Аркадий Фидлер - Белый Ягуар Страница 20

В одну из первых таких вылазок наши охотники открыли необыкновенное место, удаленное от шхуны мили на три. Майпури там расширялась, превращаясь в озеро, и в самом озере, а также по его берегам кишмя кишела разная живность. Из джунглей к воде выходили стада диких свиней, которых индейцы называли — кайруни, появлялись и капибары, грызуны размером с кабана и с еще более вкусным, чем у него, мясом. Водилось здесь и множество крупных змей, которых индейцы называли камуди, а европейцы — анакондами. В воде озера не счесть крупной рыбы — арапаимы, а страшные кайманы плескались буквально на каждом шагу. Поскольку это место было недалеко, как-то утром вместе с охотниками отправился туда и я, прихватив с собой подзорную трубу и меткий свой мушкет. Солнце уже поднялось над верхушками деревьев, когда мы доплыли до озера. Стараясь держаться поближе к берегу, в тени джунглей, мы гребли осторожно, без всплесков, не нарушая тишины, и тут я увидел в подзорную трубу стадо диких кабанов, кайруни, пришедшее на водопой.

Вдруг все стадо испуганно шарахнулось: из воды высунулся громадный странно черный кайман и, мгновенно ухватив своей усаженной острыми зубами пастью рыло одной из свиней, потащил ее в воду. Она изо всех сил упиралась четырьмя своими копытами, по напрасно: чудовище обладало неодолимой силой и мигом втащило свою добычу в воду.

Несколько минут спустя мы подплыли к месту неравной схватки, но ничего не обнаружили. Резкий запах пота — единственный след, который оставило перепуганное стадо диких кайруни.

Наши охотники, ежедневно посещавшие озеро, еще не раз встречали черного каймана, казавшегося им грозным чудищем, неуловимым призраком, воплощением всех злых духов, пока однажды не стали свидетелями его гибели, о чем с удовольствием потом мне рассказали.

В тот день кайман грелся на солнце на песке под деревом недалеко от берега. В кроне дерева затаилась громадная камуди, которая, самонадеянно переоценив свои силы, бросилась на каймана. При других обстоятельствах змею наверняка ждала бы смерть. Но на этот раз кайману не повезло — рядом было дерево. Змея, длиной более десяти футов, уцепившись хвостом за дерево, многократно увеличив свою силу, без труда обвила каймана и прижала к дереву. При виде этой картины охотники крадучись приблизились к дереву и выпустили в змею десятка два стрел, которые парализовали ее. Но когда они оторвали ее от жертвы, оказалось, что и кайман уже испускал дух. Добить обоих чудовищ не составило труда.

Охотники с гордостью доставили на шхуну целую гору преотличнейшего мяса — и кайман и камуди у индейцев считались изысканным лакомством. Но радость охотников имела еще и другую причину: убив двух таких чудищ, человек, далеко не всегда выходящий победителем в джунглях, хотя бы на миг ощущал свое превосходство над извечным врагом — беспредельной мощью природы, вселяющей постоянный ужас в людские души.

Каждую ночь на другой берег Эссекибо переправлялось несколько наших индейцев и две-три негритянки, чтобы на следующий день из укрытия наблюдать за всем, что делалось на плантации Бленхейм. Я же в сопровождении Фуюди, Арнака, Вагуры и негра Дамяна, сбежавшего тайком с плантации и присоединившегося к нам, постигал тайны жизни селения Боровай и разведывал ведущие к нему тропы. Дело это было нелегким и небезопасным, поскольку мы ежеминутно рисковали наткнуться на карибов.

Деревня карибов состояла примерно из двух десятков хижин, тесно прижавшихся одна к другой на поляне, расчищенной среди джунглей. Через поляну, почти рядом с крайними хижинами, протекал неглубокий, но быстрый ручей. Три тропы, кроме основной в Бленхейм, вели из деревни к небольшим возделанным полям, разбросанным в окрестных джунглях. По утрам на работу в поля обычно отправлялись женщины и дети, а мужчины либо оставались в деревне у хижин, либо уходили надолго, пропадая в джунглях. Под вечер все, и мужчины и женщины, как правило, возвращались в деревню и оставались там на ночь.

Все говорило за то, что жители деревни Боровай чувствовали себя дома в полной безопасности. Мне доводилось слышать из разных источников, что карибы, живущие в небезопасных для них районах, в окружении недоброжелательно настроенных племен (а откуда бы взяться доброжелательным?), перекрывали тропы, ведущие к их поселениям, очень хитрым и весьма надежным способом — на тропинках вблизи от своих поселений они разбрасывали во множестве едва приметные колючки, отравленные смертоносным ядом, и, если к такому поселению подходил какой-либо незнакомец, он рисковал уколоться и погибнуть. Мы тщательно обследовали тропы, ведущие к Бороваю, и нигде не обнаружили опасных заграждений. Похоже, карибы в этих местах не ждали врагов.

Неоднократные вылазки к деревне Боровай и к плантации Бленхейм дали желаемые результаты — мы узнали почти все, что необходимо было для нанесения удара. Негр Виктор, действуя с величайшей осторожностью, вовлек в заговор нескольких заслуживающих доверия рабов с плантаций и только ждал нашего сигнала, чтобы поднять восстание. Что касается деревни Боровай, то, выходя па разведку всегда впятером, в одном и том же составе, мы настолько хорошо изучили ее расположение, что не было никаких сомнений в успехе. Однажды только, и то ненадолго, возникла было угроза раскрытия нашего здесь присутствия: пробираясь как-то по тропе неподалеку от Боровая, мы лицом к лицу столкнулись с двумя карибами, шедшими нам навстречу. Мы заметили их в самый последний момент, буквально в десятке шагов от себя. К счастью, мы были готовы к подобной встрече лучше, чем они. Свистнули стрелы, и оба противника со стоном рухнули наземь. Они не успели издать даже крика, предупреждающего других. Сняв с них всю одежду и украшения, мы закопали их тела глубоко в землю, подальше от тропы; на том и закончилась эта опасная встреча. Таким образом, на нашем счету было уже двенадцать карибов.

Когда настало время решающих действий, я вновь собрал всех на совет и начал так:

— Хочу еще раз воззвать к вашей совести и чувству человечности. Не так давно вы, видя страдания людей, приняли решение освободить с плантации Бленхейм тех рабов, которые захотят обрести свободу. Осталось ли в силе ваше решение?

Все ответили, что да, осталось.

— Но, дабы открыть рабам путь к свободе, — продолжал я, — надо прежде устранить препятствие, стоящее на этом пути. Необходимо уничтожить деревню Боровай и живущих в ней карибов. Другого способа я не вижу.

Все со мной согласились.

— В одну из ближайших ночей нам всем, за исключением трех-четырех человек, которые останутся охранять шхуну, предстоит окружить Боровай, поджечь деревню и уничтожить всех, кто может представлять опасность для нас и освобожденных рабов…