКРЕТ

В которой Малви мнит себя гением — непременный первый шаг по пути к несчастью

Следующим вечером он вновь ушел из дома: на перекрестке неподалеку от Глассилауна музыканты играли на танцах. Он вновь пел, и вновь это доставило ему удовольствие, но уже по другой причине. Поющий Малви нравился девушкам, хотя сам не понимал почему и не сумел бы объяснить. Пайес сознавал, что некрасив: хилый, сухопарый — куда ему до мускулистого брата. Но даже после песни девушки не теряли к нему интереса, и этим не следовало пренебрегать.

Он не знал, о чем с ними говорить, с этими смешливыми красавицами. Они обступали его, приглашали на танец. Он отказывался, но это, похоже, нравилось им еще больше. У Малви не было ни сестры, ни подруги, никогда ни с одной девушкой он не разговаривал долее двух минут, и такое внимание застигло его врасплох. Но до чего же хороши были девушки, когда болтали или смеялись — такие веселые, такие непохожие на мужчин. Некоторые их рассуждения казались ему диковинными и далекими, как звезды, порой они говорили такое, на что у него не находилось ответа. Но молчание Пайеса девушки считали скорее загадочностью, чем скрытностью. Он быстро смекнул, что молчание ему на руку: эту карту, да еще вкупе с охотою петь, можно преудачно разыграть. Постепенно он догадался, что девушкам нравится кротость, любезность, доброта — качества, которые якобы не приличествуют мужчине. Ни о бедности его, ни о невзрачности они не упоминали. Они не ждали, что он примется их чаровать. Они лишь хотели, чтобы с ними разговаривали и слушали их, когда они говорят. Не так уж и трудно, особенно если тебе интересно, а если разговаривать не хочется, то и необязательно. Всегда найдется девица, которая самодовольным пронырам, крикунам и силачам предпочтет молчуна; к счастью, Пайес был из таких.

Теперь вечерами он не оставался с Николасом. Едва опускались сумерки, как он выходил на проселок — навстречу свободе. Пайес шел куда глаза глядят: в любом городке обязательно кто-нибудь будет петь и играть на танцах. И будет свет, тепло, музыка, человеческое общество, будет с