Бернард Корнуэлл - Последнее королевство. Бледный всадник (сборник) Страница 30

Мы явились в многоводные земли, в страну болот и камыша, птичьих криков и длинноногих цапель, угревых садков и канав, мелких каналов и вытянутых озер… И я вспомнил, что отец называл жителей Восточной Англии лягушками. Мы находились на краю их владений, там, где заканчивалась Мерсия и начиналась Восточная Англия, представлявшая собой мешанину воды, грязи и отмелей.

– Это место называют Гевэском, – сказал Рагнар.

– Ты здесь бывал?

– Два года назад. Отличная земля для набега, Утред, но вода предательская. Слишком мелко.

Гевэск действительно был очень мелок, и Веланд с борта «Летучего змея» стал измерять глубину, спуская кусок железа на веревке за борт. Весла опускались, только когда Веланд говорил, что глубины достаточно, и так мы ползли в свете заходящего солнца на запад, а за нами следовали остальные корабли. Тени удлинились, красное солнце освещало разинутые пасти драконов и змей и орлиные головы на носах кораблей. Весла опускались так медленно, что успевали высохнуть в промежутке между двумя гребками. Мы долго двигались по зыбким водам, багровым от света умирающего солнца, а ночью бросили якорь и переночевали на борту.

На заре Рагнар велел нам с Рориком залезть на мачту. Рядом с нами стоял корабль Уббы, его люди тоже карабкались к раскрашенному флюгеру на верхушке мачты.

– Что видно? – крикнул нам Рагнар.

– Три всадника смотрят на нас, – ответил Рорик, указывая на юг.

– И еще видна деревня, – добавил я, махнув в ту же сторону.

Для людей на берегу мы были воплощением самых темных кошмаров. Они видели только густой лес мачт и резные головы чудовищ на носах наших кораблей. Мы были армией, явившейся на кораблях-драконах, и жители знали, что их ждет. Я увидел, как три всадника развернули коней и галопом помчались на юг.

Мы двинулись дальше. Теперь впереди по извилистой протоке шел корабль Уббы; я видел на его носу колдуна Сторри и знал, что тот бросает руны и предсказывает судьбу.

– Сегодня, – хищно сказал Рагнар, – ты узнаешь, что значит быть викингом.

Быть викингом означало быть захватчиком. Сам Рагнар уже много лет не совершал морских набегов, сделавшись завоевателем-поселенцем, но сейчас Убба привел флот грабить побережье, чтобы отвлечь армию Восточной Англии, пока его брат Ивар ведет из Мерсии свое войско.

Итак, в начале лета я узнал, что такое быть викингом.

Мы вытащили корабли на сушу в том месте, где Убба нашел полоску земли с тонким перешейком, который было легко оборонять, а когда суда очутились в безопасном месте на берегу, на перешейке соорудили вал. Затем большой отряд ушел на разведку и вернулся утром с захваченными лошадьми. Верхом на этих лошадях вглубь земли отправились новые отряды, а Рагнар повел своих людей пешком вдоль заросшего берега.

Мы дошли до деревни – я так и не узнал, как она называлась, – и сожгли ее до основания. Там никого не было. Мы сожгли загоны, церковь и пошли дальше по дороге, ведущей прочь от берега. Уже в сумерках мы увидели большую деревню и спрятались в лесу, не разводя костров, а на заре атаковали.

Помню, как мы с воплями выскочили из утреннего полумрака: призрачный кошмар – люди в коже и железных шлемах, с круглыми раскрашенными щитами, с топорами, мечами и копьями. У здешнего люда не было ни оружия, ни доспехов, возможно, они даже не знали, что на их землю пришли датчане, и явно не ждали нас. Все они погибли. Несколько храбрецов попытались защитить церковь, но Рагнар повел на них свой отряд, и они погибли на месте.

Рагнар пинком отворил двери церкви, небольшой постройки, набитой женщинами и детьми. Священник, стоя у алтаря, проклинал Рагнара на латыни, пока датчане пробирались по узкому проходу. Он все еще сыпал проклятиями, когда Рагнар вспорол ему брюхо.

В церкви мы нашли медное распятие, серебряную тарелку с зазубренными краями и несколько монет, а в домах – дюжину хороших котелков, ножницы, серпы и вертелы. Еще мы захватили коров, коз, овец, волов, восемь лошадей и шестнадцать молодых женщин. Одна женщина кричала, что никуда не пойдет без своего ребенка, и я видел, как Веланд насадил младенца на копье, а затем бросил окровавленный труп в руки матери.

Рагнар отослал женщину прочь, не потому, что пожалел, просто кого-то одного всегда оставляли, чтобы он разнес ужасную новость по округе. «Люди должны бояться датчан, – говорил Рагнар, – тогда они готовы будут сдаться».

Он дал мне горящую головню из костра и приказал:

– Подожги солому, Утред.

И я ходил от дома к дому, поджигая крыши. Подпалив церковь, я пошел к последнему дому, и тут из дверей выскочил мужчина с острогой-трезубцем и бросился на меня. Я отскочил в сторону, избежав удара скорее по случайности, чем благодаря расчету, и махнул горящей головней, целясь ему в лицо. Он присел, я отбежал назад, и тут Рагнар бросил мне копье – тяжелое боевое копье, сделанное для того, чтобы не метать, а бить. Оно воткнулось в пыль передо мной, и, поднимая копье, я понял – Рагнар разрешает мне сражаться. Он не дал бы мне погибнуть: два его лучника стояли, держа наготове оружие, но он не стал вмешиваться, когда тот человек снова бросился на меня.

Я отразил удар, отбив ржавую острогу, и шагнул назад, чтобы дать себе больше места. Мой противник был вдвое крупнее и тяжелее меня, даже больше чем вдвое. Он проклинал меня, обзывал дьявольским отродьем, червем из преисподней, а потом снова бросился в бой, и тогда я сделал то, что делал при охоте на кабана. Я шагнул влево, подождал, пока он поднимет оружие, отступил вправо и ударил.

Удар был неточным, у меня не хватило сил опрокинуть его на спину, но копье воткнулось ему в живот. Под натиском врага я отшатнулся и упал, он свалился на меня на боку, потому что из живота его торчало копье, и с полустоном-полурычанием попытался схватить меня за шею. Я вывернулся из-под него, схватил острогу и всадил ему в горло.

На земле были реки крови, во все стороны летели кровавые брызги. Человек дергался, задыхаясь, кровь пузырилась в распоротом горле, я пытался вытащить острогу, но зубцы ее застряли в глотке, поэтому я выдернул копье у него из живота и попытался прекратить его конвульсии, ударив в грудь, но наконечник только скользнул по ребрам. Он издавал ужасные звуки, а я был в панике и понятия не имел, что Рагнар и его воины просто обессилели от смеха, глядя, как я пытаюсь прикончить англичанина. В конце концов то ли у меня это получилось, то ли он сам истек кровью, но, пока он не затих, я все тыкал и резал, и в итоге у него был такой вид, будто на него напала стая волков.

Зато я получил третий браслет, а у Рагнара в дружине были и взрослые воины, у которых имелось всего по три браслета. Рорик завидовал мне, но он был младше, и отец утешал его, говоря, что его время еще придет.