Первые строки - Д. Здвижков Страница 8

«В сарафане, с рыжими кудрями…»

В сарафане, с рыжими кудрями

Желтоспелой, выцветшей красы,

Бродит осень дымными утрами

По полям, озябшим от росы.

Бродит еле слышными шагами,

Листья-дни с берез пониклых рвет…

Босиком, с рябинными губами,

Отдохнуть присела под омет.

А. СЕВОСТЬЯНОВ,

зам. начальника городского управления культуры г. Магнитогорска

ЧТО МНЕ ДОЖДЬ!

Что мне дождь, гуляющий по саду,

Что мне ветер, дующий в лицо.

Если ты сейчас со мною рядом

И все крепче рук твоих кольцо!

Дождик злится, хлещет целый вечер.

Где там одолеть ему двоих!..

— Дай согрею хоть немного плечи,

Дай прикрою искры глаз твоих.

Обними сильней — и дождь студеный

В нас вольется жаркою волной.

Хорошо и в дождь вдвоем под кленом,

Если клен такой же молодой!

УТРО

И в реке и над речкою — солнце!

Ярче гладь,

                  и быстрее теченье.

Все вокруг наливается, полнится

Жизнью, звуками, пеньем…

Ветер листьями молодыми,

Как котенок,

                    играет на тополе.

В небе утреннем, синем-синем,

Голубиные крылья захлопали.

Просыпайся, моя щебетунья,

Начинается день труда.

Слышишь:

                где-то кукушка-вещунья

Нам на радость считает года.

Г. ПОНОМАРЕВ,

кладовщик

«Ты разведчиков вел сквозь полярную ночь…»

Ты разведчиков вел сквозь полярную ночь.

На привалах вам тундра постелью была.

А жена в это время, родив тебе дочь,

На руках у хирурга в бреду умерла.

В первый раз друг от друга вы так далеки,

Что вовеки не встретятся ваши пути.

Можно просто согнуться под грузом тоски,

Можно просто с ума поневоле сойти.

Только слабость души ты сумел превозмочь

И не выставил горе свое напоказ.

Нет, не слезы в рассрочку до смерти, а дочь

Завещала подруга в последний свой час.

Пусть она твоих писем сегодня не ждет,

Пусть не встретит тебя на ступеньках крыльца —

В твоем сердце она никогда не умрет:

У любви есть начало, но нету конца.

С. САРТАСОВСКИЙ,

инженер

«Я давно уж не пел…»

Я давно уж не пел,

                            не скучал,

                                            не грустил,

Рук ничьих не ласкал,

                                  не бродил в нетерпенье.

Расставаясь, о встрече другой не просил,

Не мечтал о свиданья коротком мгновенье.

Что ж теперь…

                       Прикасаясь неловко к руке,

Карих глаз твоих вижу огонь затаенный,

Слышу голос твой, словно призыв вдалеке,

И стою —

           как пожаром в душе опаленный.

Мне тебя не любить,

                               не ласкать в тишине,

Рук с тобой не сплетать,

                                    губ твоих не коснуться.

И мечты о тебе — только грезы во сне…

Пусть смешны эти сны —

                                   не хочу я проснуться!

С. СОЛОЖЕНКИНА,

ученица 10 класса

НЕЗНАКОМКА

Мы вместе ехали в трамвае,

И я, хотя не знал, кто ты.

Но все смотрел, не отрываясь,

На незнакомые черты.

    Своей улыбкою простою,

    Горячим взглядом карих глаз

    Ты показалась вдруг мне тою,

    О ком давно мечтал не раз.

…С тех пор не раз, бродя под вечер

При свете желтых фонарей,

Мечтаю о случайной встрече

Я с незнакомкою своей!

ТВОЙ ДЕНЬ

Как прочитанной книги страница,

Перевернут еще один день…

Можешь ты им по праву гордиться,

Или он промелькнул, словно тень?

Знай, что если в тот день ты Отчизне

Все, на что ты способен, не дал, —

Значит, вычеркни день свой из жизни,

Все равно он напрасно пропал!

В книгу жизни впиши, поколенье,

Героически-доблестный труд.

И потомки твои с уваженьем

Эту славную книгу прочтут!

О. ПЛЕБЕЙСКИЙ,

инвалид Отечественной войны

СТАРИННЫЙ ДОМ

(Главы из поэмы)

Здесь ветры суховейные дубили

Тугую кожу множества племен.

Здесь камень стен таранами дробили

И ядрами сжигали ткань знамен.

Как сон, мелькнули ханов вереницы,

Блеск их империй навсегда потух…

…В тени полуразрушенной гробницы

Дворняжка отбивается от мух.

Вдали мерцают сонными листами

Вдоль глинобитных улиц тополя.

Пропахла пылью, медом и цветами

До боли раскаленная земля.

Грузовики бензином дышат жарко,

Хлопочет вентилятор в чайхане,

Как птицы, реют стрельчатые арки,

И башни спят в полуденном огне.

Не умолкает вечный гул базаров,

Поет сурнай, рокочет барабан.

Тюки пахучих редкостных товаров

Торжественно проносит караван.

Степной верблюд — и трактор по соседству,

Студентка — и старуха в парандже —

Таким я помню синий город детства,

Где двадцать лет я не бывал уже.

Я был наказан, помнится, за то,

Что выпустил синицу на уроке,

И не спасет теперь меня никто,

Теперь припомнят все мои пороки.

Теперь пойдет! Решенье педсовета,

Потом отец…

Отец, повремени!..

Он в детскую вошел из кабинета,

Затянутый в хрустящие ремни,

И процедил насмешливо и строго:

«Хорош, хорош!» — И прямо в сердце мне:

«От школы — вот до этого порога!

На