Герои и битвы. Военно-историческая хрестоматия. История подвигов, побед и поражений - Константин Константинович Абаза Страница 66

переплыли Балтийское море и теперь остановимся перед этим ручьем, Лехом?» – и, выбрав место, приказал заложить три батареи на 72 орудия. Началась канонада. Густой дым заволакивал реку, кроме того, на берегу постоянно жгли костры хвороста и сырой соломы. Под гул выстрелов и под покровом дыма застучали топоры, завизжали пилы: шведы готовили для наводки мосты. Сам король работал, поощряя усердие солдат, сам наводил и метко палил из пушек. Напрасно баварцы пытались разрушить работы: мост был наведен на их глазах. Фельдмаршал Тилли не покидал берега, он не щадил себя, находясь в самых опасных местах и воодушевляя войска надеждой победы, но вместо победы нашел смерть. Ядро раздробило ему ногу. Умирающий фельдмаршал дал совет своему государю, который также находился в лагере, увести войско и запереться с ним в крепости. Густав-Адольф переправился на другой день и узнал, что лагерь пуст – баварцев нет. «Будь я на месте баварца, – воскликнул он, – никогда бы не оставил этого места, хотя бы мне оторвало ядром бороду с подбородком!» Теперь Бавария была открыта победителю. Ее плодоносные равнины обещали изобильное продовольствие, ее богатые города могли заплатить большие деньги на потребности войны. Но горе было шведскому солдату, если он попадал в руки баварцев. Солдаты, которые не веруют в Папу, считались в этой чисто католической стране дьяволами, а их король – антихристом! Густав-Адольф сохранял свою обычную терпимость и никогда не мстил баварскому поселянину, которого науськивали монахи. Вступив в беззащитную столицу, он посетил великолепный дворец курфюрста. Тут все было пусто, его сокровища вывезли раньше. При обыске арсенала оказались одни лафеты, без пушек. Один из работников выдал тайну, сказав, что пушки сокрыты под полом. «Восстаньте из мертвых и предстаньте на суд!» – сказал король. Взломали пол и вытащили 140 огромных орудий, в одной пушке нашли 30 тысяч червонцев, что еще больше обрадовало короля.

В то время, когда шведы окончательно овладели Баварией, их союзники – саксонцы, вступили в Чехию. Готовилось соединение обеих армий, чтобы вести войну в наследственные земли императора. Он оставался теперь без войска, с подданными, которые разорились от непомерных и частых налогов. Уже нельзя было вести войну за чужой счет и дошло до того, что надменная Австрия ожидала врагов в своей столице. В отчаянии Фердинанд решился сам принять начальство над армией, потом хотел назначить сына, но недоставало самого главного – армии, ее надо создать! А создать ее мог только один человек, живший теперь в глуши, уволенный за ненадобностью в отставку. Это был Валленштейн, герцог Фридландский, бывший владетель Мекленбурга, человек высокомерный и не прощавший обид. До взятия саксонцами Праги он проживал в столице Чехии с царской пышностью. Знатные дворяне считали за честь служить при его дворе. И двор этот был также велик, как двор любого государя. У него воспитывалось 60 пажей, его переднюю охраняли 50 драбантов, за столом подавали не менее 100 блюд. Большого роста, худощавый, с короткими рыжими волосами и маленькими блестящими глазками Валленштейн всегда был мрачен, скрытен, молчалив. Его голова была занята одним: как бы отомстить императору за свое оскорбление? Эта мысль мучила его и днем, и ночью, она лишала его сна и покоя. Какова же была душевная радость этого мстительного и честолюбивого полководца, когда к нему явились от императора послы с просьбой собрать армию и принять над ней начальство! Валленштейн не сразу согласился, он заставил себя просить, умолять и, наконец, взялся собрать и вооружить армию, но начальствовать над ней только 3 месяца. Он знал, что его опять будут просить! Вся Германия смеялась над этими обещаниями. Однако не прошло и трех месяцев, как армия в 40 тысяч, набранная в Чехии, Моравии и немецких областях императора, готова была выступить в поход. Она была снабжена всем необходимым, имела опытных офицеров, старых солдат, уже испытавших счастье Валленштейна, знавших его царскую щедрость, его заботу и храбрость. Герцог пожаловал 200 тысяч талеров собственных денег, давал помощь бедным офицерам, обещал чины, награды, а главное – объявить, что в его армии могут служить и протестанты, и католики, что тем и другим будет одинаково хорошо. Через 3 месяца Валленштейн предложил свои условия. Он требовал, чтобы в его распоряжения никто не вмешивался, ни даже сам император или его наследник. Все занятые земли он отдает кому захочет, а после войны оставляет себе герцогство Мекленбургское и одну из собственных областей императора. Эти тяжелые и оскорбительные условия для императора надо было принять: иначе эта армия могла также скоро растаять, как скоро собралась. Тот, кто ее собрал, тот только и мог вести ее к победам.

Быстрым движением в Чехию Валленштейн успел овладеть Прагой и всеми укрепленными местами, занятыми саксонцами. Их армия удалилась в свою страну, Чехия снова покорилась законному государю. Максимилиан, курфюрст Баварский, запертый в крепости, стал просить Валленштейна помочь ему. Это был самый заклятый его враг, именно он упросил императора уволить его в отставку. Мстительный герцог не забыл этого и заставил Максимилиана явиться к себе, как бедного просителя. Баварцы соединились с имперцами, собралась армия в 60 тысяч человек, с которой уже трудно было тягаться шведам. Король отошел на север, к Нюрнбергу. Две недели работали здесь войска, горожане и крестьяне, пока успели укрепить город; на валах поставили 300 пушек. Король разослал своим генералам и союзникам приказания спешить на выручку. У него под ружьем находилось не более 16 тысяч, а между тем приближался Валленштейн. Против своего обыкновения, герцог действовал на этот раз очень медленно: он надеялся извести шведов продолжительной осадой, но не рассчитал того, что весь окрестный край был лишен запасов: их заранее свезли в город; войскам Валленштейна приходилось подвозить продовольствие издалека, а шведы этим пользовались. Однажды двигался из Баварии огромный транспорт под сильным прикрытием. Король это узнал и выслал драгунский полк: прикрытие было уничтожено, 1200 человек угнали в лагерь, а тысячу повозок сожгли на месте. Герцог выслал из лагеря семь полков; тогда выступил сам король и разбил этот отряд. Герцог стал жалеть, что упустил много времени, а теперь уже поздно, и без того сильные укрепления Нюрнберга так выросли, что делали всякое нападение невозможным. Когда канцлеру Оксеншерну удалось провести в город 40-тысячную армию с 60-ю орудиями, Густав-Адольф сделал попытку вызвать имперцев на открытый бой, но Валленштейн не тронулся с места. Тогда король решился его атаковать. Войска герцога были расположены на высотах между двух речек – Рединцем и Бобером; глубокие рвы, частые засеки и острые палисады защищали доступы к горе.