Дракон среди нас - Ирина Вадимовна Лазаренко Страница 37

— Да-да, осень, осень, конечно, ну так что же?

— Вон листья опадают! — Йеруш ткнул пальцем в старый вяз, растущий во дворе спального дома. Развернулся с заносом: — Вот небо поблекло! А вон птички на деревьях сидят напупыженные!

— Мало ли что, знаете ли, — бормотал незнакомец, сжимая-разжимая пальцы. — Осень — ещё не причина, ведь не первая же она в Лисках, а только прежде никогда ведь с водой такого не случалось, никогда прежде на моей памяти…

Йеруш чуть наклонил голову и уставился на странного человека глазами диковатой птицы.

— Вода под землёй присыпает, когда магические колебания мурыжат почву. А они вполне могут мурыжить, когда листья опали, цветочки завяли и птички напупыжились. Магические колебания для того и нужны, чтобы всех заколебать.

— Да, да. — Лицо молодого человека как будто перелепилось и теперь выражало страдающую жалкость. — Просто я в этом не понимаю, а городу так нужна помощь, и я не могу упустить… Вы же гидролог, правильно?

* * *

— Илидор, принеси дров! — распаренное лицо Ундвы вынырнуло из клубов пара.

Гномка энергично замахала полотенцем на горшок, в котором варились-ворочались яйца, то и дело подпрыгивая и выставляя гладкие коричневатые бока наружу. Словно пытались воздуха глотнуть.

Илидор бодро агакнул, пронёсся к двери мимо Ундвы, одной рукой дёрнул её за завязку фартука, другой рукой цапнул со столика варёное яйцо, из тех, что стыли там с прошлой варки. Ундва хотела шлёпнуть Илидора полотенцем, но не успела. Рассмеялась, отбросила за спину пегую косу.

Очень радовал Ундву этот новый кухонный работник. Неутомимый и бодрый, он деловитой шаровой молнией носился по кухне, залу, улице, дровяльне, потрескивал от распирающей энергии, делился ею со всеми вокруг. Илидор постоянно что-то напевал-мурчал себе под нос, и от этого мурчания-напева работа Ундвы спорилась бойчее, пироги получались особо румяными и пышными, каши — рассыпчато-аппетитными, а уж какой вышел суп на коровьей голяшке! Даже подпирающие котёл кованые мыши, казалось, жадно дёргают носами!

И было в Илидоре нечто неощутимое и невыразимое словами, но такое понятное и близкое, что Ундва моментально признала этого человека своим — глубинно, от кишок своим. Ей в голову не приходило пересчитывать и проверять продукты, которые Илидор по её поручению привозил на тачках от торговцев, или следить за ним, пока он находился в кухне. Обычно-то с новых кухонных работников Ундва не спускала глаз, но Илидор — он как будто был ей кем-то вроде давнего друга или даже близкого родственника. Старшим братом, к примеру, да — ещё одним старшим братом, который до сих пор почему-то не обзавёлся собственной семьёй и не уехал из отчего дома.

Пинком открыв кухонную дверь, Илидор внёс в поддоне целую гору дров, а вслед за ним в помещение вкатился прохладный осенний воздух и звуки улицы — гомон, скрип колёс, гусиный гогот, лай собак, карканье ворон, что прилетели в Лиски на зимовье из морозных северных краёв. Ундва смотрела, как Илидор несёт поддон к большой печи, выглядывая из-за дровяной пирамиды. Обычный человек бы шатался от тяжести, кряхтел, пыхтел, то и дело перехватывал свою ношу, а Илидор просто шёл и всё, ему было неудобно нести громоздкий поддон, неудобно — но не тяжело. Хоть по виду и не скажешь, но Илидор сильный, словно вытесанный из того же камня, из которого когда-то появились на свет гномы в глубинах Такарона.

Дождавшись, когда дрова будут сложены в дровницу у печи, Ундва взяла из стопки посуды миску побольше. Пускай до вечера ещё далеко, а Клинк не особенно одобряет, когда работников кормят чаще двух раз в день, но пока кухней распоряжается Ундва, у Илидора тут будет сытный завтрак, обед и ужин. И пусть отец хоть горы сотрясает — держать хорошего работника на скудном пайке она не станет!

— Передохни, поешь.

Упрашивать себя Илидор не заставил, ополоснул руки в бадейке и сел за стол, на котором Ундва резала овощи и разводила тесто — с краешку нашлось место, не занятое досками, ложками, ножами, мешочками, тряпицами. Гномка поставила перед Илидором миску с тушёными овощами и кусочками оленины. Хотела сказать, чтобы он снял плащ хотя бы за столом, но не сказала — все предыдущие просьбы на эту тему Илидор игнорировал, и было как-то понятно, что настаивать не стоит, если только не хочешь выглядеть глупо, а Ундва не хотела.

Потому она ни словечка не сказала про плащ, а принялась раскатывать слоёное тесто на другом конце стола — пришла пора приниматься за предвечерние бураги с грибами и сыром. Каждый день за ними приходит мальчишка-лотошник, и до глубокой ночи он будет продавать в Неспящем квартале эти бураги — гномские слоёные пироги, а ещё открытые пирожки с яйцами и луком «по-селянски», которые замечательно готовит одна из жительниц Окраинной улицы, и ещё печёные корзиночки с рыбой в сметане, до которых большая мастерица приезжая эльфка из каких-то северных далей. И ещё лотошник будет разносить сладкие рогульки, которые его хозяин пекарь сделает из остатков теста.

— Клинк сказал, его дед был кузнецом в Лисках, — заглотив первые несколько ложек еды, заговорил Илидор. — А среди твоих братьев есть кузнецы? Или рудокопы?

— Рудокоп есть, — кивнула гномка. — Один из средних братьев, Трогбард. А тебе зачем?

Илидор помедлил с ответом, делая вид, что перемешивает овощи и мясо, и решил сказать правду:

— У меня есть карта рудных рождений. Они, правда, не рядом с Лисками, а в окрестностях Камьеня, зато я всей своей головой ручаюсь за точность этой карты. Может, кому нужно олово и железо? Может, кто заплатит за карту? Только к незнакомцам приходить с таким заверением — сама понимаешь, толку маловато. Ладно бы рождения были рядом с городом, а дальние — нет, дальние у незнакомца никто не купит.

— Это верно, — кивнула гномка. — Только Трогбард сейчас копает к западу от Лисок, а с чужаком главы гильдий и сами говорить не будут. Но ты не расстраивайся, — Ундва заговорила быстрее, увидев, как притухло золотое сияние в глазах Илидора, — Трогбард на днях вернётся, и я вас сведу, договорились? Могу и с парой кузнецов тебя познакомить, но они мне подальшая родня, свояки двоюродные и дедастые дядьки. Лучше будет поговорить с Трогбардом.

Дракон кивнул и, чтобы не дать Ундве спросить о происхождении