Царь Давид - Алекс Грин Страница 20

Давид спрятался в поле. Когда настало новолуние, царь сел за стол. Он, как обычно, сидел на своём месте у стены. Ионафа́н сидел напротив, Авне́р — возле Сау́ла, а место Давида было свободным. Сау́л подумал: «Случилось что-то, из-за чего он нечист. Да, наверное, он нечист» — и ничего не сказал в тот день. На следующий день место Давида опять пустовало. Тогда Сау́л спросил своего сына Ионафа́на:

— Почему сын Иессе́я не пришёл к столу ни вчера, ни сегодня?

Ионафа́н ответил Сау́лу:

— Давид попросил у меня разрешения сходить в Вифлеем. Он сказал: «Прошу, отпусти меня. Наша семья приносит в городе жертву, и мой брат позвал меня. Позволь мне пойти повидаться с братьями». Поэтому его нет за царским столом.

Сау́л разозлился на Ионафа́на и сказал ему:

— Сын непокорной женщины, думаешь, я не знаю, что ты заодно с сыном Иессе́я? Ты позоришь себя и свою мать. Пока жив сын Иессе́я, не устоишь ни ты, ни твоя царская власть. Сейчас же пошли за ним и пусть его приведут ко мне. Он должен умереть.

На это Ионафа́н сказал Сау́лу:

— За что его убивать? Что он сделал?

Но Сау́л метнул копьё в Ионафа́на, чтобы убить его, и тот понял, что отец решил убить Давида. Ионафа́н вышел из-за стола в сильном гневе и ничего не ел в тот день, потому что очень переживал за Давида и потому что отец унизил его.

Утром Ионафа́н вышел в поле, чтобы встретиться с Давидом, и с ним был юный слуга. Ионафа́н сказал слуге:

— Беги, ищи стрелы, которые я пускаю, и тот побежал.

Ионафа́н выстрелил так, чтобы стрела упала впереди слуги. Когда слуга добежал до того места, куда упала стрела, Ионафа́н крикнул ему:

— Стрела впереди тебя!

Он добавил:

— Беги быстрее! Не медли!

Слуга Ионафа́на собрал стрелы и вернулся к своему господину. Он ни о чём не догадывался, только Ионафа́н и Давид знали, в чём дело. Потом Ионафа́н отдал лук и стрелы слуге и сказал ему:

— Отнеси это в город.

Когда слуга ушёл, Давид вышел из укрытия, которое находилось поблизости, с южной стороны. Он упал на колени и три раза поклонился до земли. Они поцеловали друг друга и оба заплакали, но Давид плакал сильнее.

Ионафа́н сказал Давиду:

— Иди с миром, ведь мы оба поклялись именем Господа, сказав: «Пусть Господь всегда будет свидетелем соглашения между мной и тобой и между моими потомками и твоими потомками».

Давид ушёл, а Ионафа́н вернулся в город.

Двенадцатая глава

Адуллам

Он вышел из Гивы, идя по гористой дороге Вениамина. Давид внимательно наблюдал за дорогой, поскольку знал, что Саул может послать погоню. Как только он замечал поднимающуюся вдали на дороге пыль, он прятался за скалу и ждал, пока прохожие не пройдут. И действительно, часто это были израильские патрули.

В очередной раз, лежа на животе за скалой, он заметил на дороге шестерых путников, пригляделся к ним и узнал воинов из тысячи Ионафана: двух лучников, и четырех копейщиков. Должны ли они догнать его? Он услышал, как один из них сказал:

— Ионафан нам сказал, что мы его найдем у Нова.

Ионафан не мог его предать. Потом он узнал Эзера среди воинов и сказал себе, что из всех людей после Ионафана Эзер самый достойный. Он был военачальником из племени Гада и считался лучшим среди людей Ионафана. Он встал и позвал их. Они остолбенели, потом бросились к нему с радостными восклицаниями:

— Это Ионафан послал нас. Он встревожился, когда узнал, что ты один на дороге. Он прислал нас к тебе! — после долгих объятий бессвязно объясняли воины.

— Давид, Саул совсем обезумел от ненависти к тебе. Ионафан, ах, Давид, если бы ты знал…

— Если бы я знал что?

— Его отец только и говорил о том, как тебя убить.

Они привезли с собой немного провизии, что позволило им не слишком страдать от голода, — хлеб, сыр, сушеный инжир… Они надеялись получить пропитание в Нове. Давид оставил всех за городом, а сам пошел к дому Ахимелеха. Городишко был маленьким: в Нове не дадут ужин в честь их приезда. Сколько было жителей в этом местечке? Не было и трех сотен: священники, земледельцы, вынужденные постоянно поливать землю, чтобы хоть что-то вырастить, мелкие ремесленники. Давид помнил место где его принимали и постучал в дверь. Им открыл седой, сгорбленный мужчина лет пятидесяти.

— Я ищу Ахимелеха, — сказал Давид.

Искра удивления а затем страха мелькнула во взгляде старика. Он бросил осторожный взгляд за спину Давида.

— Почему ты один? Почему с тобой никого нет?

Давид ответил ему:

— Царь дал мне поручение и предупредил: «Никто не должен знать, куда и зачем я тебя посылаю». Я договорился со своими людьми встретиться в условленном месте. Дай мне, что у тебя есть, лепёшек пять или что найдётся.

Когда они вошли, он опустил щеколду. Перед ним стоял знаменитый Ахимелех, священник, который четыре года назад чувствовал его как победителя Голиафа.

Священник сказал Давиду:

— Обычного хлеба у меня нет, есть только священный. Я дам его, если твои люди воздерживались от близости с женщинами.

Давид ответил священнику:

— У нас не было женщин, так же как и раньше, когда я ходил в военные походы. Если мои люди чисты, когда поручение обычное, тем более они чисты сегодня.

Тогда Ахимеле́х дал ему священный хлеб. У него не было другого хлеба, кроме хлеба, который лежал перед Господом и который в тот день заменили свежим.

В Нове не осталось таких молодых людей, как Давид, — все ушли. Нов был чем-то вроде дома священников. Одним из немногих молодых людей, которых Давид там увидел, был Авиафар — угловатый юноша с пылким лицом.

Давид, осматривая двор, натолкнулся на холодный и колючий взгляд знакомого человека. Он вспомнил его, это был эдомитя́нин по имени Доэ́г, старший над пастухами Сау́ла. Что он делал здесь, Давид не стал спрашивать, было ясно, что Доэг донесет Саулу, а значит, необходимо было уходить.

Давид спросил Ахимеле́ха:

— Нет ли у тебя копья или меча? Я не взял с собой ни меча, ни другого оружия, потому что поручение царя было срочным.

Священник ответил:

— Есть меч филисти́млянина Голиа́фа, которого ты убил в долине Э́ла. Он там, за эфо́дом, завёрнут