Сэм Барон - Возвышение империи Страница 57

Лани испустила долгий вздох удовольствия, когда он скользнул глубоко внутрь нее, и на несколько мгновений затихла. Он толкнул, и она начала двигаться. Сперва медленно, потом быстрее, часто останавливаясь только затем, чтобы позволить ему поцеловать ее груди или чтобы наклониться и найти его рот своим, сжимая его член внутри себя.

Находясь теперь на пике возбуждения, Эсккар крепче обхватил ее талию, и Лани задвигалась, прижимаясь к нему, заставляя его входить в нее все глубже, пока он не сделал резкий толчок и не закричал, извергая семя, стискивая обеими руками ее груди. Она все еще была наверху, крепко держа его внутри себя, пока он не начал расслабляться. Тогда она легла рядом, в кругу его рук, и позволила ему ласкать и гладить ее.

— Лани, — начал он, но она снова поцеловала его, чтобы остановить слова.

— Завтра мы сможем поговорить, господин Эсккар. Завтра. А теперь тебе нужно поспать. Позволь мне остаться с тобой.

Она шевельнулась на постели, закинув руку ему за голову, а Эсккар уронил лицо ей на грудь.

Сначала он целовал ее, лаская одной рукой ее живот, но вскоре остановился, когда долгий трудный день взял свое. Пред тем как задремать, а может, уже во сне — Эсккар не знал наверняка — он снова услышал ее голос:

— Я останусь с тобой, господин.

Глава 9

Эсккар проснулся в темноте. Как и большинство людей, он обычно поднимался с рассветом, но сегодня что-то разбудило его, хотя он не слышал никакого движения рядом с домом. Он гадал, помешала ли ему спать незнакомая обстановка или незнакомая женщина, лежащая рядом.

Лани шевельнулась, пробормотала что-то неразборчивое в одеяло. Она лежала на боку, спиной к Эсккару. Он вынул руку из-под ее шеи. Рука онемела, и он работал пальцами до тех пор, пока покалывание не прошло. Лани не проснулась, только продолжала шептать неразборчивые слова на каком-то странном языке.

Эсккар посмотрел в темноту за крошечным окном. Эту темноту, казалось, окаймлял слабый свет, и он знал, что солнце скоро встанет, а вместе с солнцем встанут обитатели дома. Эсккар повернулся на бок, так, что лицо его прижалось к волосам Лани, и вдохнул рассеивающийся аромат ее благовоний, а может, ее собственный запах. Ее близость успокаивала его, и вставать не хотелось.

Полностью проснувшись, освеженный долгим ночным сном, он знал, что надо подумать о надвигающемся дне, о десятках дел, за которыми следует проследить. Вместо этого он понял, что беспокоится о Трелле: что она скажет насчет этой женщины, что он расскажет ей о Лани и как тогда Трелла на него посмотрит.

Вообще-то таких поступков следовало ожидать от воина, находящегося в походе. Но Треллу это обеспокоит, потому что она увидит в Лани нечто большее, чем просто женщину для постели. Дело в том, что Лани во многом казалась похожей на Треллу. Сходство между ними заставляло Эсккара чувствовать себя неловко. Может, ему следовало взять в постель Типпу, просто чтобы утолить похоть. Типпу, которую можно было забыть утром: хорошенькое личико, страх перед жизнью и желание угодить. Треллу бы не обеспокоила женщина вроде Типпу — не больше, чем ее беспокоили другие женщины в Аккаде, при каждой возможности предлагавшие себя ее мужу.

С той первой ночи, когда он переспал с Треллой, Эсккар не обращал внимания на такие предложения, какой бы красивой женщина ни была и как бы сильно она его ни желала. Трелла заставила его понять, как можно быть счастливым с одной женщиной, если она умна и может разделять твои чувства. В Лани тоже это было, но как-то по-другому. Эсккару следовало бы отослать ее прочь прошлой ночью, даже отправить в Аккад, или просто отдать одному из своих людей. Но он почувствовал, что у нее есть характер, и это усилило желание и любопытство их обоих.

Он желал ее, хотел удержать ее рядом. А теперь он не мог отослать ее прочь, после того как она доставила ему такое удовольствие.

Даже сейчас желание его все еще было сильно. Может, через несколько дней оно уменьшится, когда возбуждение от обладания новой женщиной угаснет. Эсккар много месяцев не спал ни с кем, кроме Треллы, и еще больше времени прошло с тех пор, как он хотел кого-нибудь, кроме нее. Трелла всегда была с ним такой же пылкой, как раньше, когда они занимались любовью, и он не хотел никакой другой женщины, даже для того чтобы развлечься днем.

Не хотел до минувшей ночи. Теперь другая женщина тревожила его мысли, и то, что должно было стать простым удовольствием, превратилось в проблему.

Эсккар посмотрел в окно, на первый серый свет зари, которого хватало, чтобы осветить спальню.

Лани повернулась на кровати, и Эсккар понял, что она видит тревожный сон. Она снова заговорила, но он не мог разобрать слова, тихие и неотчетливые, как слова сонного ребенка на материнских руках. Она мотнула головой, потом двинула рукой, и произнесла слово… Имя, понял Эсккар.

— Намтар… Намтар.

Она тихо вскрикнула и села, глаза ее были широко распахнуты, но пусты.

Она прикрыла рот рукой, как будто чтобы не дать себе заговорить снова, и некоторое время не двигалась, а потом потянулась и прикоснулась к руке Эсккара.

— О! — она резко повернулась на кровати, отшатнувшись от него, как будто ее удивило то, что Эсккар оказался рядом. — Пожалуйста, не бей меня! Пожалуйста!

— А почему я должен бить тебя, Лани?

Она все еще не до конца проснулась.

— Ты здесь в безопасности. Никто тебя теперь не тронет.

Она глубоко вздохнула и попыталась заговорить, но только сглотнула, словно подавившись, и не издала не звука.

— Ты в безопасности, Лани, — повторил он, и на сей раз его слова, казалось, успокоили ее. — Кто такой Намтар?

Она подпрыгнула, как будто он вызвал демона, назвав его по имени, задрожала и начала всхлипывать. Эсккар и раньше видел достаточно плачущих женщин, но никогда не слышал ничего подобного и ничего подобного не чувствовал.

Лани снова упала на кровать, подтянула колени к груди, дрожа всем телом.

До прошлого года Эсккар никогда не тратил ни минуты на плачущую женщину — он просто уходил прочь, какие бы печали ее ни терзали. Он подумал: не оставить ли Лани одну с ее несчастьями? Вместо этого он вспомнил те случаи, когда Трелла плакала на его груди, те ночи, когда она чувствовала свою беспомощность против варваров. Эсккар поклялся, что, если это будет в его силах, Трелла никогда больше не будет плакать.

Поэтому он погладил Лани по голове и крепко ее обнял.

Занялся рассвет, и Эсккар слышал, как люди ходят по дому. Он знал: никто его не побеспокоит, но люди услышат, как Лани плачет, и будут гадать почему.