История Серого - Владимир Дмитриевич Ляленков Страница 6

Вокруг острова было множество маленьких островков. Глубина воды между ними не доходила волку до брюха. Совершенно бесшумно он пробирался с островка на островок. На фоне серого горизонта отчетливо виднелись силуэты спящих птиц. Он подкрадывался, прыгал, одним ударом челюстей пересекал горло. Держал добычу в зубах, покуда она не переставала биться. Разнимал челюсти и крался дальше. Охотился долго. Затем призывно тявкнул. Волчата и Серый прибежали, все вместе таскали дичь к центру острова, в густые кусты можжевельника…

К утру дождь перестал моросить. Из-за болота выползло на небо солнце. Осветило болото, остров. На острове стояла мирная тишина. Ничто не говорило о ночной охоте.

Старый волк лежал на полянке в кустах. Вокруг него валялась добыча. Только на этом острове он позволял себе роскошь — выспаться вволю и спокойно поваляться после сна. Ведь сюда человек не заглядывает. А зверей, кроме медведя, он не боялся. Да и косолапого боялся относительно: не дрожал от страха, учуяв его, спокойно обходил стороной.

Если не дразнить мишку, он не тронет тебя. Так что бояться нечего, и волк блаженствовал. Изредка покой нарушался свистом и хлопаньем крыльев только что прилетевших с юга птиц. Ничего не зная о случившемся прошлой ночью, они опускались на воду. Оглядевшись, плыли к берегу, на мель, где кормились.

Заслышав шум очередной стаи, волк открывал один глаз. Лениво провожал взглядом птиц. Облизывался, предвкушая очередную охоту. Из опыта он знал, что каждую ночь не обязательно охотиться, потому что, хотя их и четверо, все равно всю добытую дичь не съедят. Она начнет портиться, и часть ее пропадет. Но справиться со своей натурой не мог. Каждую ночь ходил на охоту.

Он раздобрел. Левое веко совершенно закрыло глаз. Прошлогодняя шерсть сошла окончательно. Волк чувствовал себя прекрасно. И не только не ворчал на Серого, а даже позволял ему и волчатам играть с ним.

Они нападали на него. А он, страшно скаля зубы, сверкая глазами, отбивался от них. Но не кусал.

В конце птичьего перелета волчата и Серый тоже охотились ночью. И Серый сам поймал одну маленькую утку. Но ведь суть охоты заключается не в том, сколько поймать. А в том, как это надо делать.

Десять дней прожили они на острове. Окрепли, набрались сил. Перелет кончился..

Они вернулись в лес. И до самой осени Серый прожил под руководством старого волка. Усвоил, например, что вкуснее и глупее рябчика нет. птицы в лесу. Особенно легко охотиться на них, когда они летают стайками. Заслышишь их свист, сразу ищи поблизости местечко, где растет ягода. Ложись там под ветку, заройся в траве. И лежи неподвижно, будто ты колода. Рябчики прилетят, начнут клевать чернику или бруснику — ну, то, что растет. Обязательно один из них подлезет к твоему носу. Хватай его, но не вскакивай. Продолжай лежать. Некоторые улетят. Многие останутся. Тут уж наметь одного, прикинь расстояние. Прыгай и хватай. А двух рябчиков вполне достаточно утолить голод.

Усвоил Серый и то, что в лесу ему некого бояться, кроме человека и медведя.

Силу медведя пришлось испытать на собственной шкуре. Получилось так. Он целый день охотился за глухарями. Отбился от своих. Глухарь привел его к болоту. Серый и про глухаря забыл, когда увидел что-то огромное, косматое, топтавшееся на болоте. Медведь ел клюкву. Набрав целую пасть ягод, поднимал морду и жевал. При этом глаза его закрывались, он мотал головой, недовольно ворчал. Видимо, ягоды были кислые. Подвигаясь по болоту, медведь натолкнулся на три тонких березки. Обнюхал их. Схватил одну березку передними лапами и сломал ее. Постоял раздумывая. Сломал вторую, третью. Вдруг сел, начал чесать под мышками и живот. И хотя медведь был велик, но все действия его и вид нисколько не испугали Серого. Наоборот, ему захотелось поозорничать и припугнуть этого неуклюжего великана. Он высунулся из травы и зарычал. Медведь скосил на него глаза. Продолжал чесаться. Серый прыгнул, отскочил вправо. Защелкал зубами. Медведь рявкнул, опустился на все четыре ноги. Смотрел на Серого, будто говорил: «Ты что это, спятил?» Серый же взвизгнул. Начал носиться вокруг медведя, стараясь быть позади него, делая вид, что хочет укусить. И тут-то произошло неожиданное: медведь вдруг поджался, сделался меньше. Прыгнул и так хватил Серого лапой, что тот взлетел в воздух, ударился о землю. И растеряйся он на секунду, желтые клыки разорвали б его на части. Сгоряча Серый улепетывал вначале на четырех ногах. Правая задняя отнялась. Скакал на трех. И всю ночь пролежал в глухом овраге.

Позже он заметил, что старый волк обходит медведя стороной. Правда, без особого страха. Без того панического ужаса, который овладевал старым волком, едва он улавливал запах человека. Волк поджимал хвост, начинал метаться. Выбирал направление и уходил. Даже бросал добычу, если не мог унести!

Постепенно и Серым начал овладевать панический ужас, как только он замечал человека. И, видимо, Серый со временем превратился бы в настоящего волка. И никогда б ему не испытать человеческой ласки, любви, если бы старый волк в один прекрасный день не оставил на произвол судьбы волчат и Серого. Попросту говоря, старый волк покинул их.

Случилось это уже глубокой осенью, когда они очутились в одном из дубовых лесов. Листья осыпа́лись уже вовсю. По утрам подмораживало. Но дни стояли солнечные, сухие. Лес был невелик, но густ. Там, где не росли дубы, земля покрыта была орешником. Возможно, угодили они не в обычный лес, а в заповедник, потому что хотя вблизи леса находились две деревеньки, но в лесу человеком не пахло, домашний скот не пасся. А зайцев, лисиц — много; встречались и олени, дикие козы, кабаны.

Удивленный изобилием живности, старый волк охотился осторожно. Только ночью. Днем отлеживались в чаще. И вот там, в чаще, Серый заметил однажды, что кто-то посторонний почти бесшумно пробежал шагах в десяти от них. Серый бросился туда, названые братья за ним. На тропинке догнали волка с гладкой шерстью. Обнюхали его. Незнакомец не огрызался. Серый хотел было припугнуть его, посмотреть, что из этого выйдет, но тут появился старый волк. Познакомился с неизвестным. Прежде старый волк всегда подозрительно относился к другим волкам. Прогонял их прочь. На этот раз не зарычал.