Подлинные приключения капитана Блада, описанные его штурманом Джереми Питтом - Николай Николаевич Берченко Страница 8

Уже скоро они подъехали к морскому берегу. Волверстон вытащил фонарь и начал сигналить. Откуда-то, и видимо, недалеко от берега ему ответили.

– Ребята уже подплыли. Так что ждать осталось недолго.

Действительно, скоро показался силуэт шлюпки.

– Здесь мелко, но не беспокойтесь мисс Бишоп.

Волверстон, как пёрышко подхватил и перенёс её в шлюпку.

Матросы из шлюпки начали переносить свёртки из повозки.

– Это те ковры, в которые вы должны были завернуть меня.

– Да, мисс Бишоп. Между прочим, это очень ценные ковры, и я их оставлять, не намерен. Увы, один так и остался в губернаторском дворце. Достаточно того, что какой-то счастливчик найдет здесь завтра утром пустую повозку и две хороших лошади.

– Это турецкие или персидские ковры?

– Нет, ещё более ценные, перуанские, таких уже больше не делают, они сотканы еще, как их там звали, ацтеками, и во Франции коллекционеры оторвут их с руками. Когда я искал ковры с известной вам целью, мне попался один капитан, которому эти ковры достались при разделе добычи. Он не понимал их ценности, и я купил их по дешёвке. Кстати они очень мягкие, и вам было бы удобно в них лежать.

– А я бы в них не задохнулась?

– Нет, я проверил на себе. Я сам в гостинице завернулся в такой ковер.

– Мистер Волверстон, ваша предусмотрительность не знает границ.

– Я всегда был честным контрабандистом, пока черт не дернул меня ввязаться в политику, а люди моей профессии должны предусматривать всё до малейшей детали. Это у пиратов всё просто: грабь, хватай, бросай в кучу, потом поделим!

Гребцы молча гребли, и Арабелле показалось, что прошла уже вечность, прежде чем впереди показался тёмный, без единого огонька силуэт корабля.

– А если бы это всё не удалось, – шёпотом спросила Арабелла, сидевшего рядом Волверстона.

– Шлюпка вернулась бы на «Арабеллу» за час до рассвета, и корабль ушел бы в открытое море. Вечером всё бы повторилось. Итак, шесть дней. Но уже на третий или четвёртый день человек с «Арабеллы» нашим же путём пробрался бы в Порт-Ройал и узнал бы там все новости. Если бы наша затея провалилась, то об этом знал бы весь город. Тогда «Арабелла» вернулась бы на Тортугу, и её команда выбрала бы нового капитана.

Бенджамэн, слуга капитана Блада, провел Арабеллу в туже каюту, в которой она была вовремя первого путешествия на «Арабелле». Но тогда эта каюта была никакая. Как объяснил ей Джереми, их с лордом Джулианом поместили в каюты для знатных пленников, за которых ожидался выкуп. Сейчас же было хорошо видно, что каюта предназначена для женщины, и Арабелла улыбнулась, понимая, что капитан Блад проявил всё своё знание женской природы, чтобы сделать эту каюту уютной. Многое из того, что Арабелла захватила в своей сумке, оказалось ненужным.

Её каюта была рядом с каютой капитана, и она услышала, когда Питер зашёл туда. Она подождала немного, выскользнула из каюты и постучалась в дверь. Дверь была не заперта, и она вошла в каюту.

– Ты всё молчишь Питер. И я не виню тебя. Тогда, на испанском корабле, судьба нам дала совершенно удивительный шанс, и я этот шанс погубила! Только из-за ревности! Теперь я всё окончательно знаю! Прости меня!

Она подошла ближе к Питеру, и их губы слились в первом поцелуе. Больше ничего не надо было говорить!

Таинственный остров.

Под самое утро Арабелла приснилось, что она плывет на корабле, и лёгкая качка делает сон приятным. Но когда она окончательно проснулась, то поняла, что она действительно на корабле, и плывёт в новую жизнь.

Арабелла быстро собралась и обдумывала, когда ей выходить из своей каюты, но тут как раз в дверь постучались, и Бенджамэн, слуга капитана Блада сообщил, что завтрак уже готов. Когда она вошла в кают-компанию, там уже сидел Джереми Питт, радостно её приветствовавший. Потом появился Волверcтон, у которого был такой вид, словно они едва с ней знакомы. Старый морской волк явно не хотел, чтобы Арабелла чувствовала себя как-то обязанной ему. И, наконец, появился капитан Блад, поздоровавшийся со всеми, но потом подошедший к Арабелле и поцеловавший её в щёку, как бы утверждая её новый статус на корабле. Вольверcтон не без самодовольства взглянул на Джереми, как бы говоря, какая прекрасная пара, но благодаря кому она возникла! Разговор за столом шёл в основном вокруг того, когда галеон сможет достигнуть Тортуги.

Когда все вставали из-за стола, Джереми Питт обратился к Арабелле:

– Я предлагаю выйти вам прогуляться на палубе, пока утро и солнце не слишком сильно светит.

– Я вам признаюсь, мистер Джереми, что мне как-то неудобно выходить на палубу. Как на меня посмотрят матросы? Ведь они знают, что весь этот рейс "Арабелла" совершила только для того, чтобы забрать меня.

– Уверяю вас, что они очень довольны этим рейсом.

– Я не понимаю вас.

– Дорогая мисс Бишоп. А вы вообще представляете себе, что нужно было сделать капитану, чтобы наш галеон очутился около Порт-Ройал?

– Абсолютно не представляю.

– Ну, выскажите хоть какие-то предположения!

– Например, Питер или приказал или попросил команду совершить этот рейс.

– Увы, всё обстояло гораздо сложнее. В представлении многих людей пираты и особенно их предводители некие вольные птицы, которые могут делать всё что угодно. Я не знаю, как было в былые времена, вспомните историю Древнего Рима, о том, как боролись с пиратами Помпей и Цезарь. В действительности свобода действий пиратского капитана ограничена множеством обстоятельств, как из-за всякого рода внутренних договоров, без которых невозможна успешная деятельность пиратов, так и из-за ограничений, налагаемых на них на берегу5. Кстати вы нас называли пиратами. Однако мы в действительности каперы Его Величества французского короля. У нас есть каперский патент, выданный губернатором Тортуги, который уполномочен делать это от имени французского короля. Конечно, для вашего дяди, тем более для испанцев, этот патент ничего не значит. И они имеют полное право, если мы попадём в их руки, вздернуть нас всех на рее, без какого либо суда. Но этот патент помогает нам не только на Тортуге, но и во всех французских владениях Вест-Индии. Однако, он же и накладывает на нас очень много обязательств перед французскими чиновниками.