Карл Любезный - Владимир Васильевич Москалев Страница 16

— Смотрите, ваше высочество!

И он указал рукой. Сразу же за небольшой возвышенностью шла крутизна — обрыв шириной около пяти шагов и глубиной не меньше пятнадцати футов. Принц растерянно смотрел, понимая, что еще немного, и он упал бы вместе с лошадью в этот ров, который из-за пригорка не виден был даже с расстояния в несколько шагов. Далее — неминуемая смерть, вызванная ударами и переломами. В живых остаться в данной ситуации — один шанс из десяти.

Герцог Орлеанский, напряженно следивший за развитием событий, скривив губы, вполголоса со злостью произнес, бросив полный ненависти взгляд в сторону всадника:

— Черт бы побрал этого болвана! Он вырвал у меня из рук корону.

Покушение не удалось. Поняв это, герцог подъехал к наследнику престола и с удивлением, в ужасе вперив взор в глубину рва, наигранно воскликнул:

— Вот так пассаж! Кто бы мог подумать, ваше высочество! Не иначе как Всевышний уберег вас от падения в эту дьявольскую западню. Возблагодарим же Господа за ваше чудесное спасение!

— А ведь это вы направили меня сюда, любезный дядюшка, — ответил на это Карл. — Еще мгновение, и я бы вылетел из седла, разбив себе голову.

— Кто же мог знать, что здесь окажется такая ловушка? — сокрушенно развел руками герцог Орлеанский. — Разве можно было увидеть ее с того места, где мы стояли?

— Так или иначе, но я обязан жизнью вот этому человеку. — Принц кивком указал на Этьена де Вержи. — Должно быть, дядя, вам чертовски жаль, что так случилось, ведь если бы не он, корона досталась бы вам.

— Это так, разумеется, — натянуто улыбнулся герцог, — но мне, поверьте, достаточно и того, что королем Франции будет мой троюродный племянник. — Бросив быстрый, колкий взгляд в сторону молодого человека, он прибавил: — Полагаю, вашему высочеству следует отблагодарить своего спасителя, который, таким образом, избавил от траура все королевство.

— Награда не замедлит себя ждать, — ответил принц, — а пока я подарю вам, господин де Вержи, одного моего хорошего знакомого, с которым, уверен, вы подружитесь. Мне, во всяком случае, будет приятно всегда видеть вас вдвоем. — Он обернулся. — Эй, Рибейрак, иди сюда! Познакомьтесь, господа, и подайте друг другу руки.

От группы охотников отделился всадник (рост выше среднего, благородные черты лица, светло-каштановые волосы) и, подъехав к Этьену де Вержи, широко улыбаясь, протянул ему руку.

— Ну вот, — воскликнул обрадованный Карл, — знакомство состоялось, значит, вы будете друзьями, заодно и моими; право, мне всегда этого не хватало!

— Друзьями? Отлично! — весело проговорил Филипп де Рибейрак, придворный, двадцати двух лет. — Согласен, черт возьми, чем более что так пожелал сам король.

Этьен де Вержи явно не понял:

— Его величество? Но когда же это?

— Да только что, будь я проклят! Насколько мне известно, у Людовика Одиннадцатого больше нет сыновей и вряд ли они еще появятся. Но пусть даже и так, все одно королем быть принцу Карлу.

Дофин привстал в седле и вытянул руку в направлении, куда убежала свора:

— А сейчас, господа, вперед! Мы и так уже потеряли много времени. Я хочу посмотреть на этого оленя, пока он еще живой. За мной же, скорее! Ату его, Галаор!

Любимый пес Карла, услышав команду хозяина и увидев его вытянутую руку, сорвался с места и помчался вдоль оврага. Охотники с гиканьем понеслись вслед за ним.

Так Этьен де Вержи приобрел благорасположение дофина Карла, о чем, едва охотники вернулись, сразу же стало известно всему двору, что и подтвердилось льстивыми улыбками кавалеров и многозначительными взглядами дам. Но всего ценнее оказалось знакомство с человеком, «подаренным» ему будущим королем. До самого своего смертного часа будет благодарен Этьен небесам за то, что случай на охоте свел его с Филиппом де Рибейраком, лучше которого, как он говорил позднее, и выдумать нельзя.

Второй случай еще больше укрепил позиции молодого придворного и, разумеется, его нового друга, которого с тех пор называли не иначе как «подарок короля».

Удрученный неудачей на охоте, герцог Орлеанский позвал к себе личного астролога, некоего Эврара Велонна, сведущего ко всему прочему в оккультных науках, и спросил его, каким образом лучше всего отправить на тот свет человека. Астролог, имевший немалый опыт в такого рода делах, счел нужным уточнить:

— Речь идет о знатной особе или же…

— Конечно, о знатной, дьявол ее забери! — вскричал герцог. — Стал бы я ломать голову над тем, как отправить к праотцам простолюдина!

— В таком случае есть несколько способов, — авторитетно заявил Велонн. — Один из них — изготовление восковых фигурок. Епископ Трирский как-то задумал окрестить к Пасхе всех евреев его города; некрещеные должны быть изгнаны. Евреи в ответ на это слепили восковую фигурку епископа и попросили священника окрестить ее. В пасхальное воскресенье фигурка была расплавлена, и епископ упал мертвым возле купели во время обряда крещения.

— Сие не годится, — досадливо махнул рукой герцог. — К особе, о которой идет речь, такое действие неприменимо.

— Обратимся к смерти Жанны Наваррской, супруги короля Филиппа, — бесстрастно продолжал звездочет. — Как известно, в ее кончине обвинили епископа Труа. С помощью ведьмы он изготовил восковую фигурку королевы и, окрестив ее, дал ей имя Жанна. Затем он проткнул куклу иголками в нескольких местах. Спустя некоторое время королева заболела. Однако она никак не желала умирать. Епископ в гневе разломал фигурку, растоптал и бросил в огонь. Прошло совсем немного времени, и королева отправилась в мир иной.

— Чертовщина какая-то, клянусь головой святого Варула! — поморщился герцог.

— К вашему сведению, монсеньор, такой способ избавления от врагов практикуется со времен римлян.

— Я не желаю прибегать к чернокнижию, Эврар, и общаться с дьяволом и духами тьмы. Твои сатанинские методы могут проложить путь к костру. Неужели в твоем арсенале не найдется другого действенного средства, которое, как ты понимаешь, не позволило бы пасть на меня ни малейшей тени подозрения?

Астролог в задумчивости потер рукой подбородок.

— Если бы я знал о пристрастиях того лица, которое мешает вашему высочеству, о его вкусах, его любимых лакомствах наконец…

Герцог вспомнил:

— У него в комнате, на столе, всегда стоит коробочка с миндалем; прежде чем съесть, человек этот замачивает орешки в воде. Понимаешь? Чашка с водой… она тоже на этом столе.

Эврар хищно улыбнулся:

— Тогда все очень просто, ваше высочество. В воде можно незаметно растворить порошок, она сохранит при этом свою прозрачность и напитает все, что в нее положат, в том числе и орехи, и вот если съесть несколько таких орехов…

— Человек умрет? — весь напрягся герцог Орлеанский. — Как скоро? Что он почувствует и сколько пройдет времени: