Геспериды или Творения человеческие и божественные - Роберт Геррик Страница 15

176. Музыке

Слух услаждай мне звуками благими,

Чтоб я до слёз был очарован ими;

Затем, убыстрив темп, огонь страстей

Аккордами зажги в душе моей; —

И вновь своим звучанием сребристым

Наполни душу умиленьем чистым.

177. Недоверие

Прими совет: от многих бед храним

Ты будешь недоверием своим;

Всех слушай, но, чтоб избежать потерь,

Немногим верь – иль никому не верь.

178. Коринна идёт на праздник Мая

Вставай, вставай, светает, ночь ушла,

Кудрявый бог простёр свои крыла;

Восходит, глянь-ка, милый друг,

Аврора, крася мир округ;

Вставай – древа и травы все

Уже в блистающей росе;

Цветы, ожив в преддверии рассвета,

Склонились к солнцу – ты же неодета!

Нет, выбирайся из постели,

Свои молитвы птицы спели,

А ты лежишь: покинь кровать,

И не грешно ль доселе спать? —

Другие девы, ложе оставляя,

С зарей встречают дивный праздник Мая.

Укрыв себя зелёною листвой,

Пойдёшь, свежа, под стать весне самой

Иль Флоре; пусть без украшенья

Твоё простое облаченье —

Но листья, право, не бедней

Алмазов иль других камней;

И то не всё – жемчужинами к ним

Одарена ты будешь днём младым;

Дары – твои; открой же очи;

Пока роса – на кудрях ночи

И ждёт Гиперион: холмы

Пока ещё во власти тьмы —

Вставай, пора! Молитвы сокращай,

Скорей на праздник: все встречают Май!

Пойдём, Коринна! Улицы сейчас,

Как лес иль роща, сенью встретят нас

Ветвей зелёных: каждый дом

Украшен ими; мы пройдём

Там, где округ всё дивно, ярко;

Где, что ни вход, шатёр иль арка,

Из цепкого боярышника свиты, —

Любви под ними хладны тени скрыты.

Ужель нам праздника не зреть?

И не досадно ль будет впредь?

Пойдём – желанья подчиняй

Тому, что нам диктует Май:

Остаться – больший грех, мы это знаем;

Пора, пойдём, чтоб насладиться Маем!

Кто молод (пусть другие сладко спят),

Давно все встали: Маю каждый рад;

Одни успели принести

Боярышник: пора плести;

Другие за куском кусок

Умяли праздничный пирог;

Те обручились, душу сим елеем

Себе согрев – пока мы лень лелеем;

Кто в травах утолял желанья,

Даря бессчётные лобзанья:

Сияли очи их чудесным

Лучистым пламенем небесным;

А кто шутил, хвастливо поминая

Замки, что открывают в праздник Мая.

Пойдём, пора, и мы с тобой юны,

Май этот – и для нас, оставь же сны.

Растают быстро наши годы:

Мы сгинем, не вкусив свободы.

Как солнцу не минуть заката,

Так наши дни уйдут когда-то;

Дождю иль дымке заревой сродни,

Исчезнув, не воротятся они;

Став сказкой, песней, нам с тобою

Лежать, укрытым вечной тьмою —

С любовью, радостью тогда

Расстанемся мы навсегда;

Пока не поздно, встретим, не скучая,

Моя Коринна, этот праздник Мая.

179. О дыхании Джулии

Вздохни ещё, вздохни глубоко, —

Клянусь, в твоём дыханье

Всех дивных пряностей Востока

Слились благоуханья.

180. О ребёнке. Эпитафия

Отцом и матерью любим,

С рождения недолго им

Я был отрадою: могила

Нас волей рока разлучила.

Растроганные их слезами,

Неся цветы мне, плачьте сами;

Любовь за вашу жалость, знайте,

Спасибо скажет вам. Прощайте.

181. Диалог между Горацием и Лидией, переведенный в 1627 году и положенный на музыку мистером Р. Рэмси

ГОРАЦИЙ. Пока, любя, ты нежно, мило

Лишь мне лобзания дарила,

Я наслаждался: не был встарь

Так счастлив и персидский царь.

ЛИДИЯ. Пока не полюбил ты Хлою,

Не пренебрёг, ей в радость, мною,

Цвела в лучах любви твоей

Я римской Илии пышней.

ГОРАЦИЙ. О, Хлоя! Слушать – упоенье

Игру её на арфе, пенье;

За Хлою смерть приму; храни

Её судьба на долги дни.

ЛИДИЯ. Зажёг мне сердце искрой шалой

Сын Орнита, прекрасный Калай;

За жизнь его почту за честь

Я дважды в жертву жизнь принесть.

ГОРАЦИЙ. Что если нам вернуть былое?

Пусть узы свяжут нас с тобою;

Тогда, простившись с Хлоей, вновь

Отдам я Лидии любовь.

ЛИДИЯ. Он, как звезда в ночи, прекрасен,

Ты – легче пробки, груб, ужасен,

Как Адрий в бурю… Дорогой,

Жить буду и умру – с тобой.

182. Пленённый шмель, или маленький воришка

Где Джулия вкушала сон,

Шмель пролетал: трудился он,

Сбирая сок с цветов в суму;

А тут почудилось ему,

Что губы Джулии – цветок,

И он решил, что свой медок

Возьмёт и здесь; он, как обычно,

Сел, пожужжал и стал привычно

Тянуть нектар; собрал немало,

Но… Джулия его поймала.

Шмель, изумлён своим плененьем,

К ней обратился с извиненьем:

«Я, леди, и не думал красть,

Так низко не могу я пасть,

Но ваши губки столь нежны,

Столь ароматами полны,

Что я решил: мне послан в дар

Цветок прекрасный, в нём – нектар!

И знайте – цвет, что мне даёт

Для пропитания свой мёд,

Не жалю я – благодарю

Иль поцелуй ему дарю».

Он свой мешочек в сей же миг

Ей показал: мол, невелик;

Открыл и молвил со слезами:

«Немного тут, взгляните сами…».

Она, с улыбкой: «Можешь взять

То, что собрал; а коль опять

Тебе приспичит воровать,

Из уст