Личная война Патрика Финнегана - Крис Райт Страница 15

— Это что? Взятка?

— Вроде того. Подкорми мальчишку, а, Браун? На него и впрямь посмотреть страшно.

— С чего это ты вдруг так расщедрился, Финнеган?

— Тебе самому его не жаль? Он ведь ровесник твоему сыну.

— Если бы мой Джо посмел украсть хотя бы куриное яйцо, я бы собственными руками спустил с него шкуру, не дожидаясь, пока это сделают другие. Тебе не понять, Финнеган.

— Да где уж мне. Деньги-то возьми.

— Иди к дьяволу. Без твоих подачек обойдемся. Ты что, всерьез решил, что я собрался морить его голодом?

— Можешь не изображать оскорбленное достоинство, Браун, не перед избирателями выступаешь. Ты говорил, что вы здесь хорошо знаете мне цену? Так вот, я тоже прекрасно знаю, чего вы все стоите, вы и ваш гнилой городишко. Я бы вам не то что голодного подростка — бродячего кота не доверил бы. Если Томпсон и остальные не убили этого несчастного ребенка на месте, то лишь потому, что хоронить его пришлось бы за общественный счет.

— Будь уверен, Финнеган, на твоих похоронах мы экономить не станем. Устроим настоящий праздник, с фейерверком, духовым оркестром и бесплатным угощением.

— Долго ждать придется, Браун, — легкомысленно сказал я и, не прощаясь, выскользнул наружу. Деньги остались лежать на столе.

Глава 3 (ч.2)

Четвертого июля погода с самого утра установилась праздничная, солнечная, и весь Солти-Спрингс имел солнечный и праздничный вид. Улицы были чисто выметены, между домами и вдоль фасадов протянулись гирлянды разноцветных флажков, а на выгоне за городом сколотили дощатую сцену для музыкантов и поставили длинные столы. Рядом со столами в тени навесов стояли бочки с пивом, обмотанные для охлаждения мокрой мешковиной, а хорошенькие девушки в белоснежных кружевных наколках и таких же белоснежных передниках поверх воскресных нарядов возились у столов, нарезая сэндвичи и отгоняя от них детвору и воробьев. Чуть поодаль было разбито место для праздничных забав — посыпанная песком полоса для бега в мешках, парусиновые киоски, где предлагают приз за сбитую мячиком бутылку или накинутое на палку кольцо, огороженная веревками арена для родео, тир с духовым ружьем для мальчишек и другой, посолидней, для взрослых мужчин. Я немного послонялся вокруг, строя глазки девушкам (они презрительно фыркали и отворачивались), потом мне это надоело, и я вернулся в город.

На улицах было немноголюдно, лишь у почтовой станции толпилось несколько человек — только что прибыл дилижанс, и конюхи как раз запрягали в карету свежую четверку. Тощий юнец в клетчатом костюме и плоском кепи, видимо, прибывший этим самым дилижансом, увлеченно разглядывал фасады домов и вывески. На шее у него висел фотографический аппарат в кожаном футляре, который он то и дело вскидывал к глазам, чтобы щелкнуть затвором. Он был так поглощен своим занятием, что едва не оказался под копытами пары флегматичных тяжеловозов, тянувших здоровенную перегруженную подводу, откуда я выдернул его в самый последний момент.

— Аккуратнее, мистер, — сказал я. — На тот свет вы всегда успеете.

Он скептически уставился мне в лицо. Это был парень лет двадцати или двадцати двух, с бледной кожей жителя большого города и темно-русыми волосами, которые отливали рыжиной в ярких лучах солнца. Такие же рыжие искорки горели в его зеленых глазах, и их взгляд мне не понравился — он был одновременно и крайне бесцеремонным, и неожиданно умным и цепким. Я сказал себе, что с этим типом стоит держать ухо востро.

— Вы мне испортили отличный кадр, — невозмутимо заявил он. — Пленка стоит денег, знаете ли.

— Подайте на меня в суд, — сказал я. — Если выиграете, правительство возместит вам ущерб.

Он с интересом разглядывал мой значок.

— Служба федеральных маршалов? Звучит интригующе.

— Не только звучит, — сказал я. — Кто вы и откуда?

Парень приподнял кепи и сверкнул белозубой улыбкой.

— Эл Дженкинс, репортер. Из Ньюарка. Здесь проездом.

— Далековато вы забрались от дома, мистер Дженкинс.

— Сам поражаюсь, маршал. Доктора посоветовали переменить климат. Не подумайте дурного.

— Не буду. — Я решил, что этот нагловатый юнец, скорей всего, действительно тот, за кого себя выдает. В нем не было той наигранной предупредительности, с которой отвечают представителю закона мошенники или воришки. — Значит, решили перебраться на запад? И какова же конечная цель вашего маршрута?

— Доусон. Откликнулся на вакансию в «Ежедневном курьере». Двенадцать долларов в неделю и жилье, харчи за свой счет.

— Негусто. Но для начала пойдет. Так вы впервые на западе?

Он кивнул.

— Но я много читал. В основном приключенческих романов, правда. Ну, знаете, тех, где охотники за скальпами, бандиты в масках, ограбления поездов, драки в салунах, стрельба посреди бела дня прямо на городских улицах. Должен сказать, я несколько разочарован. Ваш городок выглядит таким… таким уютным и миролюбивым. Как будто пряничный домик.

— Спасибо, сэр, — сказал я. — Рад это слышать. Оставайтесь у нас до завтра. Днем будут танцы и конкурсы, а вечером — фейерверк.

— Я уже снял номер в гостинице. — Он кивнул на вывеску над входом в отель Уильямса. — Кто такой Финнеган? Основатель города?

Я поперхнулся.

— Нет, — сказал я, откашлявшись. — С чего вы взяли?

Дженкинс неопределенно пожал плечами, задумчиво разглядывая вывеску.

— Кто бы он ни был, его здесь, похоже, здорово уважают. Почти каждое заведение в городе носит его имя. Не хватает только памятника в полный рост посреди центральной площади.

— Вообще-то памятник есть, — сказал я. — Не в полный рост, правда, и не на площади. Его поставили совсем недавно.

— Покажете мне его, маршал? Если вы, конечно, не слишком заняты.

— Почему бы и нет. — Я отвязал чубарого от коновязи. — Но на вашем месте я бы взял напрокат лошадь.

Он поднял брови.

— Это далеко отсюда?

— С полмили, а то и больше. — Я забрался в седло.

— Ясно. Я, пожалуй, прогуляюсь пешком, маршал.

Когда мы прибыли на место и я, спешившись, не без гордости продемонстрировал мистеру Дженкинсу искомый объект, на его лице отразились смешанные чувства.

— Вам не нравится? — ревниво осведомился я.

— Нет, ну почему же, — вежливо отозвался он. — Просто я… э… ожидал чего-то другого. Весьма тонкая работа. И материал отличный. Очень внушительно смотрится.

— Да. — Я с удовольствием глядел на надгробный памятник, на котором были выбиты мои имя и фамилия. Он был вырезан из белого мрамора и разительно выделялся на фоне окружающих могил, отмеченных кривоватыми деревянными крестами или