Евгений Абросимов - Советские поэты, павшие на Великой Отечественной войне Страница 36

133. У плетня

Ну что же, прощай,И коня вороногоКо мне подведи от плетня,Я скоро вернусь.И у камня седогоВ долине ты встретишь меня.

Никто, моя радость,Тебя не осудит –Ни добрый, ни злой человек,Обнимемся, что ли,Как близкие люди,И будем друзьями навек.

Я скоро вернусь,Но зачем ты прикрылаГлаза голубые? Рассвет…Ведь ты же самаИ коня напоила,И в гриву вплела горицвет.

134. «Только фара мелькнет в отдаленье…»

Только фара мелькнет в отдаленьеИли пуля дум-дум прожужжит –И опять тишина и смятеньеУбегающих к югу ракит…

Но во тьме, тронув гребень затвора,От души проклинает связистЖуравлиную песню мотораИ по ветру чуть слышимый свист.

Ну а я, прочитав Светлова,Загасив в изголовье свечу,Сплю в походной палатке и сноваЛучшей доли себе не хочу…

135. В разведке

Во фляге – лед.Сухой паек.Винтовка, пять гранат.И пули к нам наискосокСо всех сторонЛетят.

Быть может, миг –ИТронет сердцеСмерть.Нет, я об этом не привыкПисать стихиИ петь.

Я говорю,Что это бред!Мы всех переживем,На пик немеркнущих побед,На пик судьбыВзойдем!

А то, что деньИ ночь – в бою,Так это не беда.Ведь мы за Родину своюСтоим горойВсегда!

Винтовка, пять гранат,Пурга.Рвет флягу синий лед.Непроходимые снега,Но путь один –Вперед!

136. После боя

Портянки сохнут над трубой,Вся в инее стена…И, к печке прислонясь спиной,Спит стоя старшина.

Шепчу: «Товарищ, ты бы легИ отдохнул, солдат;Ты накормил как только могВернувшихся назад.

Ты не поверил нам. Ну что ж,В том нет большой беды.Метет метель. И не найдешьНа небе ни звезды.

Твоей заботе нет цены,Ляг между нами, брат.Они снежком занесеныИ не придут назад».

137. «Когда в атаке отгремит “ура”…»

Когда в атаке отгремит «ура»,В ночи звезда скользнет по небосводу, –Мне кажется, что ты еще вчераСмотрела с моста каменного в воду.

О чем, о чем ты думала в тот миг?Какие мысли сердце полонили?Окопы. Ночь. Я ко всему привык,В разведку мы опять сейчас ходили.

Но как до счастья далеко! РекаБежит на запад по долине смело,А то, что шлем прострелен у виска,Так это ведь обыденное дело.

138. Перед подъемом

Проснулись, курим, седойДым гоним прочь от глаз.У каждого под головойВ траве — противогаз.

Такое утро, что и сонНе в сон, как говорят…Сейчас, наверно, почтальонПорадует ребят.

Он каску снимет. ГолубойПрижмет к виску платок.Сверкает солнце над землей,Как медный котелок.

И слышно, как бежит ручей,Как листья шелестят,И с полотенцем на плечеИдет к реке комбат.

А над туманною водойТакая синь и тишь,Что, разгоняя дым рукой,О прожитом грустишь.

139. «Красный крест на сумке цвета хаки…»

Красный крест на сумке цвета хаки,Где они, твои шестнадцать лет?До войны с тобой на «ты» не всякийГоворить осмелился б поэт…

А теперь сидим мы вот и курим,Под рукой у каждого наган…Помню, как-то в огненную бурюПервая моих коснулась ран.

Я не знал тебя тогда, Мария,Но, прощаясь с жизнью, может быть,Обнял землю и сказал: «Россия,Ты ее не можешь позабыть».

Ну, а дальше — белая палатаДа повязки тяжкие в крови,В темной биографии солдатаСветлая страница о любви.

Что еще? Про ненависть и славуДо зари беседа, а потомНаизусть читаешь ты «Полтаву»,Битвы вспоминаешь под Орлом.

Да меня украдкой даришь взглядом,Дым табачный гонишь от лица…Так всю ночь. И всё за то, чтоб рядомБыть со мною вечно. До конца.

140. «Такой, как все, – в треухе, полушубке…»

Такой, как все, – в треухе, полушубке,Не по годам заросший бородой, –Шутил солдат. А дым валил из трубки,И он его отмахивал рукой…

И говорил раздельно и негромко:«Ну разве, други, в том моя вина,Что русская беспечная девчонкаВ меня под Омском где-то влюблена.

Спасенья нет от писем и открыток,От самых веских в многоточьях строк…У юности всегда большой избытокДушевных чувств, догадок и тревог.

Спасенья нет! А началось все просто:Пришла посылка… Экая беда!Но если б я, примерно, был Матросов,Тогда понять всё можно без труда.

А то – сапер!..» Все улыбнулись. МирноГорел костер. Дул южный ветерок.Смолистый пень в сугробе, как мортира,Стоял. И ночь трубила в лунный рог.

Преодолев молчанье, выпив водки,Он встал: пора! Снег падал с высоты.Вздохнули все. И он пошёл по тропкеЛомать мостам железные хребты.

141. «Солдатское солнышко – месяц…»

Солдатское солнышко – месяц,Осенняя черная ночь…Довольно. Подохнешь без песен,Не нам воду в ступе толочь.

Любовь стала проще и строже,И ненависть трижды сильней.За тех, кто до этого дожил,Как пили отцы наши, – пей!

Нелегок наш путь, не изведан,Но кто, мне скажите, когдаСказал, что приходит победаВ терновом венке без труда?

Нам жить – не тужить! Но без песенДуша ни к чему не лежит.Солдатское солнышко – месяцНад нашей землянкой горит.

БОРИС КОТОВ

Борис Александрович Котов родился 25 апреля 1909 г. в селе Пахотный угол Тамбовской губернии (ныне области) в семье учителя. В 1912 году вместе с родителями переехал в город Усмань (Липецкая область). По окончании средней школы в 1928 году Б. Котов едет в деревню Сторожевские хутора, работает секретарем сельсовета, преподает на курсах по ликвидации неграмотности.

Первые стихи Котова были напечатаны в 1929 году в воронежской газете «Новая деревня». Печатался в периодических изданиях «Журнал крестьянской молодежи», «Комбайн».

В 1931 году Котов переезжает в Горловку (Донбасс), работает счетоводом на шахте, выступает со стихами в газетах «Кочегарка», «Социалистический Донбасс», альманахе «Литературный Донбасс», в коллективных сборниках, готовит к печати свою первую книгу стихов, которой не суждено было увидеть свет при жизни автора.

По состоянию здоровья поэт был невоеннообязанным, однако весною 1942 года ушел на фронт добровольцем и стал минометчиком в одной из стрелковых частей. 29 сентября 1943 года Котов погиб при форсировании Днепра. За воинский подвиг, совершенный в последнем бою, Сержанту Борису Александровичу Котову посмертно присвоено звание Героя Советского Союза.

142. Наступление ночи

Когда засыпают грачи, успокоясь,И воздух от сумерек влажен и чист,С проверенной скоростью угольный поездВыводит донецкий седой машинист.

В раскрытую степь, в голубые просторыПо переплетам упрямых мостовИ мимо зеленых огней семафоровПротянется уголь донецких пластов.

Трамвай, простучав по мосту с опозданьем,Сквозь парк разноцветной ракетой плывет,И низко над крышею шахтного зданьяЗнакомою трассой спешит самолет.

Мы вместе выходим, два брата, два друга,Мы встретим в забое весеннюю ночь,Чтоб рухнул веками спрессованный уголь,Который не в силах людей превозмочь.

Чтоб глухо гудела под натиском лава,Металась зажатая в лавах жараИ добрая наша шахтерская слава,Пройдя по ходкам, поднялась «на-гора»,

Где ночь беспокойна от гула моторов,Где лязг вагонеток и песни побед…И вот по туманным заречным просторамИдет торопливый весенний рассвет.

143. У моря