Экипаж лейтенанта Родина - Сергей Михайлович Дышев Страница 24

Саня затормозил резко, уже и сам понял, что влипли по самое… мама не горюй. Члены экипажа качнулись, как китайские болванчики, еще не понимая, что происходит.

– Давай назад! – еще не зная, что делать дальше, скомандовал Родин.

– Куда назад?

– В кусты, жопой вперед! И по-тихому, – удрученно произнес Иван.

Деревянко включил задний ход и напропалую пошел подальше от поляны, которую облюбовала немецкая танковая группа.

– Стой! Глуши! – очередная команда для Деревянко была как приговор военного трибунала. К исключительной мере.

– Приехали, – понял ситуацию Руслик.

– Присоседились к фрицам, – добавил Сидорский.

Саня с убитым лицом, выражения которого никто не видел, с тоской думал, почему он в этой короткой жизни такой конченый неудачник. Но время, дорогу и ту злосчастную развилку не вернуть, не отмотать назад.

– У нас два варианта, – сказал притихшему экипажу Родин. – Или драпать напропалую, пока гансы нас не опознали, и это по любому трибунал. Или, что может смягчить нашу хренову участь, угнать у немцев танк.

– Круто, – после паузы оценил Сидорский. – Так кто ж его нам даст?

– А мы попросим, – хмыкнул Руслик. – Главное, вежливо и без шума. Немцы – нация цивилизованная, постучим по башне, если закрыто будет. Ну а там уже поработать надо будет…

– В общем, все слушай сюда, – командир уже знал и видел перед глазами из люка фашистского танка дорогу к своим, и в этом танке за механика сидел он сам. – Баграев, пойдешь со мной. Кир, дай ему свой нож… И не криви свое изображение. Может, еще пострелять придется, да, тебе, по догоняющему противнику.

– Понял, даю напрокат, – щиро улыбнулся Сидорский и, вытащив из-за голенища красавец нож, протянул его Руслану.

– Ваша задача: как только мы захватим немчурский танк, быстрым бегом следом за нами. С включенными фарами едем пару километров, потом вырубаем и дальше – по ситуации… Деревянко, если ты сукин кот, будешь отставать, я тебя из немецкого пулемета в г… превращу.

– Но вот не надо нам таких метаморфоз, – заметил Руслан.

– Кончай базар! – Иван почувствовал легкую дрожь не только рук, но и всего тела и уже предвкушал запах чужого танка и чужой грязи на рычагах.

Другого пути не было.

Их «тридцатьчетверка» слилась с густым кустарником. Но здесь запросто мог появиться какой-нибудь Фридрих или Клаус, которому приспичило культурно опорожниться подальше от коллектива.

Перебежками Иван и Руслан подобрались к тому самому танку, который впотьмах приняли за свой. Тихо залегли, Родин дал знак, подождем. И хорошо, что не поторопилась. Из люка вылез танкист с термосом и, что-то сказав, пошел на кухню. А куда еще, жрать всем хочется, фашист ты или коммунист…

Иван показал большой палец, мол, все в масть, дал знак еще подождать. Тут из танка вылез еще один танкист, отошел на несколько метров, стал отливать. Иван махнул рукой, пора. И стремительно, как кавказские туры, они оказались на броне. Родин склонился в люк, спросил, нет ли у вас, комрады, спичек или зажигалки. Не дожидаясь ответа, прыгнул вниз, а Руслан влез в люк механика и тут же взял на нож танкиста. Тот и пикнуть не успел. Оба люка тут же закрыли. Лейтенанту Родин сунул пистолет под горло, сразу вытащил его оружие из кармана куртки, знаком показал Руслану, чтобы принял офицера под охрану, а сам быстро занял место механика-водителя. Машину эту знал, движок еще не остыл, а принцип был один – рвать когти. Так Иван и сделал. Он не видел изумленного лица танкиста, у которого уже иссякала струя; остальные же расположившиеся на бивуаке танкисты роты так и не поняли, с чего бы это танк решил укатить в дебри. По селу покататься, погонять народишко, это понятно, а тут только кусты давить…

А Иван все набирал обороты, открыл люк, чтоб обзор был лучше, увидел, что Саня рванул вслед за ним, ну а теперь не подведи, немецкая машина, гони во весь опор из своего стада. «Давай, давай, немчурка, хороший ты мой!» – приговаривал Иван, отыскивая тумблер, где зажигаются фары, и все никак не мог вспомнить. А останавливаться, лейтенанта спрашивать, драгоценное время терять. Да ведь, сволочь, и не скажет…

В бешеном темпе они доехали до той самой чертовой развилки. Иван затормозил, пропустил вперед Саню, чтобы «тридцатьчетверка» ехала впереди, а пленный танк, как положено, позади. А то влепят свои же по немецкому образу и по фашистскому подобию. Вот это будет очень обидно. И еще чтоб горючки хватило. На броне бак есть, пустой или полный, хрен разберёшь. Эх, молись, Руслик, своему осетинскому богу, Георгию Победоносцу и всем святым, чтоб мчалось, не ломалось… На нашей машине должно хватить, сам проверял, бак еще полный. Вот только нашу соляру фашист не жрет, глотка на бензин рассчитана. На тросе дотащим… Вот только погонятся ли за нами? Вряд ли… Проще списать на боевые потери, чем гоняться ночью с риском потерять другие машины. Эта мысль успокоила Родина, и он уже обдумывал, как ему ловчее, с разумной долей раскаяния изложить их ночные приключения.

Все это время Сидорский в радиосети за радиста-телеграфиста орал, бубнил, долдонил в эфир, вызывая в бригадной радиосети позывной батальона «Волга». «“Волга”, я —“Волга-5”, как слышите…» Но расстояние от своих откатали бог знает сколько, и Кирилл пока никак не мог нащупать комбата ни на основной, ни на запасной частоте. И вдруг среди эфирного треска пробилось: «Я – “Волга-1”, как слышите, прием». Киря тут же приказал Деревянко остановиться и передал в эфир, что «Волга-5» едет на базу. Сидорский выскочил на башню, замахал руками, Иван понял, тут же остановился.

– Есть связь, – крикнул Сидорский.

Иван через несколько мгновений уже подключился к радиосети, повторил комбату, что едут на базу и захватили немецкий танк с пленным офицером.

В ответ услышал без кодовых обозначений:

– Вы что там перепились, какой к хренам танк с офицером?!

– “Волга-1”, за мной следует трофейный танк. Прошу не убивать, я за рычагами.

– В каком районе находишься? – продолжал взрывать эфир комбат Дубасов.

В этот момент перед ним стоял ротный командир Бражкин. Он пару часов назад доложил, что пропал без вести танк лейтенанта Родина, который следовал замыкающим в колонне роты. И, когда услышал, что Родин вышел на связь и, возможно, с трофеем, вздохнул облегченно и почувствовал, как давно уже пересохло горло и першило, будто торчал там кусок наждачной бумаги.

– Следуем на базу с трофейным танком, – повторил Родин и отключился, сделав вид, что не услышал вопроса. И недосуг уже было шарить по карте.

Баграев сидел на башне.