Русский пасодобль - Алеся Кузнецова Страница 22

– Здесь не очень хорошая связь, наверное.

– Эстер, что там у тебя происходит? Я же слышу, что ты что-то недоговариваешь.

– Папа, у меня, правда все хорошо, я уже большая девочка и со всем справляюсь.

– Справляется она. Тогда почему ты подписала договор на поставку товаров только до Нового года? А потом что будет? Или ты планируешь наконец вернуться домой и продать свой центр в Москве? Я должен понимать что происходит, мы одна семья, а семья – самое ценное что может быть у человека.

– Папа, ну не начинай. Я нашла другой вариант поставки товаров в торговый центр. И все.

– А что это за история с отравлением в кафе?

– Откуда ты знаешь?

– Если дочь не считает нужным мне рассказывать о том, что у нее происходит, мне приходится находить иные источники информации. Почему ты не позвонила, если у тебя возникли трудности? Ты же знаешь, что я всегда помогу тебе найти решение.

– Папа, не волнуйся. Если бы было что-то серьезное, я бы позвонила. Все в порядке.

– А как усадьба, которую ты купила? Уже оформила все документы?

– Пока нет.

– Давай я отправлю к тебе архитектора.

– Папа!

– Ну и что? Хочешь сказать, что ты не маленькая? Так я помню.

– Скажи лучше могла ли наша Аннушка быть другой?

– Как это другой?

–А такой: робкой, тихой, мечтательной, воздушной.

– Эстер, что тебе такое пришло в голову? Мы точно говорим с тобой о бабуле, которую твой дядя называл леди-байк после того как она выиграла в мотокроссе? А я ее обожал, но частенько называл леди-ураган? Она, кстати, не обижалась. Мне даже кажется, ей нравилось это. Нет, Эстер. Романтичная и мечтательная у нас в семье твоя мама. Всю жизнь ею удивляюсь и восхищаюсь.

– Ладно, папа, поцелуй маму и передай ей привет от меня. Созвонимся на следующей неделе. Чао.

Эстер задумчиво перебирала пряди своих черных волос. Пожалуй да, та девушка с фотографий могла бы быть похожа на ее маму, но точно не на бабулю. С мамой у Эстер всегда были сложные отношения. Обе такие разные, словно день и ночь. Эстер эмоциональная, но вполне земная, как и отец, а мама в своих возвышенных мечтах и даже какой-то тоске по чему-то недоступному для Эстер, кажется немного неземной… Эстер замерла. Примерно так описывали княжну Анну в том музее. Получается, ее мама Фиона чем-то неуловимо похожа на девушку с фотографий, но сама Анна на себя совершенно не похожа. Как такое может быть?

Эстер во время суеты последнего дня совсем забыла, что прямо накануне приезда в Ярославль по дороге в кафе к Эмилю, она заехала к знатоку старинных слов Кириллу Петровичу на кафедру и забрала конверт. Сама потертая книжечка, заполненная черно-белыми эскизами и зарисовками, а также целыми листами текста, написанного аккуратным каллиграфическим почерком, осталась в ее квартире в Москве, но расшифровка первых нескольких страниц дневника княжны находится прямо сейчас в запечатанном конверте в ее зеленой сумке. Эстер почему-то вспомнила, как Андрей смеялся и говорил, что эта сумка идеально подходит. Только, как выяснилось, не к шелковому костюму, а к веткам ивы, которые запутались в ее волосах. Мало того, что босая, так еще и с ветками в волосах. Вот так встреча у них была! Эстер улыбнулась, распечатала конверт и начала читать печатный текст, над которым уже потрудился Кирилл Петрович:

23 Сентября 1916 г., Москва

Я решила записывать все, что со мной происходит, чтобы хоть как-то справиться с волнением. Мой привычный мир рухнул. Наша усадьба, где я знаю каждый уголок, мой тенистый сад, где я могу рисовать в тишине, все осталось так далеко. Отец решил ехать в Москву в этом сезоне. Маман целыми днями ахает по поводу моих нарядов и обсуждает как на меня посмотрят в свете, а мне хочется укрыться в дальнем уголке нашего сада так, чтобы никто не нашел, и вернуться лишь когда жизнь снова потечет привычным порядком. Но мой сад так далеко. Мы остановились в поместье маминой кузины, брат в полном восторге и уже познакомился с детьми. Моя Устинья, которую маман настояла взять мне в помощь, по всему видно тоже довольна поездкой и уже близко сошлась с местными служанками. А мне кажется, что я вот-вот заболею от этого всего. Какой же у них огромный дворец! Даже сложно сравнить с нашей уютной милой усадьбой, по которой я так сильно скучаю. Две недели как мы в Москве, а я чувствую себя ужасно одинокой. Маман по несколько раз на день повторяет мне распорядок будущего бала, а у меня в голове полная путаница, и я ужасно боюсь опозорить родителей. Зачем только они меня привезли сюда? Вчера прислали готовое платье от модистки. Как же я в таком платье куда-то пойду? Но мне придется его надеть, маман настаивает, чтобы я была непременно в новом наряде, когда мы поедем в театр, словно мое старое платье уже никуда и не годится. Но ради театра я, конечно, потерплю. Я люблю смотреть представления и потом подолгу могу обсуждать их с моей дорогой подругой Софи. Как же мне ее не хватает здесь. Все были ужасно удивлены, когда за обедом отец сказал, что у нас в поместье тоже есть свой театр и пригласил к нам в гости всех гостей на следующее лето. Отец так гордится, что самый первый театр в России был открыт именно у нас в Ярославле еще в XVIII веке. А постановки ярославского режиссера и актера господина Волкова были так хороши, что его вызвали в Санкт-Петербург и велели создать театр в столице. Теперь по всей Ярославской губернии едва ли не в каждой усадьбе есть свой театр. Представляю, как обрадуется Софи, когда я ей расскажу, что на ее выступление следующим летом приедут смотреть гости из Москвы.

25 сентября 1916 г

Плачу весь вечер и никак не могу успокоиться. Вчера в театре смотрели «Вишневый сад». Взрослые смеялись и спорили по поводу того «ВишнЕвый» он или все же «ВИшневый». Говорят, даже сам автор долго не мог определиться и спорил по этому поводу с господином Станиславским. Но все же сошлись на том, что вИшневый сад пригоден лишь для производства вишни и нет в нем другой ценности. Зато вишнЕвый сад – это особая поэзия, это – символ жизни, и счастья, и даже родины и семьи. И