Генерал Милорадович - Виктор Владимирович Королев Страница 3

Адъютанта того ранило. Лошадь под Милорадовичем убило. А у него – ни царапины. В другом сражении под ним убило три лошади. Он словно на себя огонь вызывал, сверкая золотыми эполетами на мундире.

Как-то окопался полк в обороне. Откуда ни возьмись – французы, туча тучей. Похоже, не отбиться. Поскакал вдоль траншеи, каждому солдату в душу заглянул:

– Их много больше! Не осилим, братцы! Всех сомнут, поколют! Надо в контратаку идти! Давайте, чудо-богатыри! Бог мой, пошли-и-и-и!

И сам соскочил с лошади, саблю из ножен вынул, пошёл, не оглядываясь, обгоняемый чудо-богатырями. Смелого пуля боится, смелого штык не берёт. А французу смелости не хватило, испугался, повернул…

А потом был знаменитый переход через перевал Сен-Готард. Перед отвесными скалами войско встало, отказалось идти дальше. Да и куда идти? Не исполнить приказ Суворова – помилуйте, да возможно ли такое?! Семидесятилетний худой старик молча смотрел на своих солдат. Потом взял лопату и начал ковырять каменистую землю:

– Здесь похороните меня, вы более не дети мои, и я более не отец вам!

Растроганные солдаты бросились к фельдмаршалу, отняли лопату:

– Веди нас, отец родной! Посмотрите ещё раз на картину «Переход Суворова через Альпы». В самом центре этого большого полотна – солдат улыбается! Всем страшно, а он улыбается во весь рот. Суриков писал картину к столетию Итальянского похода. Никого из участников тех сражений уже не было в живых. Остались только воспоминания: «Бедные животные обрывались с узкой тропинки и разбивались о камни. Случалось, что лошади увлекали за собой и людей; каждый неверный шаг стоил жизни. Шли по неизведанным тропам, потому что все местные проводники сбежали от нас».

Внизу – неприятель. Если упасть ему как снег на голову, есть шанс победить. Но есть ли шанс остаться в живых, если кинуться с этакой кручи? Первым решил испытать судьбу генерал Милорадович. Это он смеётся в центре, готовый спрыгнуть с чудовищной высоты. Только не мог Суриков написать правду: негоже генералу собой так рисковать, это дело солдатское. Но это было. И вслед за своим командиром пали с небес на голову неприятелю сотни русских солдат. Делай, как я, – вот и весь секрет победы.

При переходе через Альпы полк Милорадовича потерял почти треть состава. Тяжелее потери будут у него только в 1805 году, в битве под Аустерлицем.

За Итальянский поход Павел I пожаловал Суворову самый высокий военный чин – генералиссимуса. По другому указу даже в присутствии царя войска должны были «отдавать ему все воинские почести, подобно отдаваемым особе Его Императорского Величества». Запомним это, потому что такой же чести – уникальной в истории России – спустя несколько лет будет по рескрипту Александра I удостоен и генерал Милорадович.

В Швейцарском и Итальянском походах союзнические войска (будущая Антанта) всячески пытались подставить Суворова в надежде, что в Альпах он ляжет костьми, там и останется. А когда русская армия вышла победителем вопреки всем их ожиданиям, ничего им не оставалось, как признать нашу силу и мощь. Непобедимую силу и мощь российской армии. Наградой и признанием стали ордена, на которые теперь они не скупились. И это, пожалуй, главная причина, почему будущий граф Милорадович стал кавалером всех высших орденов европейских держав.

Он храбр, отчаянно храбр, он умеет поднять войска и повести за собой в трудные минуты боя со шпагой в руках, а то и со знаменем! Вот несколько штрихов к его портрету: «Среднего роста, широк в плечах, атлет с бугристой грудью, увешанной орденами, которые он во время сражений как-то любовно поправляет, гарцуя на коне. Он всегда весел, всегда впереди колонны, на коне, а не в карете».

Он презирал трусость в бою, но мог её простить. А мародёрства просто терпеть не мог. Поймав мародёров на поле битвы, сказал, построив полк:

– За это – палки! И Бог им судья – завтра в бой! А остальным, кто в бою был сегодня храбр, – лишняя чарка от меня!

Так генерал отметил очередную награду от царя – орден Александра Невского и тысячу рублей ежегодного пенсиона.

Он удивительно расточителен, живёт не по средствам. Все лишние деньги тратит на полковые нужды. В карты не играет – некогда ему, да и не любитель он просиживать по полночи с друзьями.

– Чем зря деньги переводить, лучше солдатам отдайте!

И ведь сам отдавал! По монете каждому. Раненых не забыл, а павшим в бою – вдвойне приказал отправить родным. А вот то, что порой шефу полка даже есть нечего было, вспоминали многие: «Завернётся в шинель и спит рядом с солдатами у костра, голодный».

В этих же походах Милорадович приобрёл особое расположение и великого князя Константина Павловича, который в письмах потом постоянно благодарил генерала за службу. Это сыграет свою роль в дальнейших событиях…

Как писал один исследователь, год, проведённый Милорадовичем под начальством Суворова, был лучшей для него школой: развилось его действительное призвание, усвоил он ту удаль, ту предприимчивость, то замечательное умение привязать к себе солдат, что впоследствии далеко выдвинуло его из ряда русских генералов. С этого времени Михаил Андреевич Милорадович становится очень популярным и в русской армии, и в народе.

Офицеры любили его, а солдаты обожали. И он любил всех их. Адъютант Фёдор Глинка вспоминал, что однажды мимо его палатки солдата вели на казнь. Милорадович, узнав, кто таков и за что его, продиктовал приказ: «Имею счастье исходатайствовать рядовому из рекрут Иванчуку за побег его прощение. Вследствие чего виновного рекрута от наказания освободить и переслать в дальнюю мушкетёрскую роту. Полковому священнику рекомендовать сделать Иванчуку приличное отеческое увещание и поручить его строгому надзору двух старых мушкетёр, бывших со мною в Италии». И своим размашистым почерком с живописным крючком поставил подпись…

В Аустерлицком сражении, в этой «битве трёх императоров», он уже генерал-лейтенант. Непосредственно подчинён Кутузову. Проявил себя геройски, но то сражение выиграл Наполеон. Разгром, побоище. Кутузов ранен. Оба императора коалиционной армии – русский и австрийский – чудом не попали в плен. Короче, не до орденов.

Новое звание – генерал от инфантерии – Милорадович получил уже в русско-турецкой войне. За то, что не дал туркам разрушить Бухарест, награждён золотым клинком с огромным бриллиантом на эфесе.

В румынскую столицу Милорадович ворвался первым, с небольшим эскортом. В городе уже не было ни одного турка. Нет,