Сестры Мао - Гэвин Маккри Страница 30

последнее время заметила перемены в поведении товарищей в Комплексе. Они стали вести себя как вельможи, впали в заблуждения и стали много о себе думать, это, несомненно, следствие такого изолированного образа жизни. Они много работают, но их работа сопровождается постепенным усилением цинизма. Ты тоже это видел? Злобный тон? Нотки сарказма в голосе? Эти мелочи быстро перерастают в рак, который пожирает движение изнутри.

– Да, командир. Сюда, командир.

Солдат проводил ее через дверь и за угол современного побеленного коридора.

– И мы должны наблюдать не только за другими, верно? Крайне важно оставаться внимательными к самим себе. Контрреволюционное влияние скрывается в наших самых потаенных уголках. Наш долг как коммунистов – находить это влияние и очищаться от него. Ты когда-нибудь думал, настолько ли ты революционер, насколько о себе заявляешь? К примеру, замечаешь ли ты, как шутишь? Отличаются ли твои шутки от того, что ты говоришь на партсобраниях? Противоречат ли они тому, во что ты, на твой взгляд, веришь?

– Я стараюсь не шутить, командир.

Солдат открыл дверь и встал напротив. Дал Цзян Цин формуляр посетителя и направил ее в приемную здания 202.

– Я буду ждать, чтобы отвести вас обратно.

Она сложила формуляр вдвое и сжала линию сгиба двумя пальцами, чтобы сделать ее необратимой. Весь день к ней относились с уважением, но чувства людей были неглубоки, как лужа; никому до нее не было дела.

– Солдат… – она понизила голос, чтобы ее не услышал охранник за столом приемной, – …напусти лужу и посмотри в нее. Что ты увидишь? Ты заслуживаешь здесь находиться?

Она поднесла губы к его уху.

– Чем это воняет? Это твоя душонка? Смердит, как пизда твоей мамаши.

Широко улыбаясь – в конце концов, лучше быть субъектом имитации, чем объектом, – она ушла. Подала охраннику в приемной формуляр. Тот ответил кивком. Поднимаясь по лестнице, она услышала, как позади он поднимает телефонную трубку и крутит диск.

Она поднялась на два пролета достаточно быстро, чтобы застать одну из второстепенных секретарш Председателя с телефоном у уха. Заметив ее, секретарша тихо сказала пару слов и положила трубку. Цзян Цин молча встала перед ней – та положила локти на стол, переплела пальцы и стала их рассматривать. Два охранника, стоявших за двойными дверями, уставились в неопределенную точку над головой Цзян Цин. Через минуту, в течение которой каждая участница этого спектакля неизменно сохраняла принятую позу, двойные двери открылись и вышла личная секретарша председателя Чжан Юфэн.

– О, сестра Чжан, – сказала Цзян Цин.

– Командир, – отозвалась Чжан Юфэн с церемонным жестом: не пожелаете ли войти?

Здание 202 было новым. Со времени последнего визита Цзян Цин в кабинете Чжан Юфэн появилась новая мебель. Цзян Цин выразила восхищение выбором Чжан Юфэн: все было рационально, функционально и современно, хотя комната все еще выглядела так, как будто ею никто не пользовался. Открытые книжные шкафы, которые в прошлый раз стояли пустыми, теперь были заполнены книгами и журналами. Появились узкие приставные столики, на которых стояли чаши, чайные принадлежности и вазы с цветами. На северной и южной стенах висели карты Китая и мира, а еще какой-то свиток. У восточной стены стоял ряд из четырех больших, обитых старой розовой парчой кресел с пуфами, рабочий стол Чжан Юфэн был покрыт сукном и походил на стол настоящего ученого. В углу комнаты, похожей на фотоснимок, была переговорная – два дивана и журнальный столик. Чжан Юфэн проводила Цзян Цин туда и похлопала по подушке, приглашая присесть.

– Могу предложить вам чаю? – спросила она.

Цзян Цин покачала пальцем:

– Не хочу ничего стимулирующего.

Чжан Юфэн уселась на один из диванов и устроилась поудобнее.

– Если не чаю, то просто горячей воды?

Цзян Цин не садилась:

– Сестра Чжан, я не задержусь.

Чжан Юфэн нажала на звонок. Вошла ассистентка, неся поднос с душистым чаем. Пока она накрывала на стол, Цзян Цин взглянула на дверь в спальню Председателя, которую закрывал охранник. Он сжимал рукоять меча, будто готовясь его выхватить.

Чжан Юфэн налила чай в две чашки. Одну взяла себе. Другую подвинула к Цзян Цин.

– Может, вы передумаете, – сказала она.

Под мышками Цзян Цин выступил пот, она почувствовала, как что-то подступает к горлу. В общении с товарищами важно определить положение – никакого полезного взаимодействия без этого быть не может. Если два товарища говорят друг с другом, не зная и не почитая ранги друг друга, они ничего не добьются. Она немного оторвала пятки от пола и встала ровно там, где стояла – бросающаяся в глаза, доминирующая.

– Это для вас, – сказала она, доставая подарок из кармана униформы.

– Ох, – произнесла Чжан Юфэн, протянувшись через стол.

Она осторожно, чтобы не порвать, открыла упаковку.

– Вы сами это сделали? – спросила она, раскрыв подарок.

– Я сама ее засушила, – ответила Цзян Цин. – Но на рамку претендовать не могу. Это работа моего телохранителя.

– Хризантема.

– Если вам нравится, можете где-нибудь ее повесить. На стенах еще много места.

– Хорошая идея.

– Еще я сфотографировала этот цветок. Сейчас я проявляю снимок и в следующий раз принесу вам копию. Может быть, элегантнее было бы показать их вместе, цветок и фотографию. – Я определенно посмотрю. Вы добры, спасибо.

– Не более чем вы того заслуживаете.

Чжан Юфэн положила гербарий на подушку рядом с собой и снова взяла чашку. Цзян Цин увидела в этом не намек на благодарность, а скорее нежелание принимать подарок.

– Пожалуйста, – сказала Чжан Юфэн, указав на блюдо с экзотическими овощами.

– Нет, спасибо, – ответила Цзян Цин.

– Не присядете?

– Не хочу вас задерживать.

– Для вас всегда найдется время, командир Цзян.

Цзян Цин, со своей стороны, пыталась помнить о том, что надо быть доброй, утром, днем и вечером; она чувствовала необходимость совершать щедрые поступки каждый день. Радость дарения заключалась в том, чтобы видеть радость получателя. Отказывать в этом дарящему – своего рода жестокость. – На самом деле мне надо только заскочить к Председателю, – уточнила она. – Сказать пару слов. Потом я уйду и не буду вам мешать.

Чжан Юфэн отхлебнула из чашки, затем поставила ее на колени и погладила.

– Председатель сейчас стрижется, – сказала она.

Лежит под клизмой.

– Он будет рад отвлечься.

– Пожалуйста, не мешайте ему. Мы долго уговаривали его сесть в кресло.

– Я точно знаю, что сказать, чтобы он расслабился.

– Он увидится с вами в другое время. Пришлите заявку, и мы запишем вас в дневник.

Не обращая внимания на слова Чжан Юфэн, Цзян Цин подошла к охраннику. Оказавшись в полушаге от него, достаточно близко, чтобы почувствовать запах немытой кожи под безупречно