Пропавшие. В погоне за тенью - Сергей Александрович Милушкин Страница 14

Все эти мысли молниеносно пронеслись в моей голове, я даже не стал спрашивать, знала она или нет. Какая, в сущности, разница?

— Зачем он убивает этих людей? — спросил я, прислушиваясь к ворочающейся за углом темноте.

Света на сразу ответила на мой вопрос. Наверняка, она раздумывала, какую информацию мне стоит знать, а какую еще рано или возможно, вообще никогда. Я не испытывал никаких иллюзий на этот счет. Мы плыли в одной лодке, но она явно была рулевым.

— Камни. Кристаллы рубина. Чтобы нырять глубже, нужно больше камней, иначе мир, в котором ты оказывается практически не отличим. Там тоже может быть ЦИБ… или даже что похуже.

— Но ведь не всякий же рубин подходит, иначе можно было просто пойти в ювелирный магазин…

— В том то и дело. Количество миров, в которых было ОКБ «Звезда» или похожее предприятие — ограничено. Кто соберет больше камней, тот, по сути, получит власть над перемещениями. Потому что неизвестно, как именно кристаллы при определенном на них воздействии получили свойство связывать между собой параллельные миры. И не просто миры… но и определенные временные отрезки внутри этих миров.

— То есть… я так понимаю…

— Да. Ты правильно понимаешь. Взрыв в одном из миров — ключ к решению этой загадки и путь на трон вселенной. Самый могущественный трон из всех существовавших когда-либо. И тут не до сантиментов. Он сметает все на своем пути. Он знает, что мы идем по пятам.

— И все же… он впереди.

Света вздохнула.

— Мы не можем убивать людей даже ради спасения мира. Поэтому мы будем действовать другим путем.

— Каким же, интересно? — я наполнил стаканчик на два пальца и снова выпил. Удивительно, но голова оставалась совершенно ясной и даже более того, кажется, в моей голове наконец-то начала складываться хоть какая-то более-менее цельная картины происходящего. И от того, что я невольно оказался в самом центре сражения за жизнь бесконечного количества миров, мне стало не по себе. Разве такое может произойти с самым обычным, по сути, человеком. Да, антропологом, да, я изучая цивилизации…

Стоп…

А может быть это все не случайно? Может быть, они выбрали меня?!

От этой мысли у меня побежали по коже мурашки.

Но то, что я подумал дальше… у меня перехватило дыхание. Я замер со стаканчиком в руках, Света что-то начала говорить, но ее голос доносился до меня словно издалека.

Я подумал о том, что они выбрали меня… не тогда, когда я сел в это чертово кресло, позвал Алису, налил себе виски и развернул альбом… они выбрали меня давным-давно… еще…

— Вот же черт!.. — выдохнул я. — Вы… ты… в детском саду, тогда… все это… это было… задумано специально?!

Света перестала говорить.

Воцарилась такая тишина, что я почувствовал движение воздуха по моей небритой щеке.

Света молча взяла бутылку, налила мне полстакана и сказала.

— Лучше выпей еще. Мы в тебе не ошиблись. Ты оказался гораздо умней, чем показывали все наши расчеты.

Дрожащей рукой, словно лимонад, я по глотку выпил виски. Теперь напиток не жег, он леденил и этот жуткий мороз, поднимающийся из желудка, буквально парализовал все мое существо.

— Без тебя бы ничего не получилось. Но и говорить тебе, посвящать полностью в то, что происходит, мы не могли. Ты же понимаешь, почему.

Холод сковал грудь, медленно поднялся по шее и принялся медленно заливать мозг.

Мне еще никогда в жизни не было так страшно. В каком-то оцепенении я прокрутил всю свою жизнь задом наперед — с одной стороны кадры этой кинохроники, пронесшейся перед глазами, были довольно разнообразны, по крайней мере, если смотреть глазами среднего человека. С другой стороны… я вдруг явственно увидел, как это видит нетерпеливый зритель, прокручивающий фильм, чтобы побыстрее увидеть финал или читатель, сразу перескакивающий на последнюю страницу — я увидел, как Провидение неумолимо толкает меня к месту, где я сейчас оказался.

И что еще ужаснее — я не видел других вариантов развития событий. Все было предрешено. Все было кем-то решено и приведено в действие давным-давно без моего разрешения, и я во всем это лишь…

— Господи… — вырвался стон из моей груди. — Неужели я как последний болван… марионетка, все это время я думал, что там, в девственном лесу Бразилии, без телефона, всех этих благ цивилизации, я наконец-то вырвался, стал по-настоящему свободен… а оказывается… даже там вы постоянно нашептывали что мне делать…

Я сжал голову и тихонько заскулил.

— Нет никакой свободы…

Через мгновение я ощутил руку на своей голове.

— Есть. Ты всегда был свободен. Именно поэтому мы тебя и выбрали. Другой бы не справился.

— Ты говоришь это, чтобы успокоить меня. Признаю, я не был готов к такому обороту. Да кто вообще может быть готов услышать, что вся его жизнь с детского сада была запрограммирована?!

— Это может быть сложно…

— Сложно?! Шутишь?

— Я не буду тебя убеждать. Не буду успокаивать, тебе это не нужно. Просто подумай, кто в этом мире… нет… кто во всех этих чертовых мирах вместе взятых знает твоего двойника, темного Антона лучше чем ты? Кто, лежа в шалаше в глухой деревне, не знающей благ цивилизации, отказался от всего ради свободы? Многих ли ты знаешь таких людей?

Я уныло мотнул головой.

— В мире не так много идиотов.

— Вот-вот, — поддакнула Света. — И среди этих немногих нужно было найти одного. Который бы рискнул. Во всей Вселенной во всех ее бесконечных мирах ты оказался единственным, кто способен сделать это.

— Звучит лестно, но, кажется, вы поставили не на того коня.

Света улыбнулась.

— Пока что этот конь ни разу не подвел.

— А если я не справлюсь?

— Боюсь, что вариантов не много. Мы все будем очень стараться. В противном случае, сам понимаешь, что может случиться.

Я не стал уточнять, какие катаклизмы обрушатся на головы невинных жителей бесконечных миров — и так все было ясно. Однако, в данный