В поисках рая. Экспедиция «Кон-Тики» - Тур Хейердал Страница 10

Лов продолжался. Рыба все прибывала, попалась даже маленькая акула. Вдруг мы снова подскочили от воинственного крика. Вот теперь дело серьезное! Лодка скрипя накренилась; под смуглой кожей старика играли тугие мышцы… А в черной воде мелькало что-то белое — брюхо огромной рыбины. Вода бурлила под страшными ударами — вот она, вот она, зверюга! А вот уже с другой стороны! Смотри, Лив, с другой стороны! Будто грохнул выстрел — на борт обрушился удар акульего хвоста. Да, вот это рыбалка!.. Лодка качалась среди фонтана брызг. В голову акулы вонзился топор. Рраз!.. два!.. три… Удары о борт прекратились.

Простись, акула, с Тихим океаном.

Глава третья

Уединенные островки

Древнее царство каннибалов. — Где высаживаться? — Одни на незнакомом берегу. — Сын швейцарца и полинезийки. — Омоа — райская долина. — Дикий сад. — Мы расчищаем участок в лесу. — Бамбуковая хижина готова!

Экватор рядом, и «Тереора» спешит, спешит к цели, подгоняемая свежим пассатом. Уже целую неделю мы видим только пустынный океан, только волны и небо…

Но вот рано утром из-за горизонта вместе с солнцем вынырнули наконец долгожданные острова. Из воды торчали крутые, неприступные вершины. Могучие валы, исступленно рокоча, обрушивались на нежданное препятствие.

Не очень-то гостеприимно выглядят острова издали… Будто развалины гигантских замков, а облака, цепляющиеся за вершины, — словно дым. Внушительное зрелище. И красивое.

Остров появился и ушел за горизонт, но на смену ему показывается следующий. Голубая океанская гладь отделяет их друг от друга, а у берега вода зеленая, как трава: ее окрашивает планктон, который питается тем, что смывают с берега волны. Зеленое пастбище притягивает косяки рыбы, преследуемые неугомонными дельфинами.

Птицы стаями сопровождали шхуну и пикировали на рыбу, соблазненную нашими удочками.

Мы пошли вплотную к берегу и с первого же взгляда убедились, что в самом деле попали в благодатнейший уголок Южных морей. По склонам долин, глубоко врезанных в горный массив, взбирались вверх такие пышные леса, такие роскошные пальмы и деревья, что лучшая оранжерея мира показалась бы жалкой рядом с ними.

Словно лепешки исполинского мха, лес облепил вершины. Оттуда он по уступам и расщелинам скатывался вниз, расстилаясь в долине густым ковром зеленых куполов и вееров. Казалось, именно эта зелень окрасила воду. Зелень на суше, зелень в море… Но горы были красные, а небо голубое, как океан.

Не одна лишь тропическая жара создала эти плавучие оранжереи. В глубине островов к самому небу вздымались пики, которые перехватывали тучи и выжимали из них дождь. Быстрыми ручьями и речушками дождевая вода бежала по скалам, через лес и долины в зеленый океан. Время сильно источило рыхлые горные породы. Глубокие пещеры, подземные реки, причудливые скульптуры, острые шпили превращали каждый остров в сказочное царство. В этом царстве нам жить! Сойдем на берег и углубимся в таинственный лес, а «Тереора» устремится дальше…

Лежа на животе, вооруженные биноклем, мы попытались проникнуть взглядом в чащу, которая будет нашим домом. Красиво, угрюмо, пустынно… Безлюдье, тайны на каждом шагу…

Брандер посматривал на нас, завороженных невиданным зрелищем. Перед лицом могучей безмолвной природы мы чувствовали себя очень маленькими. И не могли глаз оторвать.

— До чего же мрачно, — произнес капитан Брандер. — Эти дебри, эти горы — они так давят на человека. Возвращайтесь-ка вы с нами.

Но теперь, когда мы достигли цели, разве можно было нас отговорить!

Брандер клялся, что мы еще пожалеем, когда останемся одни. Местные жители, немногие, которые еще уцелели, такие же угрюмые, как эти долины. Европейцев на Фату-Хиве нет. И нет никаких надежд покинуть остров, пока через месяц или два не вернется шхуна. Горы и море отрежут нас от всего света.

Но Брандеру пришлось уступить. Мы твердо стояли на своем. Поворачивать — поздно. Сдаваться — рано.

Мы потратили целую неделю на то, чтобы обойти весь архипелаг. Осмотрели все острова и удостоверились, что дома, изучая карту, листая справочники и пыльные тома, сделали удачный выбор.

Итак, перед нами Фату-Хива, самый красивый и живописный из островов Маркизского архипелага.

— Где вас ссадить? — спросил Брандер, показывая на дикий берег.

— У вас есть карта? — вопросом ответил я.

Карта нашлась, но на ней были показаны только контуры Фату-Хивы.

— Что ж, давайте осмотримся, — предложил Брандер и велел править вдоль берега.

Отвесные скалы обрывались в пучину, отороченные внизу кипящим прибоем. Но кое-где стена расступалась, и мы видели уходящие в глубь острова райские долины. Плывя по темно-зеленой оборке Фату-Хивы, мы ощутили дыхание дебрей.

Брандер и Теодор стояли у поручней, расспрашивая полинезийца, местного жителя. Сами они, хотя много лет и плавали в этих водах, видели остров лишь с моря… Нужно подыскать долину, где мы можем поселиться. Первое требование — питьевая вода.

Вот среди гор раскинулась красивая широкая долина. У входа в нее над лесом высятся могучие изваяния, выполненные самой природой. Вдоль галечного пляжа выстроились хижины, крытые пальмовыми листьями. Стоят сарайчики для лодок местных жителей.

— Ханававе, — объяснил Брандер. — Вдоволь питьевой воды в речке, изобилие фруктов. В деревне — полсотни жителей.

Лив загорелась. Она хотела тотчас сойти на берег. Но Брандер покачал головой.

— Нездоровый климат, — сказал он. — Страшная сырость, влажный воздух, в деревне всякие болезни. Еще заразитесь. Слоновая болезнь здесь — истинное бедствие.

Ханававе замкнула свои исполинские каменные ворота, а мы продолжали путь вдоль обрывистого берега. Одно за другим сменялись тесные ущелья и расщелины, до краев наполненные зеленью. Но ни воды, ни места для жилья… Ага, вот чудесный бережок, густой лес!

— Аоэ теван, — объявил островитянин.

Нет питьевой воды.

И опять долины меж высоких круч. В одной нет воды, в другой так темно и тесно, что невозможно жить.

А вот тут и красиво, и питьевая вода есть! Исполнение нашей мечты? Увы, и в эту долину — она называлась Ханаун — проникла слоновая болезнь. Два искалеченных ею старика — вот и все население Ханауи.

Последняя долина, Омоа. Широкая, просторная, тянется до самого сердца острова. Красиво — залюбуешься! Вдоволь фруктов, достаточно питьевой воды. Наряду с Ханававе это единственная на Фату-Хиве большая долина. Но в деревушке у самого моря — люди, около сотни островитян… Правда, выше в долине никто не живет.

«Тереора» бросила якорь в заливе, обрамленном скалами и зелеными холмами. Вгрызаясь в