Мари Бенашвили - С Луны видно лучше (СИ) Страница 42

Мы молчали еще. Еще молчали. Мы вообще очень много молчали, чрезмерно много. Насколько мне надоел один вид во все стороны, что знал уже каждую заковырку в этой гробнице и в известной мере сочувствовал Равиру, который валяется тут незнамо сколько лет. А тут и слышу громкое, кричащее, оглушающее:

-Я хочу домой, к себе на Луну, на настоящую!

Тьма, промежуток, тянущее, черное свечение. Ничто рядом, рядом только все. Я вдруг упал, но падал долго, тянущимися часами. После часа или двух, я смог разглядеть рядом с собой космонавта. Он падал так же. Так же непринужденно и свободно. Еще никто и никогда так не падал, только мы решились. Мы летели в никуда, ничего не видя, кроме самих себя. А летели с опущенными головами, собираясь упасть и забыть. А все не могли. Он смотрел на меня и что-то все говорил, но никак я не мог понять, что именно. Снова не было звуков и реальности. Ненавижу находиться в таких пространственных лифтах. Но, наблюдая за стараниями друга, я поддержал его и стал отвечать. Кричал изо всех сил, а изо рта – ни звука. А кричал и сам не знаю что. Но точно знал, что по теме разговора. Странного разговора двух падающих из никуда в никуда. Но мы, уверен, поняли друг друга. Тогда я повернулся снова от него, посмотрел вниз. А там – ничего. Закрыл глаза, ничто не изменилось. Все падал, падал, перестал чувствовать падение. Кажется, стал парить в воздухе. Открыл глаза – все по-прежнему. Тогда я совсем перестал понимать, смотрю ли я вообще. Еще немного, и все. Я упал. Было больно, но уже не так. Я вдруг вновь стал чувствовать, что ничего не чувствую.

Мне не хочется пить, есть, мне не жарко и не холодно, с лиц исчез пот, сердца не слышно. Не нужно дышать, не нужно делать вообще ничего. Ко мне вернулось хладнокровие и мертвое спокойствие. Стало очень хорошо, вернее, нет, не хорошо. Просто стало так, как было всегда. Мирный ход чего, прервал единичный случай. Я больше не жаждал говорить, и мог подолгу слушать. Вернул в себя, точнее себя в равнодушного наблюдателя, непоколебимого, в наивысшей степени правильного и единственно возможного в космосе. Неужели, я вновь в реальности? В той, к которой привык. А где же космонавт? Постойте, ведь я же на Луне. Да-да, на своей давней знакомой, рядом с Землей. Какой знакомый вид, какой прекрасный и родной. Кругом тишь, тьма, где-то жужжат планеты и звезды. Ослепляющее, самое подлинное на свете Солнце. Его прыгающие взрывы лавы, обжигающий нрав, пылкость – все узнаю. Вон впереди Земля. Я, кажется, был на ней, но не на той, что видно сейчас. Это на нее я смотрел многие дни или годы, ее же созерцаю сейчас. И, конечно, она сама – Луна. Холодная, серая, со своими кратерами, размеры и камушки на которых я знал по памяти. В таких огромных расстояниях, блуждая по которым совершенно сбился со счета всего на свете, сквозь неизвестные планеты, самые редкие открытия, я оказался снова здесь, дома. Я удивился бы ранее такой возможности, если бы не понимал, что удивляться чему-либо не моя прерогатива. А интересно, я так и остался в теле человека? Глянул на руки: пальцы, кожа, видны вены, странные прорези –линии на ладонях. И ноги тут как тут. Да, с чужих глаз, устремившихся в мою сторону, был бы я человеком. Кстати, а вот и самый настоящий человек.

Глава 21: открывайте дверь, мы вернулись

Вдалеке лежит белая фигура. Космонавт, в скафандре. Незнамо откуда, он снова в нем. Лежит, не шевелясь. Бегу к нему. Я сел рядом и окликнул его. Но не было ответа. Я крикнул – ничего. Я перевернул его на спину, на что он покорно согласился. Шлем, скрывающих лицо, как раньше, не дал мне возможности разглядеть космонавта. От меня спрятали человека в тесных странных оковах защиты землян. На нем было все настолько плотное и жесткое, что дотронуться до части тела, самой части тела, требовало немалых усилий. После нескольких попыток, космонавт слегка поершился и издал какое-то мычание. А потом я расслышал:

-Это ты?

-Скорее всего, я, - так же тихо ответил.

-Что происходит? - раздавался голос из шлема.

-Все по-прежнему. Только мы на Луне.

-В зеркальной Вселенной?

-Да нет же. Мы тут, на Луне.

Он приподнялся и, с моей помощью, встал на ноги. Узнал в нем того, кого с удивлением встретил когда-то. Он отряхнулся, неуклюже поворачивался в стороны, голос его был вновь приглушен и неясен, но все так же узнаваем.

-Не шутишь? Свою ли Землю я вижу? Или это опять иллюзия, какое-нибудь другое измерение, моя больная старческая фантазия?

-Это - то место, где мы встретились. А вон там ты когда-то родился. А видишь, стоит машина?

-Не хочешь ли ты сказать, что это…

-Твоя ракета. Года идут, нас уж не было тут, а она непоколебима, все еще здесь, в ожидании тебя.

-Поверить не могу.

-Придется.

-Я дома?

-Да.

-Я дома! Дома! Я, слышишь, я дома! – он кричал, рвался, прыгал, дергал меня, смеялся и так еще долго. Так долго, что я уж сел, желая дать ему возможность нарадоваться всласть. Маленький человечек пляшет, стараясь, как может в условиях скафандра, на фоне большого шара Земли. Никто б более не радовался б так Луне, как космонавт. Он один знал, как мил родной край, когда всю жизнь где-то далеко.

Он, кажется, опомнился и подошел ко мне.

-Я так счастлив! Безмерно, не выразить словами! Это сюда я летел, не зная, чего ожидать, не зная смысла, не зная завтра. Как день, пролетела жизнь, красочно показав мне все стороны, которые никто из земляков моих не узнает больше! Те двадцать с лишним лет, что я провел на Земле, тянулись в пятьдесят раз дольше, чем то время, что я прожил в космосе! И только тело есть моя граница. И вновь я у ног Земли, на Луне. Вновь стоя рядом с тобой, ничего не понимая. Вновь в растерянности, но у своей Земли, только подумать! Как же я сейчас счастлив…

Я понимающе посмотрел на его шлем, представляя за ним изведанные давно глаза и их заряженный огонь, питающий эту земную особь.

-У нас получилось, - с подобием улыбки ответил я. Жалею только, что никогда не смогу радоваться так, как он.

-Дружище! Мы смогли! То попали незнамо как на эту Землю-подделку, то вот безумным образом вернулись! Как ни в чем не бывало! Если бы мы только знали, что, для того, чтобы задействовать эту машину в пирамиде, нужно только сказать! Как глупо и просто.

-Ведь выказать желание – весь смысл. Просто. Но совершенно логично.

-Одного не понимаю – как если Земля не настоящая, а только копия, с ее законами мы перенеслись в реальность?

-Но ведь там, для них все действует.

-А для нас-то нет.

-Если где-то что-то действует, этого может быть достаточно. Ну, по крайней мере, так оно оказалось.

Вот так мы и прибыли, так и приземлились. Никто так никогда и не узнает, что то было, как. Никто не узнает о нас, куда мы попали, и какие тайны открыли. Никто не узнает о зеркальной Вселенной, не попадет туда, а, если и попадет, не поверит. Никто не поверит и нам, не поверят в существование космонавта, в наше знакомство, в меня, в наши праздные, полные удивительных новых чудес скитания, в дальние дали, в невозможные открытия. Так не я сказал, так говорил космонавт. Мы уже сели оба на край кратера, глядя на Землю с узнаваемой точки обзора. Сидели, как раньше любили посидеть рядом, смотря на одни и те же вещи разными глазами. Космонавт был, как ни странно, снова спокоен и трезв разумом, выливая мне свои рассуждения.