Краткая история Древнего Рима - Росс Кинг Страница 15

должен был потерять судебный иммунитет и подвергнуться преследованию. Прекрасно понимая, какое решение вынесет в таком случае суд, он решил вернуться в Рим – но не как частное лицо. Где-то в начале января 49 года до н. э. он совершил одно из самых знаменитых и судьбоносных пересечений границ в истории. Он провел день в Аримине (Римини), где посмотрел гладиаторские бои, принял ванну, а затем явился на пиршество, с которого ушел, прикинувшись больным, после чего тайно выдвинулся на закате в поход со своим тринадцатым легионом, состоящим из ветеранов кровавых битв с галльскими племенами. Историк Светоний писал, что поход этот начался неудачно: Цезарь запряг в колесницу двух мулов, взятых у местного пекаря, а потом, когда его факелы погасли, заблудился. Великий воин бесцельно бродил по темным тропинкам, пока его не выручил местный проводник. Наконец он со своими людьми дошел до границы между территориями римлян и галлов – реки, которую из-за красноватого цвета воды называли Рубиконом.

Цезарь не без колебаний смотрел на мост через реку. Плутарх писал, что он «долгое время молча обдумывал со всех сторон свой замысел, принимая то одно, то другое решение»[70]. Аппиан писал, что он долго вглядывался в темные воды реки, а потом сказал своим людям: «Если я воздержусь от этого перехода, друзья мои, это будет начало бедствий для меня, если же перейду – для всех людей»[71]. Затем, со словами «Пусть жребий будет брошен»[72] (Alea iacta est), он с вооруженными до зубов войсками перешел реку.

То, что Цезарь упоминает жребий, позволяет предполагать, что он осознавал рискованность своего поступка. Однако Светоний рассказывает, что уверенности Цезарю придало видение «человека дивного роста и красоты», который играл на свирели у реки. Музыка была такой чарующей, что солдаты Цезаря столпились рядом ее послушать. Загадочная фигура выхватила у одного из трубачей трубу, издала громоподобный звук и перебежала через мост. «Вперед, куда зовут нас знамения богов и несправедливость противников!» – провозгласил Цезарь и пошел вслед за великаном[73].

Со временем оптиматы склонили на свою сторону Помпея – в немалой степени благодаря его второму, после смерти Юлии, браку с дочерью одного из самых яростных критиков Цезаря, сенатора, бывшего консула по имени Метелл Сципион. Помпей осмелел, когда его выздоровление от серьезной болезни стали праздновать по всему полуострову жертвоприношениями, праздниками и факельными шествиями, а толпы обожателей осыпали его цветами. Любой начинающий самодержец после такого возмечтал бы стать славным владыкой. Цезарь шел на юг, а Помпей готовился к встрече с ним. Его лучшие легионы находились в Иберии, но он был уверен, что наберет себе войско. «Стоит мне только, – говорил он, – топнуть ногой в любом месте Италии, как тотчас же из-под земли появятся и пешее, и конное войско»[74].

Однако эти легионы не материализовались. Тем временем Цезарь стремительно двигался на юг, не встречая сопротивления: города один за другим открывали перед ним ворота и принимали его (как он впоследствии вспоминал) «с величайшим благорасположением»[75]. Два его легиона из Галлии также начали движение в Италию. Рим был полон «беспокойства, шума и никогда доселе не виданного страха»[76]. Царила такая паника и смятение, что из Рима люди бежали за город в поисках безопасного пристанища, а из деревень в то же время бежали в Рим, надеясь укрыться там. Помпей, многие сенаторы, а также оба консула бежали на юг в Капую, а оттуда в Брундизий, а затем – едва скрывшись от наступавшего Цезаря – переправились через Ионическое море в Македонию. По словам Плутарха, Цезарь «без кровопролития стал владыкой всей Италии»[77]. Помпей начал формировать войска в Македонии и собрал армию и флот в 500 кораблей с помощью своих союзников и клиентов[78] на востоке. Цезарь развернулся и двинулся в Испанию биться с легионами Помпея там, после чего в конце 59 года до н. э., обеспечив себе корабли, отплыл в Грецию. Он был полон уверенности: на одного из его солдат круживший над войском ястреб уронил лавровую ветвь – это явно благоприятный знак от Юпитера.

Решающий бой произошел летом 48 года до н. э. в фессалийской Фарсале. Цезарь выставил 22 000 солдат против вдвое большего числа воинов Помпея. Однако легионы Помпея набирались второпях и состояли в основном из неопытных новобранцев, а у Цезаря были умелые ветераны, горячо преданные своему командиру. Цезарь нанес войскам Помпея сокрушительное поражение и напал даже на лагерь Помпея, где, к своему изумлению, обнаружил столы, накрытые для празднования ожидаемой победы. Помпей бежал с поля битвы, переночевал в хижине рыбака, попросился на торговый корабль и в конце концов прибыл в Египет. Там он надеялся найти убежище у фараона, 15-летнего Птолемея XIII, отцу которого отец Помпея за несколько лет до этого возвратил трон. Птолемей опасался, что если он согласится выполнить просьбу Помпея, то наживет себе врага в лице Цезаря, а если откажет, то его врагом станет Помпей. Эту дилемму он разрешил тем, что отправил за Помпеем лодку, а на берегу приказал его зарезать и обезглавить. «Мертвец не кусается», – объяснил свое решение юный фараон[79].

На картине Жана-Леона Жерома 1866 года запечатлен момент, когда прибытие прекрасной посетительницы отрывает Цезаря от занятий

Гравюра Дж. Ч. Армитажа по картине Жана-Леона Жерома «Клеопатра и Цезарь» (1866, репродукция в Art Journal, 1877) /Charles Walker Collection / Alamy Stock Photo

Цезарь прибыл в Египет спустя некоторое время. Победа была для него отчасти горькой, ведь Помпей когда-то был его зятем и близким соратником в политике. Поэтому Цезарь с отвращением отвернулся, когда ему поднесли отрезанную голову Помпея, и быстро умертвил его убийц. Что до царя Птолемея, он умер год спустя – утонул в Ниле во время борьбы за власть против своей старшей сестры (и жены) Клеопатры, которую поддерживал Цезарь. Она захватила власть, а через несколько лет стала править совместно с младенцем сыном, носившим недвусмысленное имя Цезарион (маленький Цезарь), зачатым в пылкую ночь в Александрии, когда царицу тайком пронесли к Цезарю, завернутую в ковер.

* * *

Вернувшись в Рим, Цезарь неустанно развлекался: устраивал гладиаторские зрелища и закатил пир на 20 000 обеденных лож (дело в том, что римляне за едой не сидели на стульях, а лежали, облокотившись на подушки, у низких столов). У него было множество планов на будущее: победить парфян, вторгнуться в Скифию и одолеть Германию. Его притязания, как и границы государства, по-видимому, были беспредельны.

Одной из самых смелых целей Цезаря, ставшей, возможно, и его величайшим наследием, была реформа календаря, которая разрешила бы давно накопившиеся проблемы. Старый римский календарь, ведущий свое существование, согласно традиции, от Ромула