Сцены из нашего прошлого - Юлия Валерьевна Санникова Страница 13

Тут можно читать бесплатно Сцены из нашего прошлого - Юлия Валерьевна Санникова. Жанр: Проза / Историческая проза. Так же Вы можете читать полную версию (весь текст) онлайн без регистрации и SMS на сайте 500book.ru или прочесть краткое содержание, предисловие (аннотацию), описание и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.
Сцены из нашего прошлого - Юлия Валерьевна Санникова
  • Категория: Проза / Историческая проза
  • Автор: Юлия Валерьевна Санникова
  • Страниц: 31
  • Добавлено: 2023-03-30 09:01:42
  • Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних просмотр данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕН! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту pbn.book@yandex.ru для удаления материала


Сцены из нашего прошлого - Юлия Валерьевна Санникова краткое содержание

Прочтите описание перед тем, как прочитать онлайн книгу «Сцены из нашего прошлого - Юлия Валерьевна Санникова» бесплатно полную версию:

Какие люди жили раньше на нашей земле? О чем думали-гадали, на что надеялись, чего боялись? Истории о вмышленных и реально существовавших персонажах. Здесь и князь Василько Теребовльский, ослепленный по приказу своих братьев-князей. И боярин из дружины Ингваря Ингваревича, возвращающийся домой в разоренную Батыем Рязань. И Александр Александрович Благоев, назначенный в судебную палату Санкт-Петербруга и не выносящий несправедливости, которая царит повсюду. И другие люди, похожие и не похожие на нас сегодняшних.

Сцены из нашего прошлого - Юлия Валерьевна Санникова читать онлайн бесплатно

Сцены из нашего прошлого - Юлия Валерьевна Санникова - читать книгу онлайн бесплатно, автор Юлия Валерьевна Санникова

делаю осторожный шаг, рассматриваю покойников. Голова Юрия Ингваревича мощным ударом практически отделена от тела. Дальше него лежит еще один безголовый. На пике, воткнутой в землю болтается чья-то кудрявая голова. Рот разинут в безмолвном крике, из него торчит обрубок языка, зубы все до единого выбиты.

«Порубали как капустные кочаны… Нет, друг ты мой любезный, – говорит внутри тот же, что и давеча вкрадчивый голос, – не рубали их, казнили».

«Как же мы их всех хоронить будем», – думаю я, а глазами продолжаю искать ее. Среди мертвых я ее доселе не видел.

«Боже, пусть мне ее не найти. Сделай такую милость».

Первуша же уцелел? Может и Олёна жива.

– Сколько убереглось от смерти? – спрашиваю юношу.

В мертвой тишине мои слова звучат почти кощунством. Допытываться о живых посреди поля, засеянного мертвецами?! Как только язык повернулся…

– Немного, – отвечает отрок, – человек пятьдесят. – Ты ищешь кого-то, боярин? – переспрашивает.

– Женщина, молодая, Олёной кличут. Волосы русые, над правой бровью шрам, вот такой, – показываю двумя пальцами величину шрама Олёны.

Первуша отводит глаза в сторону, перебирает в памяти лица выживших, качает головой.

– С такой приметой никого не знаю…

Как вода устремляется из спущенного пруда, так все устремились к Первуше, обступили его, расспрашивают о своих. Немного погодя отходят в сторону, почти все со скорбными лицами. Но есть и такие, что облегченно вздыхают. Их пара человек, не больше.

Ослябя стоит в стороне и Первушу не расспрашивает. По щекам его катятся слезы. «Давно ли он плачет?» Он замечает мой взгляд, разводит руками и невольная грустная улыбка обнажает его крупные белые зубы. Выходит, нашел своих Ослябя, оттого и плачет как ребенок.

Памятником это последнего пребывания в Рязани с Ингварем Ингваревичем останется у меня в сердце глубокая скорбь, которая с каждым днем, проведенным в городе, становиться тяжелее и тяжелее.

Обморок князя продолжается целый час. Оклемавшись и выпив водки, он идет прямиком в Спасскую церковь.

Там среди тел, лежавших между камней, штукатурки и рухнувших с потолка балок, находит тело матери своей княгини Агриппины Ростиславовны и других своих сродственниц. Женщин выносят на снег, складывают аккуратно рядком, и поп Силантий читает над ними молитвы и кропит мучеников святой водой.

К вечеру на площади перед Борисоглебским собором, которую раньше еще очистили от тел, собираются оставшиеся в живых рязанцы. Из соседних чудом уцелевших сел приходят люди, среди них несколько попов. Зажигают свечи, поют псалмы, молятся.

За городом разложены огромные костры: надо разогреть смерзшуюся землю. На том месте роют ямы, неглубокие, всего в полтора аршина. Покойников свозят туда, кладут головой на запад, руки, ежели получится, скрещивают на груди. Удальцов, резвецов и все узорочье рязанское набивают в братскую могилу в два, в три яруса.

По каждому служат панихиду.

Жену свою и дите малое, которые лежали на площади перед Спасской церковью, Ослябя хоронит во дворе своего дома. Я помогаю ему вырыть ямину, поп Силантий, опухший от слез и водки, осипший от ежедневного многочасового молебствия, читает по ним заупокойную. Надгробием служит один из круглых валунов, закинутых в Рязань неприятельским пороком.

Ослябя обвязывает камень шелковой лентой, которую вплетала в волосы его жена. У подножия ставит кружку с водкой, накрывает ломтем хлеба.

Олёну я, как не искал, так и не нашел. Люди рассказали мне, что молодых парней и девок татары забрали с собой, в кабалу или для потехи.

Так что может и жива еще моя лебедушка, Господь захочет, свидимся…

Происшествие на мызе Сыренецкой

Статская служба оказалась такой же жестокой, как и военная. И если беспощадность армейской службы еще можно было объяснить зверствами войны, когда по праву сильного творятся величайшие преступления, то объяснить бесчеловечность гражданских чиновников у господина Александра Александровича Благоева никак не получалось. Куда ни кинь, повсюду в государственных учреждениях в мирное время, в отсутствие войны, внеочередных рекрутских наборов и изъятий в пользу армии, вместо мягкосердечия и человеколюбия царили равнодушие и черствость. Вышло так, что зря господин Благоев торопился надеть судейскую мантию председателя Петербургской уголовной палаты, зря мечтал о том, какую пользу принесет он системе правосудия, каким верным слугою закона станет и как заслужит уважение товарищей и признание сограждан. Мечты его разбились о суровую действительность, словно графин с водкой, опрокинутый со стола неловким жестом подвыпившего гостя.

Год назад Россия произвела второй раздел Речи Посполитой и пухлой рукой императрицы Екатерины, в которой был крепко зажат державный жезл, присоединила к себе Подолье, Волынь и земли на востоке Полесья. В обществе при сём происходил невероятный патриотический подъем. Двести пятьдесят тысяч квадратных верст новой плодородной территории по Припяти и Западному Бугу, четыре миллиона новых жителей, способных эти земли обрабатывать и наполнять российскую казну – было от чего прийти в восторг и устраивать ежедневный праздник!

Вся передовая общественность тут же вспомнила о заслугах достойнейшего предка Екатерины – Петра Великого и принялась упоенно отмечать юбилейные даты военных походов Петра и его победы в Северной войне, за двадцать лет измотавшей страну так, что тогда ликовать о присоединении Лифляндии и Эстляндии не было никаких сил. Но прошло время, тяготы петровских походов позабылись, остались лишь приятные воспоминания о победах и приобретениях, поэтому Полтавская годовщина, Ништадтский мир, а также новый праздник под названием «воспоминание Турецкой акции» в честь бесславного Прутского похода праздновались в российском обществе с большим размахом.

В тот день, в который происходят события в нашем рассказе в Санкт-Петербурге во дворце генерал-губернатора был намечен торжественный обед по случаю годовщины взятия Шлиссельбурга. Дата была не круглая, девяносто один год минул с момента разгрызания «зело жестокого сего ореха», как отозвался о нем Петр, но российских чиновников это не смущало. Все было готово к обеду, балу и ночному фейерверку, приглашения разосланы, и почти все знатные господа и дамы подтвердили свое присутствие на вечере.

Господин Благоев был вызван в пятницу 11 октября к десяти часам утра, но не в качестве гостя, а для внушения, которое обер-полицмейстер – именно в такой должности прибывал тогдашний губернатор Петербурга Никита Иванович Рылеев – собирался ему сделать. Никита Иванович занял свой пост совсем недавно, всего месяц назад и с усиленным рвением брался за дела и вникал во все подробности, требовавшие, по его мнению, срочного личного вмешательства.

Проблема с господином Благоевым состояла в том, что он никак не хотел вынести вердикт и тем завершить дело о двойном убийстве, произошедшем в Ямбургском уезде, на мызе, владельцем которой был Алексей Ильич Чайковский. Жертвами стали сам Алексей

Перейти на страницу:
Вы автор?
Жалоба
Все книги на сайте размещаются его пользователями. Приносим свои глубочайшие извинения, если Ваша книга была опубликована без Вашего на то согласия.
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Комментарии / Отзывы
    Ничего не найдено.