Вторая смерть Эди и Вайолет Бонд - Аманда Глейз Страница 26

– Меркнущий дух… – задумчиво повторила Вайолет. – Думаешь, это его я почувствовала? Кажется, я ни разу не… – содрогнувшись, она замолкла.

Эди снова занялась комодом, чтобы спрятать от Вайолет лицо. Она специально сказала, что дух мерцал и не желал окончательно уходить за грань, чтобы объяснить мрачную силу, которую, несомненно, почувствовала Вайолет. Ни она, ни сестра не сталкивались раньше с тенями, и Эди надеялась, что объяснение устроит Вайолет. В конце концов, мать как раз учила их служить посредниками между живыми и мертвыми, пусть обычно за это и платили.

– Должно быть, да, это ты и почувствовала, – ответила Эди. – Я тоже. В Завесе.

На секунду, пока Эди доставала из комода выцветшую блузку в тонкую полоску, повисло молчание. Сердцу хотелось заполошно колотиться, но она заставляла себя дышать медленно и размеренно.

Еще миг тишины, и Вайолет подала голос:

– Дух назвал тебе имя, кому передать весточку?

Эди продела руки в рукава блузки и наклонилась застегнуть пуговицы, чтобы скрыть проступившее на лице облегчение.

– Имя – да, но без фамилии. И название прихода.

Известно было, что духи не отличаются вниманием к деталям. Без существенной посторонней помощи они скорее вспоминали образы – например, цвет глаз любимого человека, – а не имена по документам и места проживания.

– Я собиралась с утра зайти туда поговорить с пастором, – продолжила Эди. – Может, получится узнать адрес.

Вайолет задумчиво кивнула. Они обе знали, что за такие поручения иногда бралась мать. Не дожидаясь новых расспросов, Эди сменила тему:

– Мистер Хадл же не сподобился уведомить нас о?..

– О том, согласилась ли на частный сеанс богачка Мэри Саттон с ее девятью сотнями долларов?

Эди резко взглянула на сестру – та лежала на ее кровати, откинувшись на подушки, и улыбалась довольно, как обожравшаяся сметаны кошка.

– Сподобился, – Вайолет приподняла брови, поддразнивая Эди. – И не думай, что я позабыла, сколько мне за эти деньги причитается шляп!

Лицо Эди озарила улыбка, она припустила к кровати, упала на Вайолет и сжала ее в объятиях.

– Вайолет, ура! Ты ее очаровала! Я не сомневалась!

Рассмеявшись, Вайолет обняла ее в ответ.

– Она хочет видеть нас у себя завтра вечером. Все подробности мистер Хадл отправил запиской, вот смотри.

– Ох, Вай! – Эди еще разок стиснула сестру в объятиях и отстранилась. Щеки промокли от слез, но ей было плевать. – Теперь все снова станет хорошо. Вот увидишь. Больше не надо будет прогибаться и подлизываться на каждый чих мистера Хадла. Мы станем независимы! Можем открыть гостиницу, как те сестры из Питтсбурга. Помнишь их? И ты, конечно, говорила, что ферма – это слишком грязно, но стоит подумать и о ней. Мы можем нанять помощников, чтобы…

– Эди. – Вайолет поджала губы, а между бровей у нее залегла морщинка. – Не думаю, что нам стоит…

– Понимаю, понимаю. – Эди с усилием встала с кровати и снова подошла к тазу, стереть с глаз слезы счастья. – Конечно, ты права. Еще рано радоваться.

И правда, она поторопилась. Мэри Саттон назначила сеанс на завтрашний вечер, значит, за сегодня и завтра Эди нужно было разыскать беглого духа и воссоединить его с тенью. Иначе велик риск, что тень объявится снова, и тогда им придется оборвать сеанс раньше времени и лишиться премии.

– Эди, дело не в…

Она умолкла и, прикусив губу, стала наблюдать, как Эди заканчивает одеваться. Только когда та нагнулась завязать шнурки, Вайолет заговорила снова:

– Я бы предложила сходить в церковь с тобой, но я обещала утром встретиться с мистером Биллингсли. Он хочет познакомить меня с режиссером крупного театра и договориться о прослушивании.

– Ничего страшного, – ответила Эди, впервые чувствуя благодарность к моржу. – Я и сама справлюсь.

– А еще мне сказали передать тебе, что мистер Хадл просит всех сегодня прийти в театр к трем часам. Не представляю зачем, но Лилиан подозревает, что он опять что-то задумал.

Эди, затягивавшая шнурки, застонала.

– Тогда мне надо бежать. – Выпрямившись, она схватила с комода несколько шпилек и наскоро собрала волосы в пучок на макушке. – Если задержусь, скажи, пожалуйста, мистеру Хадлу, что у меня была назначена встреча и я…

– Да, конечно, скажу. И, Эди, пока ты не ушла: я переживаю за Руби.

Эди так и застыла.

– За Руби? А что такое?

– Кажется, сегодня утром она не приходила. Я постучала к ней по пути в ванную, и никто не ответил.

Эди подняла брови.

– Может, она еще спит? Или снова куда-нибудь ушла.

– Возможно, но, по мне, странно, что она…

– Вай, можно это подождет, ладно? Руби постоянно с кем-нибудь сбегает, а если мне к трем надо в театр, у меня правда мало времени.

Вайолет нахмурилась сильнее, потом помотала головой и встала с кровати.

– Конечно. И, Эди, скажешь мне, если понадобится помощь с духом, ладно?

Кивнув, Эди направилась к двери, стараясь не обращать внимания на новые уколы вины. Она и так уже утаила от сестры правду о смерти матери, а теперь к этой лжи добавилась другая.

Но это же совсем ненадолго. Вот узнает чуть-чуть побольше…

Не давая себе времени передумать, Эди через плечо распрощалась с Вайолет, распахнула дверь и припустила по коридору.

11

Эди поднялась на крыльцо светло-голубого дома на углу торгово-жилого квартала неподалеку от Джей-стрит. Позвонила в дверь и стала ждать, пока Лилиан Фиоре откроет.

Для частных клиентов Лилиан, спиритистки-целительницы, гостиница была бы слишком людной, поэтому мистер Хадл снимал ей домики или отдельные кабинеты. Сейчас она наверняка принимала одного из таких пациентов и не порадовалась бы, что ее прерывают, но Эди некогда было ждать.

Потоптавшись на крыльце еще с минуту, она позвонила снова.

А потом в третий раз.

Наконец из дома раздались быстрые шаги. Входная дверь распахнулась, и наружу выглянуло крайне недовольное лицо Лилиан.

– Эди? – Раздражение мгновенно сменилось беспокойством. – Что ты тут делаешь? Тебе надо лежать!

– Мне гораздо лучше, – ответила Эди, надеясь, что, пока шла от гостиницы, она чуть-чуть разрумянилась. – Я пришла просить о помощи.

Лилиан через плечо заглянула внутрь домика.

– Хорошо. Ты проходи. У меня пациент, но можешь подождать…

– Не стоит. – Эди набрала в грудь воздуха. Медлить было без толку, и она не хотела, чтобы пациент Лилиан случайно ее услышал. Она достала из кармана юбки пузырек, который Лилиан оставила сестре. – Вайолет сказала, ты