Евгений Гуляковский - Искатель. 1990. Выпуск №4 Страница 31

— Heт, туда… туда не пойду.

— Почему?

— Они могут быть там, на квартире, где мы с Инкой живем…

— Ты здесь отдыхаешь?

— Да-а…

— Дела-а… — задумался я. — Вот что… Как тебя зовут?

— Ольга…

— Значит, так, Ольга, как я понял, ночевать тебе негде. Поэтому пойдем ко мне.

— Но… — робко пискнула она.

— Никаких «но», — как можно строже прервал я ее. — У меня в комнате две кровати, есть комплект чистого белья. И не дрожи ты, все позади…

Так она и вошла в мою неприкаянную жизнь нечаянно, негаданно, не сказал бы, что тихо и незаметно, но по-будничному просто, будто я и она ждали этого момента долгие годы, ждали наверняка, не разменивая свои чувства на житейские мелочи, а храня их, как скупец свои сокровища.

Вид Ивана Савельевича не сулил мне ничего хорошего. Настроение у него было хуже некуда, и я прекрасно понимал, по какой причине, по отступать не собирался — не приучен.

— Дачу Лукашова я нашел. Она записана на имя его матери.

— Ото новына… — безразлично буркнул Иван Савельевич, не поднимая головы.

— Мне нужна санкция на обыск, — упрямо гнул я свое.

— С какой стати? — взвился, будто ужаленный, следователь. — Ты в своем уме? Лукашов тебе шо, преступник? Цэ бэззаконие.

— И квартиры тоже, — жестко отчеканил я. — Закон как раз и предусматривает подобные действия. И я требую…

— Ц-ц-ц… — зацокал Иван Савельевич. — Якэ воно упэртэ… Я тебе говорю — нет. И точка.

— Иван Савельевич, — тихо и доверительно спросил я, — звонки были? — показал глазами в потолок.

Иван Савельевич замахал руками, будто увидел нечистую силу.

— Ш-ш… — зашипел он испуганно, невольно посмотрев в сторону приставного столика, где были телефоны и селектор.

Я едва сдержался, чтобы не расхохотаться. Ох уж эта наша боязнь подслушивающих устройств, которые, по мнению обывателей (и не только), некая секретная служба понатыкала везде, вплоть до туалетных комнат…

Но в том, что на Ивана Савельевича надавили сверху, у меня уже сомнений не было.

Иван Савельевнч и впрямь нашел мне в помощники «гарного хлопца», капитана ОБХСС Хижняка, который обложил интересующий нас кооператив «Свет» по всем правилам стратегии и тактики. Выяснилось, что Коберов и Заскокин исполняли в кооперативе роли охранников.

Но кого они охраняли, вот в чем вопрос. И уж, конечно, не председателя, некоего Фишмана, который старательно изображал фигуру большой значимости, а на самом деле был подставным лицом, пешкой в крупной игре. Месячный оборот торгово-закупочного кооператива «Свет» составлял полмиллиона рублей, в основном за счет перепродажи импортной видеоаппаратуры и компьютеров. Но это была только верхушка айсберга, что и раскопал неутомимый и цепкий Хижняк: большая часть сделок совершалась тайно, минуя бухгалтерские документы. Кто-то ворочал бешеными деньгами. Но кто? И чья фигура стояла за зицпредседателем Фишманом?

Посоветовавшись, мы решили для начала подключить финорганы — очередная ревизия, не более того. Но вот тут-то и началось…

Во-первых, Хижняку влетело от начальства за «самодеятельность», и его срочно отправили в командировку на периферию в сельский район. Во-вторых, Ивана Савельевича вызвал прокурор области и так вздрючил за какие-то мелочи, что тот неделю валидол из-под языка не вынимал. А в-третьих… уж не знаю, кто там и что говорил Палычу, но он на оперативников был чернее грозовой тучи и носил нас по кочкам с таким остервенением, будто собирался не на пенсию, а на повышение, где требуется не столько ум, сколько начальственный кулак…

Мне так и не удалось уломать Ивана Савельевнча. И я пошел к Палычу.

— Прошу подключить к расследованию седьмой отдел, — без обиняков заявил я ему.

— Зачем?

— Нужно понаблюдать за Коберовым и Заскокиным. Мне они не по зубам. У них машина, а я пехом.

— Основание?

— Следователь дал «добро»… — уклончиво ответил я.

Палыч изучающе осмотрел меня с ног до головы. Я терпеливо ждал.

— Ладно… — наконец сказал он почему-то с обреченным видом. — Пойду… э-э… к генералу.

Я облегченно вздохнул: значит, Палыч принял решение и теперь от него не отступит, чего бы это ему ни стоило.

— И еще, товарищ подполковник, у меня есть предложение… В общем, нужно ускорить события, подтолкнуть кое-кого к активным действиям.

— Как?

— Хочу запустить в работу записку, найденную в кабинете Лукашова. Думаю, что пора, в самый раз.

— Записка… — Палыч покачал головой. — Это мина…

— Да. Уверен, что она заставит их принять какие-то контрмеры.

— Их? — как бы про себя тихо переспросил Палыч.

— Мне кажется, в этом сомнений нет…

— Может быть, может быть… Хорошо, будь по-твоему. Но мне не хотелось бы… э-э… чтобы жена Лукашова… В общем, ты сам понимаешь…

Да уж, я понятливый… И если по моей вине заштормит, то Тину Павловну следует поберечь…

Тина Павловна встретила меня как старого доброго приятеля. Прошло уже две недели после похорон Лукашова, на которых побывал и я, естественно, по долгу службы. Конечно, я не вышагивал в длиннющей похоронной процессии, а скромно наблюдал со стороны, запоминая участвующих в траурном шествии безутешных сограждан. И все потому, что меня не покидала надежда вычислить неизвестного мне В. А.

— Тина, вас трудно узнать, — невольно восхитился я при виде жены покойного Лукашова.

Она и впрямь выглядела эффектно: длинное узкое платье, выгодно подчеркивающее ее по-девичьи тонкую талию и открывающее мраморной белизны плечи с безукоризненной кожей, свежее, пышущее здоровым румянцем лицо, искрящиеся от радостного возбуждения глаза…

— Я вам нравлюсь? — с обезоруживающей непосредственностью спросила она.

— В общем… да.

— Так в общем или да? — смеется звонко и зовуще.

Это уже слишком! В конце концов я на службе и пришел сюда по делу. Я мотаю упрямо головой и говорю:

— Тина, у меня к вам есть один вопрос…

— Очень важный? — лукаво спрашивает она. — Может, ваш вопрос подождет? А мы тем временем выпьем кофе.

— Спасибо, нет, — решительно жгу я мостик, который она пытается проложить между собой и мной. — Кофе как-нибудь в следующий раз.

— Я вас внимательно слушаю, — с легкой обидой отвечает она.

— В первую нашу встречу я спросил вас, не случились ли какие важные события за день-два до смерти вашего мужа. Помните?

— Припоминаю… — она вдруг напряглась, посуровела.

— Ну и?

— Я ведь вам тогда ответила.

— Ваш ответ я не забыл. Но тогда, как мне кажется, вы находились ну, скажем, в шоке и просто не могли все вспомнить…